Владислав Выставной - Зона приема
– Это точно, – признал Шевцов. – И жизнь у них аномально короткая.
– Так и есть, – сказал Кот. – Немногие урки живут у нас больше года. Штырь да еще несколько авторитетов исключение. Они ловко пользуются этим, чтобы не подсидел никто и не скинул, а сами-то берегутся. Но даже они меняются настолько, что их трудно назвать людьми. С ними невозможно иметь дело – они напоминают злобных пришельцев.
– Прямо заговор рептилоидов, – усмехнулся Шевцов. – Нет, ты прав. Наши психологи, из конторы, так и говорят: измененная психика, извращения, жестокость. При этом феноменальная хитрость – иначе бы их всех давно переловили.
– Вот-вот, – кивнул сталкер. – Это помимо чисто внешних изменений. Присмотритесь при случае – некоторые даже внешне будто на зверей похожи становятся, разве что шерсти не хватает. Это я все к чему говорю? Сваливать отсюда надо. Погуляли, и хватит.
– А где мы сейчас находимся? – спросил Аким.
– Хороший вопрос, – Кот покрутился вокруг себя. – Странно, что-то я совсем не узнаю эти места.
– В любом случае, мы где-то на южной стороне Моря. Надо выбрать направление и идти, а там сориентируемся.
Сталкер помолчал, пристально вглядываясь в голые древесные стволы на пригорке. Вообще, так делать нельзя. Дурной это путь – наобум через Зону переть. Но выбора просто нет.
– Ладно, – медленно сказал Кот. – Сделаем так. Сначала отойдем подальше от Моря. Иначе оно и дальше будет на мозги действовать.
– Вот это точно, – решительно сказал Шевцов. – Я тоже думаю, что возле этого киселя мы правильного решения не примем.
Собрав оружие и прочий скарб, спасенный с затонувшего бронетранспортера, направились в сторону деревьев. Деревья это всегда хорошо – по крайней мере, гарантия от случайной «комариной плеши». От чего деревья не спасают, так это от «порченой земли». А здесь она имелась в изобилии, отчетливо очерченная «черной колючкой». Идти между пораженными участками всегда опасно – можно и в «лабиринт» угодить. За себя Кот уже не боялся. Он почти смирился с неизбежным. Но теперь почему-то особо пронзительно стал переживать за друзей. Что с ним такое – непонятно. Откуда такая сентиментальность? Наверное, перегорели какие-то предохранители, защищавшие его всю жизнь здоровым цинизмом.
Сквозь «порченые земли» они все-таки прорвались. Едва «черная колючка» осталась за спиной, Кот позволил себе чуть расслабиться, сбавить темп и сунуть в рот сигарету из пачки, захваченной на блокпосту. Чиркая зажигалкой, вяло подумал: интересно, если сигареты – порождение воспаленного подсознания, как и все на том Острове, вредны ли они, как обычные? Может, эти вообще – смертельный яд? Или, напротив – целительная «пустышка» для мечтающего бросить? На вкус – сигарета как сигарета, дешевая и паршивая, какие они курили во времена службы, – и дым вонючий, и действует так же…
Шевцов тем временем вышел вперед, двинулся уверенной походкой воспитанника спецслужб. Надо бы его притормозить – такие вот уверенные здесь пачками ложатся.
– Жаль, бэтээр утопили, – обернувшись, хмыкнул Шевцов. – Ехали бы сейчас с комфортом. А что? Бандиты же здесь как-то катаются! От «жгучего пуха» и от «жарки» броня вполне защитила.
– А «комариная плешь»? – из-за спины поинтересовался Аким.
– А мы бы потихоньку. Едешь так, не спеша, гайки только вперед выкидываешь. А, Кот?
Сталкер мрачно глядел на контрразведчика. Болтливость – это совсем на него непохоже, тревожный звоночек. Признак стресса и потери контроля. Все, пора брать ситуацию в свои руки.
Отбросив окурок, Кот протянул руку, чтобы придержать приятеля за плечо.
И поймал пальцами воздух.
Шевцов исчез.
Еще не понимая, что стряслось, он каждой клеточкой своего существа ощутил опасность. Успел отскочить на шаг назад – и увидел, как земля в буквальном смысле слова с грохотом уходит у него из-под ног. А мигом позже заметил и Шевцова. Тот барахтался на дне десятиметровой ямы. Даже не ямы – воронки, невесть откуда взявшейся в земле и продолжавшей крутиться, со скрежетом всасывая в себя все новое пространство, расширяясь и подбираясь все ближе к обалдевшим Коту и Акиму.
– Что это такое? – беспомощно выкрикнул Аким.
– Не знаю! – продолжая пятиться, отозвался Кот.
– Похоже на карстовую воронку! – сообщил Аким. – Бывают такие провалы в земле.
– И что, тебе от этого легче?! – огрызнулся сталкер, подхватывая парня, едва не соскользнувшего в бездну.
Край этой расширяющейся воронки, больше походившей на вулканический кратер, не просто приближался – он заставлял двоих оставшихся на поверхности пятиться назад – прямиком к границе «порченой земли», недвусмысленно обозначенной «черной колючкой».
Однако, совсем хреново. Тут хочешь не хочешь, придется делать выбор, от чего сдохнуть – улетев в этот невесть откуда взявшийся «кратер» или вляпавшись в «порчу».
Решение пришло мгновенно. Шевцов внизу разразился многоэтажным матом: он все больше сползал к центру почти уже стометровой воронки, где зиял совсем уже неприятного вида черный провал. Похоже, именно в эту дыру со свистом уходила осыпающаяся земля. Туда, видать, собрался нырнуть и приятель.
– Я за ним! – прорычал Кот Акиму. – Жди здесь!
И, не дожидаясь ответа, сиганул вниз.
Это не было в полном смысле прыжком в пропасть. Скорее – скоростным спуском на заднице по крутому сыпучему склону. В любом случае, затормозиться, а тем более остановиться на склоне, казалось, невозможно. Черный обрыв в центре приближался с пугающей скоростью. Кот уже не смотрел на копошащегося у края Шевцова – пора было подумать о собственном спасении. Был бы у него альпеншток – можно было бы попытаться зацепиться за какое-нибудь уплотнение в почве. Но у него не было ничего подобного.
Кроме автомата.
Извернувшись, сталкер сорвал с плеч «калаш». Это стоило ему равновесия – теперь он летел вниз кубарем, рискуя уже не остановиться. Неистовым броском ему удалось вогнать в податливую землю ствол автомата и прекратить кувыркание. Пропахивая автоматом глубокую борозду, он тем не менее продолжал сползать вниз. В какой-то момент ему удалось вроде бы остановить движение к центру воронки. Но тут же что-то тяжелое буквально снесло его с места. Надо думать, Аким, догнавший-таки лидера. В любом случае, Кот устремился дальше, вниз, не имея уже шансов остановиться. В какой-то момент он уже попрощался с жизнью – голова была уже в метре, полуметре, в сантиметрах от черного обрыва. Не выдержав, он зажмурился…
И тут же что-то резко рвануло за ногу. Падение прекратилось.
Он не успел обернуться, чтобы посмотреть, что же спасло его. Потому что, открыв глаза, заглянул в пропасть, над которой уже зависли голова и плечи.
