Сергей Зайцев - Возвращение к истоку
Теплый, но очень слабый огонек чужого лоцмана я скорее почувствовал своим обостренным чутьем, чем системами связи робота, а затем уже волевым усилием привязал этот сигнал к наблюдению и обмену, пропустив через все имеющиеся усилители и дешифраторы. Мозги ИскИна ощутимо заскрипели от предельных усилий по обработке канала, упорно норовившего прерваться, погаснуть. Секунду спустя ― через целую вечность ― выяснилось, что лоцман принадлежит Петру. Еще одно удивительное совпадение в череде прочих? Догадываюсь, как он здесь оказался. Последний раз я его видел в космопорте на плече у грузного здоровяка-капрала, который должен был доставить его на базу «Зеро». Нет сомнений, что их путь тоже пересекся с чужаками, как и путь Шайи. Я продолжил поиск. Внедрившись в лоцман Петра, я обыскал его пространство сенсорами. И нашел еще один… огонек. Буквально. Такую кличку здесь носила Шайя ― Огонек. Жива! Я «выдоил» ее докторскую утилиту и с невероятным облегчением убедился, что Шайя даже не ранена, царапины и легкая контузия не в счет.
Только после этого я связался с ними обоими:
«Петр, Шайя, говорит Крон Димбай, я ― ваша спасательная команда. Обрисуйте, где вы находитесь. Я вас засек, но визуально не наблюдаю».
Петр ответил мгновенно, демонстрируя великолепную реакцию на оценку ситуации:
«Шайя в пещере, вход замаскирован кустами. Капрал тоже где-то там. Я ― метрах в двадцати от входа, среди камней, на открытой местности. Прикидываюсь пейзажем. Чужаки нас прижали, без помощи нам придется туго».
Так их все-таки трое. Впрочем, капрал меня мало интересует.
«Я знаю этот лаз, он ведет в разветвленную систему пещер. Не высовывайтесь, настоятельно рекомендую спрятаться поглубже. Я тут немного пошалю, расчищу пространство и подберусь к вам поближе. Пещера поможет вам пережить обстрел, а потом я вас заберу. Все понятно?»
«Здесь чертовски много чужаков. Какими силами располагает спасательная команда?»
«Надеюсь, достаточными. Все разговоры позже, даю двадцать секунд на прятки».
«Выполняю. Удачи».
Молодец, Петр. Человек дела. Теперь можно действовать. И совершенно нечего ему знать, что я один.
Ракетных установок «крота-1» для массированного удара маловато, идею пришлось развить. Связь с базой на этом расстоянии из-за помех была слабой, но я еще мог ее поддерживать собственными усилиями. Это изматывало, но у меня были причины. Я пропустил канал через передатчик «крота-1», а с него уже надежно вошел в систему управления вооружением базы. Пусть «Зеро» тоже поработает для спасения своих людей, желает того прима-полковник Алеха Чертый или нет. Хочу посмотреть, как отреагируют чужаки, не выдавая преждевременно себя.
Целью первого залпа я наметил отнюдь не «Спринтера». Боевой робот этого класса ― угроза известная, а потому контролируемая. Я же хотел пощупать именно чужаков. Пока я двигался сюда, у меня было достаточно времени для анализа информации, полученной с борта гравилета сержанта Редсамы. «Шаровые молнии» в том бою не участвовали, пока они оставались неизвестной величиной, а вот «жала» были опасны. «Миссионер» Шайи в ходе боя возле Адской пропасти принял на себя и выдержал несколько жесточайших ударов «жал», пока не уничтожил их лазерным огнем. И специфическое воздействие этих ударов очень похоже на гравитационные импульсы направленного действия. В нашей цивилизации гравитационное оружие не получило должного развития из-за непреодолимых сложностей технологического и производственного характера. Обратная сторона медали ― антигравитационные приводы ― стоили меньших затрат и нашли больший спрос, поэтому их разработка себя окупала, а гравитационные пушки требовали слишком больших затрат при весьма скромных результатах. Поэтому до сих пор правили бал традиционные виды вооружения, а гравитационные пушки, как ни смешно это звучит, фигурировали только в гэпэшках. Только игровой опыт и позволял мне выдвинуть предварительную гипотезу. Иноры, похоже, сумели добиться большего в гравитационных технологиях ударного действия.
Но больше всего меня сейчас беспокоили «ежи». Их чертовски много, и стоит их подпустить близко, как оборудование выходит из строя или меняет хозяев. Именно это произошло с «кротом-3», да и грузовоз был обречен как раз после контакта с «ежами». Я не собирался наступать на те же грабли, поэтому первый удар решил направить исключительно на них.
