Юрий Иванович - Жестокая Фортуна
Но, наконец, и их усадили как полагается, а внимание присутствующих сосредоточили на главном помосте довольно простым способом. Расположившийся рядом оркестр сыграл одну, но весьма торжественную и оригинальную музыкальную фразу. И фраза эта была из того самого гимна, который показал им вчера Менгарец. То есть новинка столпами подземного народа была принята с восторгом и благосклонностью. Теперь всем присутствующим было бы интересно и полный вариант услышать.
Но началась торжественная часть, и с первым словом выступил главный инженер цензорцев. Обрисовал политическую обстановку на континенте, восславил героев, свергших тирана и рабовладельца Гранлео, а потом довольно плавно перешёл к делам сегодняшним. И первым пунктом огласил неполное воссоединение Ворот с княжеством, а именно крепкий и прочный союз на века. К тому времени суть договора уже была оговорена, безоговорочно принят вариант, составленный посельчанами, и теперь его громогласно подтвердили и подписали представители обеих сторон.
Затем сведения об иных подобных союзах стал зачитывать сам князь. И первым делом подписали договор с Аланией. Кстати, именно такое торжественное, с многочисленными представителями всех соседей празднество не слишком понравилось хитрому Уйдано Рыжему. Он прекрасно понимал, что дальнейшие трения или пересмотр границ станут практически невозможными. Но словно предчувствуя срыв мероприятия, к королю приблизился Монах Менгарец и, с минуту что-то пошептав на ухо, вернулся на своё место. А так как инопланетянину было чем прижать строптивого лидера всего континента, то он действовал без сомнений, никоим образом не нарушая запланированный протокол.
Затем огласили союзнический договор с королевством Шарлогов. Оно хоть и занимало наибольшую территорию на Втором Щите, но никаких планов на экспансию в будущем пока не имело. Тем более что ему успели нашептать о некоем омоложении его самого в самое ближайшее время. Поэтому он подписал договора с готовностью и без проволочек. Точно так же поступили первые лица княжества Панов и Лазурного королевства.
Затем последовал очередной сюрприз. Цензорское княжество огласило и подписало ещё один союз. Но теперь уже с орлами Розадо, хозяевами Сумрачных гор. Событие более чем неординарное и для большинства совершенно неожиданное. Одно дело просто начать общение, установить контакт с разумными птицами, и совершенно иное – признать их полную самостоятельность в государственном плане и устроить союз по всем отраслям сотрудничества. И особенно в плане военного сотрудничества.
Уж тогда скривившийся Уйдано Лайри понял, что отданного участка берега вдоль реки Саарга его королевство назад никогда не получит. Но он скривился ещё больше, когда огласили новый союз Цензорского княжества с Орденом Тумана. Где от имени Ордена бумаги подписала наследная принцесса Эратика Дайли, а в недалёком будущем, после возведения на престол, её величество Эратика Дайли Первая.
Так как принцесса только кивала и помалкивала, то Рыжий сразу понял всю глубинную суть творящегося процесса. Мол, цензорцы отыскали некую марионетку, вполне возможно, что и невесть какую аферистку, но после должной поддержки и подкормки оппозиции оружием легко сменят власть в Ордене и без ведения открытых боевых действий. Понятно, что лидер континента моментально высчитал духовного организатора всего этого мероприятия. Потому что сразу уставился на Виктора и еле заметно покачал своей головой с рыжими патлами. Словно говорил: «Ну ты даёшь!»
В финале всех этих треволнений выступил сам Монах Менгарец. И от своего имени, как возглавляющий правительство Шулпы и всего Союза Разума третьего континента, поздравил, выразил надежду, а также заверил, что данные союзы им одобрены и засвидетельствованы как представителем третьей, ни в чём не заинтересованной независимой стороны.
Ну и не постеснялся поставить свои подписи на всех официальных бланках соглашений.
