Алексей Гравицкий - Зачистка
Обороты получились совсем не детскими, из чего Мунлайт сделал вывод, что парень говорит с чужих слов, как запомнил.
А ты все это откуда знаешь? — полюбопытствовал седой. — Сам слышал?
Не, — мотнул головой Егор. — Меня выгнали, сказали, что маленький и нечего мне это слушать.
А ты, значит, подслушивал, — недовольно заметил Снейк.
Кажется, в бородатом проснулся воспитатель.
Вот еще, — вздернулся Егор. — Я не подслушиваю. Сказали уйти, я ушел.
Тогда откуда знаешь? — лукаво ухмыльнулся Мун.
Видел, — просто ответил мальчик и пояснил: — Как слепые собаки.
Мун запнулся. На мальчишку посмотрел странно. Снейк тоже смотрел с беспокойством. Странная фантазия.
Слепые собачки не видят, — приторно произнес Мунлайт, как будто разговаривал с идиотом. — У них глазок нет.
Мальчишка посмотрел серьезно, с некоторым превосходством.
Есть, — сказал веско и коснулся указательным пальцем лба. — Вот здесь.
Мун поперхнулся. Снейк смотрел озадаченно. Все дети фантазируют, но легко ловятся на фантазиях. Егор же был предельно серьезен и на взрослых смотрел открыто. И это пугало, потому что, когда фантазия становится реальностью, это значит, что у кого-то непорядок с головой.
И давно ты так видишь? — спросил Мунлайт, чуть ли не в первый раз за последние лет десять начиная тяготиться молчанием.
Всегда, — коротко ответил мальчишка и посмотрел седому в глаза.
Взгляд был по-детски чистым и вполне разумным. Странно, что при таком взгляде у мальчишки крыша едет. А еще говорят, что глаза — зеркало души.
Дядя Мунлайт, — как-то совсем по-взрослому сказал Егор, не опуская взгляда, — я вижу, что вы думаете. Вы думаете, что я сумасшедший. Только я не сумасшедший.
У седого отвисла челюсть, а мальчик, словно решил добить окончательно, повернулся к Снейку и добавил:
Дядя Змей, не надо меня жалеть.
По удлинившейся, кажется, бороде Мун понял, что в СнейковЫ мысли попали с той же легкостью, что и в его. Или это очень мощный розыгрыш, или…
Фантастика, — выдохнул Мунлайт.
И давно ты так? — пробормотал Снейк.
— Всегда, — повторил мальчишка нетерпеливо. Он хотел что-то сказать, но теперь перебил седой:
А еще кто знает? Мама?
Мама не знает, — неохотно ответил Егор. — Мама редко на меня внимание обращает. Никто не знает. Тольк вы и дядя Фрез.
Дурдом, — протянул Снейк и повернулся к Муну: — Это что, телепатия?
_ А я откуда знаю? Я, что ли, долбаный телепат?
Дядя Мунлайт, — одернул мальчишка. — Вам бежать надо. Они вас убьют.
Хдрошие новости. Одна другой лучше. Значит, ему там уже расстрельную стенку приготовили. А тут еще и мальчишка им на голову свалился. Придут за ним, увидят пацана и грохнут дядю Мунлайта прямо на месте.
Да и по фигу, всколыхнулась усталая мысль. Зато все это закончится.
Никуда я не побегу, — потрепал Мун парнишку. — Да и как отсюда сбежишь?
Как все, через дверь, — серьезно сказал мальчишка. — У меня ключик есть.
Егор вытащил из кармана залапанный, потемневший ключ и протянул на открытой ладони.
Откуда взял? — насторожился седой.
У Рыжика тиснул.
Мун перевел взгляд с мальчишки на бородатого.
Ну чего, драпаем?
Беги, конечно, — кивнул Снейк.
А ты?
Я останусь. Не бросать же мне его, — кивнул Змей на мальчонку.
Ни хрена ни разу, — обозлился седой. — Дядя Снейк меня выпустит, сам останется, а потом придут другие дяди и вместо меня убьют дядю Снейка. Давай-ка я лучше тебя подсажу, и дуй отсюда, пока никто не заметил, что ты сюда лазаешь.
Он попытался подхватить Егора, но тот увернулся и посмотрел Муну прямо в глаза. Сталкер почувствовал, что не может отвернуться.
Дядю Змея не убьют, — улыбнулся мальчишка. — У него все по-другому будет.
Егор смотрел ясно, глазенки лучились тепло, как весеннее солнце. И от этой ясности и уверенности Муну почему-то стало зябко.
Давай, — пихнул в плечо Снейк.
Что давать? А ты?
Со мной ничего не будет, — уверенно сказал Снейк и тепло поглядел на Егора.
Мальчишка шмыгнул к двери и ковырял ключом в скважине. Замок поддался, дверь со скрипом приотворилась. Мун выматерился.
Не ругайся при ребенке, — осадил Змей.
