Дзиньштейн - Еще один человек
ГАЗель нашлась совсем недалеко, буквально рядом. У той самой загородки с европоддонами - проехав с другой стороны, у маленького домика-контейнера увидел две потрепанные ГАЗельки. Ну и что, что потрепанные - зато, почти наверняка, ключи в домике. И рядом. Не долго думая, свернул и приступил к зачистке. В общем, все обошлось легко, всего один упырь обнаружился - грузный дядька с забинтованной рукой. О нем предупредил котейко, отважно двинувшийся со мной. Он начал противно орать, топорща шерсть, глядя на дверь домика. Я взял 'пистоль' половчее - и тут дверь раскрылась, и оттуда вышел этот дядька. И получил - волнуясь, чтоб не промазать с моего 'обрезка', я вдохнул-выдохнул, и ужасно медленно и старательно прицелившись, всадил ему в башку. Впрочем, он подошел метров на пять, но тем не менее, я был доволен. Так и надо.
Больше тут никого не было. А ключи были. Обе машины были с тентами. Выбрал поновее с виду, проверил горючку - почти полный бак, отлично! - завел, прогрел, и оставив жигуленка - если что, заберу, тут пешком по пустырю всего ничего - двинул в магазин.
Да, не зря в той книжке про пиратов в конце написано 'а потом мы три дня грузили сокровища на корабль'. Мне пришлось сделать несколько ходок. Под аккомпанемент стуков из холодильника - отожралась, девочка! - я метался по складу, пытаясь увернуться от мокрых и холодных волосатых щупалец. Но Жаба настигала и душила, душила, душила...Я выбрал почти все - оставив только уже подпортившееся. Которого, кстати, было не так много - за эти дни помещение выстыло, а по ночам подмораживало, так что в морозилке действительно было полно замороженного в камень мяса и рыбы, и немного мороженых овощей. Это оставил на потом, полежит еще. Оставил и алкоголь с табаком - пожалуй, вещи это полезные... но еда поважнее станет, а я не трактор. И так спина ноет, и весь взмок. Последний, третий раз я таскал в машину овощи, картошку-капусту-морковку-лук. Пот лил по спине, волосы слипались, ноги норовили подогнуться. Когда окончил, пришлось отстрелить с полдесятка упырей - я прижал машину с открытым бортом прямо к дверям, и они не могли пролезть внутрь, тупо толкаясь снаружи. Выбежал через служебный вход, через который и проник сюда в первый раз, и, матерясь и нервничая, начал бегать вокруг машины, отстреливая нежить. Главное было - не только попасть в них, но и не попортить машину. Упокоив последнего (я теперь, как артиллерист из старого кино про войну, подпускал поближе и бил в упор наверняка, так что обошелся всего шестью зарядами, чем по праву гордился), отогнал машину и запер двери. Перед выходом из магазина я прихватил две бутылки жидкости, с оригинальным и незаурядным названием 'Лимонад'. Усевшись в открытой двери ГАЗельки, устало-довольно вскрыл и выжрал обе, с удовольствием глотая холоднющий напиток, так же отличавшийся незаурядным вкусом - в точности соответствовавшим этикетке. Действительно, - 'Лимонад'. Как в детстве. С неопределенным артиклем. Вернулся, наплевав на усталость, в магазин, и прихватил коробку.
Уже вечером, перетащив последнее в подвал, где я наскоро сколотил стеллажи из досок и дверец от канцелярских шкафов, принял 'душ', и, стуча зубами от холода, принялся готовить ужин. В добыче я прихватил несколько пластиковых ведерок с готовым шашлыком - и решил, что это в самый раз. Его надо рубать в первую очередь - хотя, конечно, на холоде да в маринаде еще продержится. Сожру. Под вечер пошел уже совсем хороший снежок, тяжелый и мокрый. Пока я сготовил шашлык совсем продрог. Ведь шашлык-то правильно готовить как? Многие его жарят, а это не шашлык. Это жареное мясо. А надо его печь - на углях, без огня. И готовится должен он минут сорок-сорок пять. Потому как иначе мясо не прогреется. А если сделать маленькие куски - мясо иссушится. А надо - чтобы сок внутри остался, но и мясо пропеклось. Это если кусок свинины примерно чуть поменьше кулака, не иначе. И - жирный в меру. А то от постного мяса - шашлык тоже сухой. А я хочу нормального, я сегодня заслужил. И хоть спина мокрая от дождя и снега, а морде и рукам от огня приятно. Тепло. И вообще, очень тут уютно... Не спать! Еманамать, еще не хватало рожей в угли завалиться! Эк меня сморило-то.
Наплевав на тонкости приготовления, решил, что шашлык готов. Теплое - сырым не бывает. Сожру, и так слюни текут, а глаза закрываются. Даже лень было идти наверх, в дом. Так и сидя под снегом, схомячил мясо, заедая кетчупом и запивая лимонадом. Потом, уже полубессознательно, запер-проверил все, загнал в дом животин и вырубился, дрожа под холодным одеялом.
7.