После него опять взял слово блистающий в своих парадных доспехах Фарт Берсед. И он опять ошарашил слушателей:
– Дамы и господа, думаю, что наилучшим гарантом сегодня подписанных соглашений станут извечные желания разумных существ жить в мире, дружбе и добрососедстве. Воевать и ссориться нам не с руки. Потому что ещё многие и многие годы нам придётся потратить только на восстановление наших государств, на возвращение численности населения к норме и на значительное увеличение продолжительности этой жизни. Потому что мы вполне можем достигнуть рубежа в сто пятьдесят лет. А продуктивная жизнь, когда люди могут иметь детей, растянется до ста двадцати лет. При этом все силы будут брошены на развитие образования и науки, а также на совершение технической революции. Иначе говоря, на создание технического потенциала, достаточного для совершения следующего шага, который придётся делать нашей планете как можно скорей. И этот шаг предопределён знанием о жизни в иных мирах, в иных системах и во всей нашей огромной Галактике. Наша общность, общность всех проживающих на Майре разумных созданий, просто обязана выйти в Большой космос и занять достойное место в списке разумных цивилизаций, которые доказали своё право на существование не только с оружием в руках, уничтожая таких изгоев, как Гранлео, но и благодаря внутренней миротворческой политике. Мы обязаны доказать братьям по разуму в Галактике, что мы достойны считаться цивилизованными.
Закончил князь в полнейшей тишине. Казалось даже, что никто не дышал.
Великая речь и своевременная. После неё и в самом деле ни о какой грабительской войне никто, будучи в здравом уме, не заикнётся. Цель поставлена, и, чтобы к ней дойти хотя бы лет за двести, понадобится консолидация и максимальное сотрудничество всей цивилизации Майры.
Он сделал паузу, как бы давая время прочувствовать только что обозначенные грандиозные планы, а потом огласил:
– А сейчас наш оркестр сыграет гимн Цензорского княжества, который любезно подарил нашему государству глава правительства Шулпы и континентального Союза Разума Виктор Менгарец!
Вот тогда оркестр грянул одну из величайших мелодий последнего века, весьма и весьма популярную во всей Галактике. Естественно, что творить такое было нельзя, право интеллектуальной собственности запрещало во всех мирах галактического Союза Разума даже проигрывать мелодию полностью без соответствующего денежного вознаграждения автору или его потомкам. А уж тем более нельзя было делать этот шлягер гимном. Но! В законе имелись некие закавыки, которые грамотно и трезво использовал господин Палцени. Изначально закон о праве собственности распространялся на все цивилизации, входящие в Союз Разума. А ведь о Майре там пока даже не знают! И что толку, если бы вдруг завтра во время приёма в тот же Союз местным аборигенам заявили: ваш гимн недействителен! Аннулируйте его! Иначе накажем! Но ведь до принятия Майры в Союз ещё о-го-го сколько времени пройдёт! Если не века!
А там была ещё одна тонкость, касающаяся как раз гимнов и относящаяся ещё только к первым годам возникновения Союза. Она гласила: если к данному моменту мелодия использовалась как государственный гимн не менее пяти стандартных галактических лет, то она таковой (в виде гимна) имеет право оставаться навсегда.
Что и требовалось доказать.
Если уж на то пошло, то Палцени помнил очень много шикарных творений, которые, несомненно, подходили к гимнам, и этим стоило воспользоваться в определённые моменты, когда придётся что-то выторговывать или неким жестом склонять чашу переговоров или торга в свою пользу.
Об этом думал Виктор, стоя вместе со всеми во время исполнения величественной мелодии:
«Ну да, теперь каждое государство захочет иметь свои оркестры и свой гимн. Вон как Уйдано гримасничает и жестами показывает, что ему тоже надо подарить нечто подобное. Ха! Сообразительный жук! Остальные пока только слушают, отвесив челюсти, а он уже начинает «хватать за глотку». Хорошо, что я заранее заказал нужное количество комплектов инструментов для оркестров Чагара и Шулпы, иначе оказался бы в очереди далеко не первым».
Ну а дальше начался пир, в организации которого цензорцы превзошли самих себя и лишили своих гостей дара речи на несколько часов.
Глава двадцать восьмая
Очередная головная боль
Как ни пытался сбежать Монах Менгарец с праздника Единения как можно быстрей, раньше чем через двое суток вылететь к побережью Речного залива не удалось. Но зато никто и никогда из его новых друзей и союзников не смог бы укорить, что он мало сделал или предавался излишнему чревоугодничеству в эти дни. Инопланетянин мелькал везде и успевал всюду, а поговорил и пообщался чуть ли не с каждым, от кого хоть чуточку зависела политическая стабильность на континенте.
А то, что он при этом фактически ни разу толком не поспал, никого не волновало. Да и стыдно было подумать. Менгарец! Инопланетянин! И устал? Хотя справедливости ради следовало добавить, что остальные ответственные лица тоже не слишком расхолаживались за столами, в купальнях или спальнях. Все дружно поняли: если не урву сейчас, по горячим следам – потом будет троекратно сложней.
