Роман Злотников - Маневры неудачников
— Откуда бы пилотам знать устройство внутреннего периметра, если они там ни разу не садились? На плане обозначена только посадочная площадка для автономной шлюпки, на эту площадь даже «Ястреб» не посадишь.
— Тогда это может быть какая-нибудь типовая станция СБА, — отмахнулся я. — Не все ли равно?
— В данной ситуации проще убить всех, чем пытаться сохранить жизнь кому-то одному, — согласился Азим. — Когда дело доходит до стрельбы, очень сложно опознать кого-то по лицу.
Кислорода в атмосфере Тайгера-5 хватало для того, чтобы поддерживать горение, и небо над станцией заволокло клубами черного дыма от горящего строительного пластика.
Обойдя главный корпус по периметру и убедившись, что снаружи никого живого нет, я подошел к входу в шлюзовой отсек и активировал силовой резак. Два взмаха рукой, брызги расплавленного металла…
— Открывай, сова, медведь пришел! — рявкнул я и пнул остатки двери.
Удара ноги, усиленного сервоприводами скафандра, оказалось достаточно, чтобы кусок металла с пронзительным скрежетом улетел внутрь. Кто-то пальнул в образовавшийся проем из лазерной винтовки, сегменты активной брони исправно поглотили импульс. Плазменный заряд настиг стрелка и превратил его в облако пара.
В главном корпусе выли аварийные сирены. Запасной генератор еле держал нагрузку, освещение постоянно мигало, откуда-то слева волокло серым дымом.
Теперь по схеме. От входа направо, тридцать метров по коридору, короткая остановка, чтобы пристрелить засевшего в боковом помещении техника, поворот налево, еще сорок метров до двери, за которой находится казарма десанта…
Когда до двери оставалось меньше десятка метров, она распахнулась, и в коридор вывалились трое десантников. Респираторы, наспех надетая легкая броня и иглогранатометы в руках сообщили мне, что ребят удалось застать врасплох.
Против моей тяжелой брони у них не было ни единого шанса. Несколько иголок скользнули по нагрудной пластине и отрикошетили в сторону, а в следующее мгновение на вояк обрушилась трехсекундная очередь из импульсной винтовки.
Какая ирония судьбы. Три года назад на Новой Колумбии кто-то из этих парней мог прикрывать мне спину во время нашей партизанской войны с кланом Прадеша. Но из того нашего отряда в живых остался только сержант Дюк, и я надеюсь, что на Тайгере-5 его не было. А эти ребята… Сейчас для меня они не люди.
Это препятствия, которые я должен устранить на пути к своей цели.
Дверь казармы уже передо мной. Распахиваю ее ударом кулака, быстрый взгляд внутрь. Трое справа, пытаются влезть в тяжелые скафандры ВКС. Не успеют. Удар плазмы.
Двое слева. Отработала винтовка.
Датчик движения выдает еще одного, он пытается спрятаться в дальнем углу, за двухуровневой кроватью… Достойное поведение для бойца, охраняющего тайную лабораторию СБА…
Очередь из трех импульсов. Все, больше тут никто не двигается.
— Допустим, они успеют послать сигнал тревоги в первые же секунды атаки, — сказал Азим. — На самой планете больше никого нет, ближайший военный корабль Альянса находится в двенадцати часах пути. Даже если он незамедлительно бросится на помощь, а обычно на согласование все-таки уходит до получаса, у нас достаточно времени, чтобы все сделать и свалить с планеты. Через неделю мы будем на Сципионе-3 и встретимся с людьми Визерса.
— В теории все гладко.
— В теории всегда все гладко. Проблемы обычно начинаются во время практического воплощения.
— Сплюнь, — посоветовал я.
— Как только ты вырубишь гиперсвязь и основной генератор, зенитные батареи останутся без энергии и я начну посадку. Но «Ястреб» — это не десантная капсула, времени уйдет куда больше.
— Сорок минут, если обойтись без лишнего риска, — сказал я.
— Могу уложиться за полчаса.
— А смысл рисковать? Десять минут тут никакой роли уже не сыграют. Если… если у меня не получится, закончи дело и доставь девушку на Сципион. Дальше уже тебе решать, но думаю, что Визерс не откажется заполучить под свое начало «черного дракона», пусть даже и отставного.
— У тебя получится, — сказал Азим. — Но спасибо за то, что ты думаешь и обо мне.
Пятеро десантников должны были быть в наружном пункте охраны, который я уничтожил первым. Один у шлюзовой камеры. Трое в коридоре, шестеро в казарме. Итого пятнадцать.
