Высший - Ежов Константин Владимирович

– А, вон оно что вас смутило, что девушки слишком красивы. Но если заметите, волосы у них не имеют характерных признаков принадлежности к высшему свету. А вы не пробовали приглядеться ко второй? – предложила она ему.

– А что, стоило бы? – спросил он её в ответ со скепсисом в голосе.

– Думаете, я просто так свой хлеб ем? – удивилась Воротынская.

– Вот в этом ни у кого сомнений не возникало. Тьфу. Как-то двусмысленно вышло, – смутившись первого своего высказывания, князь Гагарин поправился.

– Для начала просто присмотритесь к юноше, – сделала она ему намёк.

– Так, где-то я его видел. Постойте, это случаем не поставщик…

– Вот, вы уже на верном пути. А теперь посмотрите на вторую девушку. Первая вам точно не знакома, – перебила его Милава.

– Не уверен, – пробормотал он.

– Что же вы, а драка во дворце? – попрекнула Воротынская его забывчивостью.

– Так это же… Она же третьего уровня вроде. Тогда что она тут делает?! – изумился он.

– Так видно же. Кормит того самого поставщика, – чуть не смеясь ответила она.

– Всё равно, как-то это неправильно! – продолжил он упорствовать.

– Тогда вон, посмотрите, на ветке сидит, – обратила Милава его внимание на ещё одну участницу происходящего.

– Исчезла, – растерянно проговорил князь Гагарин.

– Если быть точным, телепортировалась, – добавила его собеседница.

– Постойте, тогда это… что же вы сразу-то не сказали! – воскликнул он.

– Да, папа у неё очень уважаемый человек, а вы какой-то задрипанный вопрос с попечительским советом решить не можете, – вернулась она к тому, с чего начала.

– Так, господа, сегодняшняя наша встреча заиграла новыми красками. Появление таких учеников в вашей школе требует свежего взгляда и кардинальных перемен в её работе, – заместитель министра образования заговорил совсем другим тоном.

Ждать долго не пришлось. Да вообще нисколько. Абашева не то что ответить не успела, даже с места сдёрнуться, как Захарова нависла надо мной. Что характерно, даже не пыталась покуситься на произведение кулинарного искусства от Хюго.

– Только одно условие, – высказала она мне в лицо.

– Какое ещё? – спросил я, сразу заподозрив подвох уже от неё.

– Каждый день! – выкатила она совсем уж нереальное требование.

Это она должна была страдать, а не я всю оставшуюся жизнь!

– С какого это… у-у-у, – начал было возмущаться, а потом банально пришлось вырываться.

Наелся, расслабился. Думал, всё у меня под контролем. Но вот подумать, что это меня… не я, а именно меня будут целовать. Да ещё и насильно! Господи, да мне шевелиться не хотелось, а тут такое дело. Как вообще сопротивляться в таких условиях!

– Вот! – победно заявила она.

Вокруг уже неприкрыто ржали, даже на крыше. А Хюго, сама… сама ей отдала «дозу»! Как в таких условиях планировать операции?! Ну, что же, чему быть, того не миновать! Хватанув долю фатализма, обхватил руками Настю и прижал к себе. Вот теперь пусть попробует отведать обеда!

– Пусти! – потребовала она, задёргавшись.

Ничего. Попалась, птичка, не вырвешься. Посмотрим, как ты без рук поешь.

– Насть, давай сюда термос и не дёргайся. Я тебя с рук покормлю, – заявила неожиданно Хюго.

– Как это с рук. Я думал, это эксклюзив, а тут такое всем встречным поперечным предлагают! – естественно, меня задело за живое такое наглое предательство.

– Ты предлагаешь оставить её совсем без обеда? – спросила она меня.

– Не было такого! – сразу же отверг все её наглые инсинуации.

– А кто её обхватил и прижал к себе. Ей что, ногами теперь кушать? – продолжила она давить на мою совесть.

– Ну-у-у. Настя, поклянись, что не сбежишь! – потребовал от неё.

– Больно надо, – фыркнула она в ответ, и вместо того, чтобы вырываться, стала поудобнее устраиваться.

– Нет, не так, а что будешь лежать смирно у меня на плече, пока она кормит, и не станешь больше кидаться на меня! – поставил ей ультиматум.

– Ты про поцелуи, что ли? Если да, то никаких гарантий, – как ни в чём не бывало заявила она.

