Максим Суховей - Снайпер
Получив с показным неодобрением выданное дозволение на недельную адаптацию группы и пообщавшись с квартирмейстером, Олег поскакал на третий ярус, предвкушая встречу с Филином. Малость положительных эмоций будет сейчас ой как кстати…
Лешку Филина Олег знал очень давно, еще по своей жизни на «нормальной», как выражался он про себя, Земле. Длинный тощий пацан из соседнего двора, в круглых очочках, с торчащими вихрами, он и впрямь походил на филина — Олег даже поначалу думал, что это кличка у него такая. Оказалось — нет, фамилия. ПВ-лингвистика сыграла с ним злую шутку: куда бы ни перебрасывался Лешка, фамилия передавалась не по созвучию, а по значению. Так что он (что, в общем, довольно для него характерно), недолго поудивлявшись, просто махнул рукой на это дело.
С Олегом они сдружились уже в Академии, хотя и попали после инициации в разные группы (земляки все же!). Вместе распределились в Управление, вместе продирались, доказывая собственные навыки, вместе были на нескольких головоломных заданиях. И так уж получилось, что Олег был в курсе всех Лешкиных семейных дел. Женившись на однокурснице — красивая девчонка, но имя Олег как-то сразу запамятовал, — Лешка за четыре года брака испортил себе нервы, желудок и характер, и в конце концов блестящий «советник», с видами на головокружительную карьеру в Управлении, просто сбежал в Вундерланд. Вот уж, действительно, нашел место! Впрочем, когда Олег его последний раз видел, выглядел Лешка поздоровевшим и довольным жизнью.
Лешка оказался в той же «каюте», что и два года назад, и никаких начальственных атрибутов там не приросло (все-таки диктует Хозяин стиль, хотя и негласно, отметил про себя Олег). Восседал великий начальник на застланной койке в облаках табачного дыма, близоруко уткнувшись чуть не в самый экран монитора, по которому ползли какие-то малопонятные надписи — насколько понял Олег, что-то вроде донесений, составленных на жаргоне «полевиков», в котором сам он совершенно не рубил, особенно с поправкой на местные особенности. Но вот на звук открывающейся двери Филин отреагировал вполне начальственно: не отрываясь от монитора, рявкнул:
— Я же сказал, завтра!
Олег, остановившись в дверном проеме, обронил негромко:
— Оборзел, сова ушастая?
Филин прыжком снялся с койки и нацелился заехать Олегу в живот. После короткого спарринга Олег, остановив кулак в сантиметре от подбородка Филина, удовлетворенно констатировал:
— Вот так-то. Реакцию теряешь, гражданин начальник?
— Старый стал, ленивый, — вздохнул Филин. — Ты-то какими судьбами? Говорят, тебя по ящику показывали, весь такой важный, весь такой в Крепости, при пушке и погонах… Сам, правда, не видел.
— И что?
— Что-то… — проворчал Филин. — Коли я тебя при погонах увижу, первым делом спрошу не «как же так?», а «где спер?».
— Ну спасибо, — огорчился Олег. — Будешь смеяться, но я и в самом деле в Крепости был.
— Иди ты!.. — не поверил Филин. — Ну и как оно?
— Мне давеча сказали, что меня там грохнули. Между прочим, и в самом деле могли.
— Иди ты!.. — повторил Филин. — В Крепости?!
— Сейчас допросишься — начну рассказывать…
— Что и требовалось… Пошли-ка на воздухе покурим. Бушлат мой за шкафом возьми.
Олег малость насторожился, но от вопросов решил пока воздержаться. В накинутом на плечи узковатом бушлате он следом за Лешкой сбежал по узкому железному трапу к главному выходу базы, мимо скучающего часового, под затянутое мутно-серое зимнее небо.
Оглядываясь, он поежился — после Крепости на легком морозце порядком-таки прохватывало. И снег не валил, а как-то очень лениво и редко сыпался на бурые скалы, на лепившиеся по склонам разлапистые сосны, на изломанную линию пиков, на ленту караванной дороги внизу, уползающую в туман, к перевалу… Пейзаж, в общем, вполне безрадостный.
База пристроилась на каменистом плато и издали в общем походила на беспорядочное нагромождение камней. Местные, конечно, об ее существовании знали, но внимания особо не обращали — ну живут здесь какие-то колдуны непонятные, но так-то никого не трогают, а к ним не очень-то сунешься, так что пусть их… Впрочем, в запутанных политических отношениях между ближайшими городами-государствами к посредничеству загадочных колдунов прибегали охотно и в целом к суждению оных колдунов относились с уважением. Впрочем, бывают исключения, бывают, подумал Олег, потирая зазудевший под курткой шрам.
Отойдя на пару шагов от входа, Олег с ленцой спросил:
— А чего ты сдернулся? Тебя, часом, не прослушивают?
— Нервничаешь, да? — усмехнулся Филин.
— А все-таки?