Значит, еще пятеро где-то гуляют, если их не зашибло случайными выстрелами. Возможно, даже в исчезнувшем флаере. Надеюсь, гуляют они далеко от тяжелого вооружения, но ставить на это нельзя.
Десять метров по коридору, левая дверь.
Закрыта, но сейчас это для меня не проблема. Дверь бронированная, легче проломиться сквозь стену.
В арсенале никого нет, у стены стоят пять тяжелых вэкаэсовских скафандра. Работаю плазмой. Двадцать секунд, и эти костюмы больше никто никогда не наденет.
За дальней стеной резервный генератор. Беру небольшой разбег, правое плечо вперед, проламываю стену, почти не чувствуя сопротивления. Три импульса, генератор остановлен надолго и вообще вряд ли подлежит восстановлению.
Темнота. Включаю инфракрасный режим.
Кто-то жмется к стене. Наверняка кто-то из технического персонала. Прохожу мимо, отшвыриваю его в сторону. Этого достаточно, чтобы он больше не встал.
Снова коридор. Датчики не фиксируют движение. Двадцать четыре метра направо, вход в исследовательский сектор. Резак не нужен, выламываю дверь руками.
Сзади обваливается потолок, в пролом спрыгивает массивная фигура. Не глядя бью ногой назад, попадаю ему в грудь. Человек в серебристом скафандре пробивает собой стену, падает, но на нем тоже тяжелая броня, почти такая же, как у меня, следовательно, удар вряд ли фатален…
Ухожу в сторону, плазменный заряд летит мимо, всего в полуметре, и скрывается в недрах исследовательского сектора. Вот это уже не очень хорошо, не надо туда стрелять, парень..
— Кто ты такой?! — орет он на общей частоте.
До этого момента никто из местных не нарушал радиомолчания, переговоры если и велись, то только на коротких частотах… Мой скафандр их не перехватывает.
Вряд ли ои ожидал, что я отвечу на его вопрос голосом, и, разумеется! я этого не делаю. Вместо слов посылаю ракету. Не глядя, но в замкнутом пространстве это не столь важно.
Последствия у взрыва чудовищные. Рушатся внутренние стены, о>бваливается часть потолка, взрывная волна заставляет меня пошатнуться и отступить на полшага назад, обломки барабанят по броне. Вряд ли мой противник выжил.
Остатки пригодного для человека воздуха улетучиваются из здания с катастрофической для обслуживающего персонала скоростью. Если кто-то оказался далеко от респираторов, его смерть будет мучительной — планетарная атмосфера содержит медленно убивающий яд. Впрочем, я все равно не собирался никого щадить.
Тридцать три шага по коридору, налево, выломать еще одну дверь.
Сопротивления нет. Никого нет. Стоп. Что-то тут не так.
Последний парень обрушился на меня сверху, а здание одноэтажное. Между потолком и крышей всего полметра технической зоны с кабелями и трубопроводами, во время обслуживающих работ техники ползают там на карачках, а человек в тяжелой броне там и вовсе не развернется. Откуда же десантник свалился на мою голову?
Ответ один — снаружи. Значит, последний флаер вернулся. И в нем были десантники в тяжелой броне. Гадство!
ГЛАВА 9
— Я все-таки сомневаюсь, — сказал Азим, когда «Ястреб» вывалился из гиперпространства в системе Тайгера и взял курс на пятую от светила планету. — Дело не в том, что я думаю, будто у нас не получится. Работенка не самая пыльная, и если данные Визерса верны, то все должно пройти успешно. Но я все-таки не считаю, что наша команда — это идеальный вариант для решения проблемы. Почему же Визерс поручил ее именно нам? Неужели ты поверил, что у него действительно нет в запасе никаких других вариантов?
— Полагаю, это такая проверка, — сказал я. — Обряд инициации, после которого мы уже не сможем сменить сторону.
— Скорее уж не мы, а ты, — сказал Азим. — Я всего лишь солдат, а у Визерса нет недостатка в солдатах. Ему с самого начала был нужен ты.
— Только он сам не понимает зачем.
— Или говорит, что не понимает.
— Визерс лжет, — сказал я. — Профессионально и постоянно. Но я думаю, что по части его истинных мотивов ему все-таки можно верить.
— И какой же у него истинный мотив?
— Он хочет защитить человечество.
— Высокие слова, за которыми на самом деле может стоять все, что угодно.
— Я никому не верю и начинаю сомневаться даже в себе, — сказал я. — Но твоя теория про ложный гамбит и подсаженные воспоминания… Это слишком сложно, и я не вижу смысла.
— Это была просто теория, — сказал Азим. — Которая не объясняет всего.