Проснулся скоро. От холода. Одеяло нихрена не грело, да и не одеяло-то и было. Долго решался, дрожа и сворачиваясь в калачик, а потом все же встал, и потащился топить печь. Притащил из мастерской заготовленные, должно быть, для буллерьяна, какие-то чурки и обрезки, зачерпнул отработки. На улице было морозно, луна подсвечивала все... было тихо и очень спокойно. Ага, как на кладбище. Большом таком кладбище... Как будто, чтобы не впал в полное уныние - в стороне где-то грохнул выстрел. И словно в поддержке - от виадука, где стояли военные, донеслись пара коротких очередей. Знать бы еще, кто в кого стреляет... Плюнул, и пошел топить печь.
Иллюзий особо не питал - печь прогреется не быстро... но выхода нет, замерзать не хочется. Раскочегарил, заложил полную топку и поплелся наверх. Выгнал животных и закрыл двери в 'холодную' половину - так быстрее согреется. Потом нарыл в вещах спальник, и завернувшись, устроился сидя на диване. Сразу стало теплее. Не то чтобы тепло, нет. Я не согрелся, просто я больше не мерз. Заснуть или даже задремать не получилось. Печка нагревалась медленно, но постепенно от заштукатуренного щитка пошел запах нагретой известки, стенка стала чуть теплой... Я сидел и думал... много думал. Как мне удалось уцелеть? Почему я еще жив? Ведь - большинство уже умерли. Точнее - уже умерли и ожили. Погибли. А я выжил. Почему? Что во мне такого? Конечно, очень хотелось почувствовать себя супергероем. Но... но - не хотелось. Потому что не нифига не супер. И не герой. Я, как ни крути - самый обычный. Хотя, да - ДО я вполне считал себя Йаркой Личностью. Вот, выдался случай проявить Йаркость. Надо сказать, каждый раз, как я пытался ее проявить - кончалось плохо. Так что яркость моя тут не при чем, скорее наоборот... да и была ли яркость? Смотря назад, как-то все яснее и обиднее понимаю - а ничего же не было. Самый обычный я... даже чуть хуже многих. Например, тех, кто в армии служил и с оружием обращаться умеет. Или спортом регулярно занимается. Или... или много еще чего. Я ведь, если прикинуть, ничего такого, особо полезного-то и не умею. Ничего выдающегося. Что могло бы быть причиной того, что я уцелел. Я такой же, как все.
Тогда - что же меня спасло? Ведь тысячи и сотни тысяч, таких же как и я, самых обычных - уже бродят живыми трупами по улицам. А я - греюсь у печки. (снова хрустнула ледышка в грудине - не только такие как ты, но и многие получше тебя бродят голодной нежитью...) Почему же?
Наверное, прежде всего - повезло. Да, вот так. Если бы не повезло - сожрали бы. И много кому - просто не повезло. Они тоже могли бы, они тоже были не хуже... но - не повезло. А мне повезло. Я тут не при чем... но если бы не повезло - меня бы уже не было.
А во вторых... во-вторых, все же... Все же есть чем гордится. Есть.
А я, - упрямый.
Я, сука, не сдаюсь. Правда, последние годы я все больше пытался халявить и расслабляться... но когда прижимает - я все же умею стиснуть зубы и держаться. И если я упрусь - хрен меня что сдвинет. Хоть убивай.
Вот и теперь - я этим тварям не дам себя убить... хоть убей. Гыыы...
И еще - я последние дни не жалею себя. Ну ни капельки - выкладываясь процентов на девяносто, не меньше. А вот те, кто сдался, кто отработал на меньше процентов - им или очень, очень повезло, гораздо больше чем мне... или их уже нет. Но первого 'или' у меня нет, а второе - фиг.
Ну и еще я все же не дурак. Умом и сообразительностью не блещу, но... извечная тяга к халяве, что ли, сделала свое дело - я стараюсь вывернуться, и не только непривычно напрягая тело и дух, но и привычно напрягая... 'соображалку'.
В общем - не хуже многих, а значит... Значит, шансы есть!
Я 'из прынцыпа' выживу, вам всем назло, суки дохлые. Заебетесь меня убивать. Я выживу, обустроюсь, и потом...
Мысль повисла в воздухе. Решимость закончилась, как горючее в самолете. Что 'потом'? Ладно, представим, выжил я (что значит представим: Выживу - хорохорилось что-то внутри) - а что 'потом'? Для чего все это - и как жить дальше?
Печка во всю прогрелась, от стенки шло приятное тепло... Дальше? Ну, дальше... всплыла фраза из какой-то книжки ' А об этом я подумаю завтра...'
Вот именно... завтра...
Трубу я, естессно, не закрыл, и прогорев - печка к утру выстыла. Но, тем не менее - если сравнить с вечером - в комнате было тепло и по-особому сухо. Чувствовалось 'шо топыли'. Так, сегодня полюбому - привезти поддоны, и много. А все со вчерашнего болит... но, странное дело - болело как-то уже... привычно, что ли? А может, понимаю - что нет никакой возможности обращать на боль внимание, жалеть себя... нельзя, никак нельзя. Если пожалею себя - то расслаблюсь. Расслаблюсь - и не сделаю то, что надо сделать. Не сделаю - и сдохну. Причем вполне вероятно - нехорошо так сдохну. А мне того не надо.