— Есть некоторые подозрения… Прислали одного мальчика — вроде бы эсбешник, а как погляжу на него, сразу зубы начинают болеть.
— ???
— А ты думал, «фишка» — это всегда что-то приятное?.. У меня вот такой детектор нежелательных персонажей, — Филин, поморщившись, потрогал челюсть. — Короче, есть у меня подозрение, что сей шустрый вьюнош на самом деле из ОВР.
— И что? Сроду ты из-за тамошних тихарей не вибрировал, как я помню.
— Да обломаем его со временем, — махнул рукой Филин. — Просто ливером чую, вот неподходящее сейчас время гусей дразнить.
— В смысле?
— А я думал, ты мне объяснишь, — хмыкнул Лешка. — Ты, кстати, мне что-то поведать собирался, нет?
— Ладно, сам напросился…
И Олег снова пустился излагать краткую версию своих похождений — без догадок и комментариев. Филин с вопросами не встревал — «зато как слушает!», вспомнил Олег старый анекдот. По окончании рассказа Лешка помолчал с минуту, потом вздохнул:
— Кажется, кто-то попал…
— Еще скажи, что знаешь, кто именно, — огрызнулся Олег. — Знаешь, самое хреновое, что я-то в ситуации ни блина не понимаю. Сто пудов, не мой уровень. Так, барахтаюсь на голой интуиции, делаю вид, будто что-то там соображаю… А картинки в целом не вижу.
— А оно тебе надо? — с живым интересом осведомился Филин. — Во многом знании…
— И ты, Брут… Кстати, гражданин начальник, такая погоняла — Колдун — ни о чем тебе не говорит случайно?
— А что? — тут же насторожился Филин.
— А я первый спросил, — усмехнулся Олег. — Так что колись по полной.
— Да тут и колоться, в общем, не об чем. Ну, знаю, что крупная фигура, по некоторым раскладам из наших, но с Управлением напрямую не связан — то ли на вольные хлеба удрал, то ли что… Мозголом силы немереной — ОВР, как ты знаешь, таких очень любит в любое время суток. Окопался в Хельхайме, в Святилище Леса, ну, сам понимаешь, контора эта вроде наших территориалов, так просто не подъедешь. Территория магов. Наши было попытались до него добраться — прощупать, что за птичка такая в наших краях завелась. Тайком, сам понимаешь, от ваших, а то опять пришлют команду всяких «снайперов» с шашками наголо… — Филин с усмешкой покосился на Олега.
— Сам ты с шашкой, — обиделся Олег. — Впереди, на лихом коне, с огнем в очках… Ладно, пусть меня начальство к стенке ставит, коли найдет, но выпал мне такой квест: как раз до этого деятеля и добраться, раскрутить на инфу. Намекнули, правда, что он и сам будет рад меня видеть.
— Иди ты!.. — стереотипно удивился Филин. — Вместе со всем твоим бродячим цирком?
— Во!.. — Олег показал большой палец. — Шапки долой, господа, перед вами гений! А я-то думал, под каким прикрытием мне группу через Хельхайм тащить… Народец, сам понимаешь, практически необстрелянный, на территории не рабатывал. Да еще Дон, зараза, своего человечка мне навязал.
— Это что, этого «волкодава»? — не поверил Филин.
Олег и сам скривился: он и вообще человека Дона с трудом был готов терпеть, но «волкодав» в составе группы — это уже хамство. Не говоря уж о том, что серьезный дискомфорт для всех, владеющих Волной.
— «Волкодава», говоришь… Короче, Руди меня уверял, что этот ваш Колдун прямо-таки жаждет со мной общнуться.
— Он-то уверял… — проворчал Филин. Руди он недолюбливал. Кажется, было там что-то между Руди и Лешкиной женой, еще когда они с Олегом в стажерах бегали — Олег толком не знал, да и не спрашивал. Живучая штука — мелкие антипатии, невесело подумал он.
Филин, похлопав себя по карманам, извлек плоскую фляжку:
— Такое дело запить надо… Будешь?
— А давай, — махнул рукой Олег. — Как подумаешь, что «волкодава» еще прокачивать — чем живет, чем дышит — так вообще тошно… Что у тебя там?
— Мы тут люди простые, коньяков не пьем, бламанжей не хаваем… Осторожно, крепкое.
Олег глотнул от души, до слез из глаз. Так и есть, слегка разбавленный спирт, излюбленное пойло «полевиков»… Филин, отобрав у него фляжку, приложился сам, аккуратно завинтил колпачок, кивнул Олегу в сторону обрыва. Они молча побрели по хрусткому, колючему снегу к краю, остановились, глядя на бурые заснеженные изломы скал, на черно-белое лоскутное одеяло ельников далеко внизу, в долине, на редкие дымки хуторов. Олег разглядел еще ползущую извилистым путем в туман, к перевалу, змейку торгового каравана, повернулся к Филину:
