Борис Балкаров - Рабы Нового Вавилона
- Залп! - И пальцы Айма взяли на клавиатуре управления мощный аккорд.
Крейсер успел вывалить из своего чрева целых шесть штурмовиков, прежде чем два снаряда со спутников-сторожей не разворотили ему лацпорт окончательно, и он вновь не окутался дымкой защиты. И этот бой был почти выигран, но "Штурмхантеры" вышли на такой курс, что ни спутники-сторожа, ни сам Айм их толком и не видели. И самое тревожным было то, что один из штурмовиков летел прямо в лоб на спутник Айма.
Каким чудом Айму, увидев, выскочившую из бомболюка "Мамбу", удалось развернуть спутник на несколько градусов, он не знал. Но доворот привел к тому, что "Мамба"[54] прошла к грани спутника почти впритирку, и унеслась дальше, не задев его. Пилот же "Штурмхантера" явно не был таким асом, как покойный Ставр и, вовремя не сумел отвернуть, подставив свой борт под стволы сразу двух боевых башен. Да, защита у "Штурмхантера" справилась с плазменными пучками, но сдержать атомную картечь[76] ей оказалось не под силу. "Штурмханетр" неизвестного пилота взорвался, не пролетев и пятидесяти километров.
- Получи! - Выкрикнул Айм и в азарте навел на крейсер как раз вышедшую на боевую позицию тройку новых спутников-сторожей.
Однако пилоты оставшейся пятерки "Штурмхантеров" видимо имели не такие горячие головы, как тот, которого сбил Айм. Они разделились на пары и начали "правильную" штурмовку. Ведущий поливал спутник из всего оружия, что было на нем нацеплено, а пока тот огрызался огнем своих защитных батарей, ведомый выпускал "Мамбу". Один спутник уже превратился в светящийся шар космической пыли. Второму сторожу, не получившему прямого попадания - "Мамба" взорвалась достаточно близко от него; разворотило одну грань и двигательный узел. Он беспорядочно крутился, и его оставшиеся пусковые установки молчали, не в состоянии "захватить" цель.
Правда, третий успешно сбил и ведущего и ведомого, и успел опустошить свои пусковые установки в нужном направлении. Но, как и первый залп, этот тоже не преломил ситуацию. Правда крейсер под защитным полем, будучи, и так неуклюжим, теперь почти совсем потерял способность к маневру. Но беда в том, что команда его быстро просчитала ситуацию и поняла: в ближайшее время новой атаки не последует, так как новые спутники-сторожа еще долго будут тащиться из своих секторов, прежде чем займут требуемые позиции. Просчитали, видимо, и откуда идет управление спутниками.
Поле вокруг крейсера вновь погасло. Открылись палубные люки и из них показались острые жала двух "Барракуд"[77], немедленно устремившихся навстречу аймову спутнику.
- Вот теперь точно все! - Даже как-то весело подумал Айм, давя гашетки всех своих боевых башен. Однако, верткие "Барракуды", грамотно уходя из под огня, приближались все ближе. И вот уже из-под их пилонов потянулись огненные шнуры плазмы, разнося вдрызг ближнюю к ним грань спутника. Боевая башня плюнула огнем в последний раз, и, оторвавшись, унеслась в пустоту. Верхушку "боба" - того самого отсека, в котором находился Айм, тоже сорвало. Но забрало шлема автоматически защелкнулось, загерметизировав скафандр с находящимся в нем Аймом. Спутник был уничтожен практически полностью. Айм сидел в уцелевшей нижней половине отсека, напоминая проклюнувшегося цыпленка. Однако "скорлупа" все еще была состыкована с последней уцелевшей вершиной спутника. А там!... Айм вспомнил, что и у спутника-наладчика есть одна установка для стрельбы лазерными снарядами и находится она как раз в этой уцелевшей вершине. Айм проверил цепи управления огнем. Как ни странно, но они уцелели, в отличие от маневровых двигателей. И тогда Айм, высунувшись так, чтобы дюзы "Спейсмастера" поднялись над обрезом отсека, начал наводить свое последнее орудие.
Он не знал, как долго длилась эта пытка, потому что, не смотря на невесомость, ворочать десять тонн оставшейся массы приходилось фактически руками. Но Айм все-таки смог на глаз, вручную навести жерло пусковой установки в нужном направлении. Он нырнул в "скорлупу" и вспомнил в последний момент совет Хуса - перепрограммировать взрыватели, чтобы активировать снаряды, как можно ближе к борту крейсера. Плохо слушающимися пальцами он отстучал соответствующие команды и приказал начать стрельбу. Он увидел, как из трубы пусковой установки вылетели три цилиндра с утолщениями в казанных частях, как они построились в шеренгу и, почти мгновенно определив цель, устремились к ней. Айм начал вслух отсчитывать время до активации, которое, казалось, застыло от космического холода.