Ничего, — вступился за седого мальчишка. — Мамка еще не так ругалась.
Твоя мамка? — удивился Мун.
Ага, — довольный собой поделился Егор. — Когда Рыжик ей предложение делать пришел.
Снейк не сдержался и заржал. Мальчишка улыбнулся и повернулся к седому уже серьезный. Мун снова почувствовал, что его насаживает на детский взгляд, как рыбу на крючок. В ушах легко зазвенело.
Бегите, дядя Мун, — попросил Егор с неподдельной искренностью. — Они вас убьют.
А может, и правильно? — Мун глядел мальчишке в глаза. — Они же не просто так меня убить хотят. Значит, дрянной я человек.
Он ждал, что Егор отвернется, но тот смотрел прямо в душу, и в глазах была мольба, с какой иные его сверстники выклянчивают у родителей дорогую игрушку.
Вы хороший, — уверенно сказал он. — Они просто не видят.
Парнишка не просто не отвел взгляда. Он смотрел так, словно и вправду видел Мунлайта насквозь. Словно сталкер был для него инструментом, который мальчишка умел настраивать. Звон в ушах прекратился. Седой потупился.
А ты видишь? — пробормотал сердито.
Егор кивнул. Седой сплюнул. Даже если поверить маленькому телепату и знать, что со Снейком ничего не случится, а ему в самом деле угрожает смерть, даже если воспользоваться предложением и бежать, то куда он убежит ночью посреди Зоны безоружным.
Мальчишка словно прочитал мысли, а может, и в самом деле прочитал, деловито вытащил из-за пазухи пистолет. Протянул Муну.
Вот.
А это у тебя откуда? — нахмурился Снейк. _ От Рыжика.
Он тебе сам дал или опять телепатия? — заинтересовался Мун.
Нет, — покачал головой Егор. — Это я просто спи…
Что? — взвился бородатый.
Стащил, — поправился мальчик и виновато уткнул взгляд в пол.
Мунлайт взвесил на ладони ПМ. Отщелкнул обойму. Полная. Вставил обратно. Снейк молча подошел, хлопнул по плечу, подтолкнул к двери.
Давай дуй.
А ты? — уже не так уверенно спросил Мун.
Ничего со мной не будет, — заявил Снейк. — Слышь, чего телепат говорит? Ну! Или мне тебя силой выпихивать?
Мун попытался отвернуться, но наткнулся на детские глаза, которые буравили сильнее Снейковых. Снова зазвенело в ушах. Будто повинуясь чужому влиянию, он вывалился в дверь.
Свежий воздух не привел в чувство. Сзади скрипнуло, хлопнуло. Завозился ключ в замке, запирая дверь, да так и остался торчать. Мун повернулся, отчего-то боясь смотреть в глаза Егору. Только заметил его силуэт краем глаза.
Ключ, — вырвалось хрипло.
Рыжик подумает, что в двери забыл, а про вас решит, что через крышу сбежали, — ответил мальчик.
И Мунлайт с удивительной ясностью понял, что так и
будет.
До свидания, дядя Мун, — сказал Егор тихо и, прежде чем седой успел что-то ответить, тенью растворился в темноте.
3
Тихо трещали доски от овощных ящиков. Мун сидел на бревне и пытался согреться.
Мысли путались. Как он поддался на провокацию и сбежал, оставив Снейка? Тогда все казалось верным и понятным. Сейчас возникали вопросы и сомнения. Деталей побега он практически не помнил. Самым ярким был открытый взгляд детских глаз. От этого воспоминания становилось еще холоднее и возникала мысль, что сбежал он все же не по своей воле.
Неужели мальчишка и на такое способен? Дети Зоны, мать ее. Откуда чего берется? А Снейк-то, выходит, был прав. Жить можно везде. Причем не выживать. Выживают поначалу, а потом приспосабливаются и просто живут. Всю жизнь. Считая то, что происходит вокруг, нормой.
И все равно страшно. Сейчас мальчишка такое вытворяет во благо. А завтра? Да и кто сказал, что благо то, что он считает благом?
Но как? Мысли снова поскакали галопом. Слишком много всего в последние дни случилось нестандартного. Даже для Зоны. И если прежде мозг все это сжирал в том темпе, который задавали обстоятельства, то сейчас, когда выдалась свободная минута, его начало клинить.
Мунлайт поежился. Холодало, и костер не спасал.
Оставаться и прятаться где-то в деревне он не рискнул. Идти среди ночи с несчастным «Макаровым» через Зону было смерти подобно. Единственным местом, где можно было заночевать, пришедшее на ум, была землянка, в которой он впервые схлестнулся с ныне покойным лейтенантом.
Местечко было довольно близким, знакомым и идеальным по всем показателям. Кроме одного. В подвале было сыро. Каким-то образом туда натекло воды, сейчас она примерзла, и по всему периметру хрустела корка льда, под которой воды было по колено.