Синхронизировав общий залп с учетом расстояний между базой и позицией «крота-1» и погасив несколько поспешных запретов из Центра управления, я посылаю команду на запуск…
С этого мгновенья возникает новая точка отсчета ― точка начала боя. Сознание в боевом режиме теперь выхватывает лишь наиболее важные для боя и выживания моменты, дробя время на дискретную последовательность.
Где-то там, на базе, невидимые с расстояния, скрытые горными склонами, из пусковых труб четырех «Кротосов» вырываются восемь мощных трехметровых ракет. Стремительно набрав скорость и высоту, чтобы пройти без помех над всеми изломами гор, ракеты спустя одиннадцать секунд достигают позиции «крота-1» и подхватывают еще парочку стартовавших «сестер». Я внимательно наблюдаю за реакцией иноров. И выясняю, что за противовоздушную оборону отвечают именно «жала» ― плоские ромбовидные аппараты три на четыре метра по горизонтальным осям. Как только ракеты обнаружены в воздухе, семь «жал» разворачивают острия к своему рою, а шишковидные выступы на тупом конце корпусов ― к приближающимся ракетам. За полкилометра, там, где гасли разведракеты, мои «реактивные подруги» по команде разделяются каждая на восемь автономных суббоеголовок, расходясь над ущельем широким веером. Вовремя. В оптическом диапазоне контрудар чужаков не виден, но бортовая аппаратура засекает мощную вспышку электромагнитного излучения. Центр ракетного фронта с грохотом разлетается огненным облаком детонации. Выглядит тревожно ― словно ракеты натыкаются на невидимую стену, внезапно возникшую в воздухе на их пути.
Тут же вступает в действие противоракетная система «Спринтера». Лазерные вспышки нащупывают и слепят головки самонаведения атакующих ракет, мощными импульсами плавят корпуса, малый плечевой лазер «молния» присоединяется к ПРО, выбирая собственные цели. Еще несколько ракет или взрываются, или падают на землю неуправляемыми болванками ― их реактивные двигатели повреждены. Но их слишком много для одного «Снайпера», ему не успеть обработать весь рой. Пилот ИБээРа это прекрасно понимает, и тупорылый ствол заградительного миномета, встроенного в бедренную платформу «Спринтера», вращаясь по широкой дуге, выплевывает… всего парочку термоаэрозольных мин и умолкает. Видимо, боезапас исчерпался в предыдущем бою. Мины взрываются еще до касания с землей, и черное облако раскаленного летучего аэрозоля накрывает участок местности перед позициями иноров. Этого недостаточно, чтобы прикрыть хоть кого-то…
…Пока летит первая стая, пусковые трубы «кротов» на базе «Зеро» перезаряжаются и выпускают следующую порцию гостинцев. Преодолев десятикилометровый отрезок, они очень скоро тоже окажутся здесь и добавят жару… Если понадобится, я опустошу обоймы «Кротосов» полностью…
…Оставшееся расстояние первый залп ракет одолевает за четверть секунды, сходясь к чужакам с двух сторон, словно реактивные клещи. Больше пятидесяти боеголовок, распределенных по площади выделенного для обработки сектора, ухают на Рой сверху смертоносным одеялом. Противоракетная система «Спринтера» успевает снять еще несколько боеголовок, и на этом его возможности исчерпываются.
За несколько десятков метров до целей срабатывает заранее введенная команда на автоматический подрыв, и все боеголовки разлетаются одновременно на тысячи сверхтвердых поражающих элементов. Грохает так, что от взрывной волны под стопами ИБээРа вздрагивают скалы.
Результат ― почти нулевой.
Теперь нет сомнений, что бой с конвоем Шайи научил чужаков многому. У них тоже было время проанализировать результаты первого столкновения с военной техникой людей. За мгновенье до взрыва «ежи» свиваются в клубки вокруг тех «жал», которые на тот момент оказываются поближе, и штормовая волна осколков наталкивается на их защитные поля. А поля у иноров определенно помощнее, чем наши ЭМ-щиты. Не успевает укрыться лишь малая часть «ежей», и удар превращает их в пыль. На экране тактической карты уничтоженные мишени гаснут, освобождая оперативный простор.
Рой реагирует немедленно. Восемь из девяти «шаровых молний» срываются с места так резко, словно невидимый кий со всей дури бьет по гигантским бильярдным шарам. Размывшись от бешеного ускорения, они бросается к базе «Зеро», виновнице обстрела, и скорость, которую фиксирует бортовая аппаратура «Скорпиона», оказывается более трех тысяч километров в час. Они проскакивают по низу ущелья мимо меня раньше, чем я успеваю что-либо предпринять. Они мчатся быстрее выпущенных с базы ракет, и это поневоле впечатляет. Мне трудно будет что-либо им противопоставить, если они с такой прытью накинутся на «Скорпиона». Но пока их интересует база, и этим стоит воспользоваться ― ведь теперь мне предстоит справиться с меньшим числом врагов, чтобы добраться до Шайи с Петром.