...А на крейсере явно уже упивались победой. Поэтому, когда системы обнаружения засекли снаряды, ставить защиту было уже поздно. Крейсер тем не менее, естественно начал ее активировать. Кроме того, он открыл огонь всем своим правым бортом и уничтожил один снаряд на подлете. А время все тянулось.... Второй противоснарядный залп видимо повредил что-то в системе наведения второго АЛССа, и он вдруг завилял и начал уходить выше цели. А время все тянулось!... И в тот момент, когда Айм подумал было, что его последняя атака бездарно провалилась, у самого борта крейсера вспыхнул огненный шар, вытянувшийся в ослепительно белый шнур, проткнувший звездолет ближе к корме, так легко, как иголка пронзает масло. Еще мгновение ничего не происходило, но вдруг крейсер в кормовой части стал раздуваться, как глубоководная рыба, выброшенная на берег. По броне побежали трещины, из которых вырывались языки пламени. И, наконец, он лопнул.
- Мы сделали его, Ставр, мы его сделали! - Радостно орал Айм, хотя лично ему радоваться было еще очень рано. Большая часть крейсера испарилась во взрыве, но и осколков было столько и разлетались они с такой скоростью, что Айму досталось более чем достаточно. Остатки спутника кое-как защитили его, но в итоге он остался один на один с Космосом, болтаясь над Новым Вавилоном на четырехсоткилометровой высоте в, правда, очень надежном скафандре, с полным запасом пищи и воды. А вот запаса кислорода осталось меньше, чем на час. И не было на Новом Вавилоне космических спасателей. Не существовало силы, которая могла бы прийти к нему на помощь!
* * *
О чем думает человек, когда видит неумолимо надвигающуюся смерть? Перед глазами проходит вся жизнь? Но свою жизнь до Нового Вавилона Айм не помнил, а ту, что было у него здесь и вспоминать-то, в общем, не хотелось...
- Хотя, нет! Ника! Вот то, ради чего его существование узника планеты-тюрьмы, каковой на самом деле Новый Вавилон и являлся, имело смысл! И под взволнованный стрекот индикатора кислорода Айм начал вспоминать именно Нику.
Их первую встречу в мельчайших подробностях. Какая у нее была прическа, во что она была одета, как держалась и какие слова сказала первыми. А счетчик тикал и тикал. Под этот звук, - Краем сознания отметил Айм, - И вспоминается легче...
... Их последняя встреча. Перед вылетом Дракон дал всей команде сутки расслабиться. Они с Никой снова поехали на побережье. Теперь, когда Элтор наладил подземку до Бухты Любви (название это привилось как-бы само собой, в честь ее "первооткрывателей"), он все уговаривал Дракона вложить деньги и отгрохать в этом месте шикарный морской курорт. Дракон сначала слишком долго думал, а потом началась подготовка к вторжению, стало не до этого. Но Элтор успел отстроить там небольшой особнячок, ключи от которого и вручил своей любимице.
Они не успели даже добраться до кровати..., а потом вышли из дома только однажды, быстро остудили в волнах океана разгоряченные тела и снова вернулись к главному своему делу - любить друг друга.
Вот это Айм, паря в космосе, и вспоминал, от формы выреза маленького и такого аппетитного ушка Ники до цвета и вкуса ее нежных губ. Все это проявилось перед его глазами так реально, что он даже застонал, причем не от страха перед надвигающейся темнотой, а от желания. Желания хотя бы еще на мгновение коснуться ее тела, ощутив руками и губами теплый шелк ее кожи, ее терпковатый запах, который все время кружил ему голову...
И... в дело вступил гриб-симбионит в мозгу Айма. Он на какое-то время раскрыл своему хозяину такие возможности его мозга, что Айм усилием мысли, безо всякой техники и дополнительных источников энергии просто телетранспортировался в кабинет Дракона.
... непредставимым было изумление Луби, Дракона и еще нескольких человек, проводивших очередное совещание, когда посреди кабинета бесшумно, как призрак из космической пустоты возник совершенно голый[78] Айм. И только Ника с радостным воплем бросилась Айму на шею, закрыв его собственным телом!
Эпилог
В небольшом темном зале перед цилиндром, поднимающимся от пола до потолка, в котором происходило что-то наподобие циркуляции золотой светящейся жидкости, тесно прижавшись друг к другу стояли двое: молодой мужчина и молодая женщина. Сполохи от циркуляции бликовали на их обнаженных телах, окрашивая их бронзовым цветом.