– Ладно, этот пункт опустим, но остальное…

– Хорошо-хорошо, согласна, – наконец она капитулировала.

Не уверен, что это была победа. Так-то, если что, телепортера я удержать не мог, от слова никак. И это понимали все вокруг. Вон как лыбятся. Просто они не понимают, сколько мне пришлось из себя дурака строить, чтобы Настя вот так положила мне голову на плечо, как тогда в Твери. И теперь за ней не надо гоняться, ведь это она поставила мне условия и победила в схватке характеров… Чёрт, вокруг столько красоток, а с ума схожу от совершенно обычной, местами даже не дотягивающей внешностью до среднестатистической представительницы женского пола её возраста, девочке. Наверное, потому что конченый псих. Только одно меня оправдывает – Голицына, её мать. Если Захарова хоть вполовину будет в неё, фигурально выражаясь, то можно с чистым сердцем простить себе все эти бзики. Ха, а вот и Кукушкина привалилась с другого бока. Жизнь удалась. Что ещё надо? Солнце светит, листва шелестит от небольшого ветра, тепло и хорошо. Похоже, засы…

– Класс, встать, – опять не к месту прожужжал Колпышев.

Тут бы по парте растечься и спать, а тебя дёргают. Ну зашёл преподаватель, эка невида… С ним же Гагарин! Князь который. Замминистра, если память не изменяет. Его-то какая нелёгкая опять на встречу принесла. Ещё скажите, он только сюда зашёл!

– Здравствуйте, дети, – поприветствовал он нас, но представляться не стал.

Ещё бы, где он и где эта школа «второго круга», а тем более её ученики.

– Я так понимаю, это староста. Представься-ка, – потребовал он от Колпышева.

И тут такая тишина и мёртвые с косами стоят. Прямо сцена из «Ревизора», не ждали. Он ведь ни фига не должностное лицо, а всего-то шестёрка зарвавшегося Делиева.

– Он не староста, – вмешался в зарождающийся скандал Сильвестр Миклухович Обухов, наш классный руководитель.

Свезло, короче. После обеда была сразу математика.

– Как это понимать?! – не рассвирепел, конечно, но с явной злостью в голосе спросил князь у нашего директора.

А тот посерел и ни бэ, ни мэ, ни кукареку. Так-то закономерный итог. Только мнилось мне, что будет это не скоро, а поди ж ты. Занесла же нелёгкая замминистра к нам на огонёк.

– Так понимаю, предложение Воротынской объявить всем участникам попечительского совета войну имело под собой основание? – вкрадчиво задал он главе школы дополнительный вопрос.

Так это Милава всё устроила. Красава…

– Абашева, встань, – потребовал Сильвестр Миклухович, пока директор нечленораздельно мычал.

– А это кто ещё? – удивлённо спросил Гагарин.

– Настоящий староста, – ответил Обухов.

– Тогда почему не она командовала? – уже более спокойно поинтересовался замминистра у человека, владевшего обстановкой в классе.

– Понимаете, она из «третьего круга», да ещё и из купцов, в первом поколении, – разъяснил ситуацию классный руководитель.

– Ага, обязанности выполнять всем было лень, а подчиняться им, видите ли, невместно. Сами решили покомандовать. Сильвестр Миклухович, я понимаю, школа не «первого круга», а всего лишь «второго», но понятие о субординации должно быть у всех. А то придёт такое нечто на службу и будет там разводить, командир-де недостаточно ему знатный. Знаете, что ему потом будет? Похоронка родителям! Развели тут бардак! В общем, под вашу ответственность, раз выбрали себе такого старосту, вы должны проследить, чтобы теперь ему и подчинялись. А с директором у нас будет особый разговор. Всё прогнило… – проворчал князь Гагарин в конце.

А что, тема. Тряхнуть курятник немножко, глядишь и яйценоскость поднимется. Только Румия что-то не очень рада, даже можно сказать в фатальном отчаянии. Чисто в качестве поддержки большой палец показал. Мамой клянусь, вверх. Просто накладочка вначале вышла, а она уже в слёзы. Нет, не ревёт, но носом уже захлюпала. Вот же не свезло ей. Но если что, я не Александр Матросов, амбразуру своей широкой грудью закрывать не буду. Хм. А если Делиева для этой цели использовать? Тогда хоть и не Павлик Морозов, но молчать тоже не буду.