Алексей Замковой - Благими намерениями
— Тпру! — вновь остановил лошадей Ян.
Мы остановились у самого въезда на шоссе, и мимо с ревом проносятся грузовики, из тентованных кузовов которых выглядывают запыленные лица немецких солдат. Лязгая гусеницами, прополз похожий на гроб броневик. И все прут на восток… Ждать пришлось не менее пяти минут. Не особо долго, но пыли мы наглотались знатно. Однако, несмотря ни на что, я постарался запомнить, сколько и чего мимо нас проехало. Так же как запомнить то, мимо чего мы проезжали, когда наконец удалось вклиниться в поток, текущий по шоссе.
А вот и склад. Небольшая, приземистая конторка почты, а рядом с ней здание побольше — похожее на большой сарай. Насколько я понял, скорее всего, здесь раньше размещалась конюшня — эдакий барак, в котором явно имеется и второй — даже скорее «полуторный» — этаж, где хранилось сено. В общем, объект небольшой, но довольно вместительный. В любом случае десяти килограммов тола должно хватить.
У дверей конторы я сразу же увидел старосту, точь-в-точь соответствующего описанию, полученному от ныне покойных полицаев. Плотного телосложения, среднего роста, с густой гривой темных волос и небольшой бородкой… Он стоит у крыльца и почтительно внимает высокому, худощавому немецкому офицеру. Судя по недовольному лицу офицера и его резкому тону, мы стали свидетелями разноса, устроенного немцами местному начальству. Чем староста вызвал недовольство новых хозяев, непонятно, но нам это только на руку — может, он, погруженный в собственные проблемы, не будет слишком уж бдительным и не обратит особого внимания на новые лица.
Ян остановил лошадей и принялся спокойно сворачивать самокрутку, лениво озираясь по сторонам. Я же весь дрожу внутри. Кажется, вот-вот кто-то окликнет или, того хуже, лязгнет винтовочный затвор. Блин, командир называется! Ян вот не боится, а я… Сигизмунд вроде тоже спокоен — спрыгнул с телеги и что-то рассматривает в упряжи.
— А вы еще откуда? — От раздавшегося сзади голоса я вздрогнул, но быстро взял себя в руки.
Рядом с телегой неведомо как оказался низенький, аж на две головы ниже меня, но какой-то круглый, похожий на колобка, полицай. Усеянное оспинами лицо носит следы обильных возлияний и цветом не сильно отличается от бурака, самогон из которого он, скорее всего, употребляет довольно часто. Его одежда выглядит так, словно он только что хорошенько извалялся в сене, но локоть руки с белой повязкой полицай явно выпячивает всем напоказ — гордится, сволочь! Но все впечатление портит винтовка, длиной лишь чуть меньше его роста.
— …И где Мыкыта? — продолжает допрос полицай, пока я его рассматриваю. — Воз его, а вас я не знаю.
— Из Козлина мы. А Мыкыту убили, — ответил я и, пока опешивший полицай не пришел в себя, быстро продолжил: — Они по хуторам за Горынью поехали… эту… как его… ре-ви-зи-цию проводить. У нас по селам уже и брать-то нечего, вот Мыкыта и решил на хутора…
Полицай грязно выматерился. Из его многоэтажной тирады я узнал массу нового о том Никите и его умственных способностях, раз он полез в леса, где, всякий знает, бандиты кишат, как мыши в амбаре. Досталось и самим бандитам, то есть нам. Ух, какие кары призывал этот колобок на наши головы! Даже немецкий офицер перестал отчитывать старосту и глянул в нашу сторону. Я, согласно кивая словам ругающегося полицая, краем глаза заметил, что офицер указал на нас и что-то сказал старосте. Тот мелко закивал и со всех ног кинулся к нам.
— Шо ты, пес поганый, разбрехался! — набросился он на полицая.
— Та вот, говорят, Мыкыту убили! — Полицай кивнул на меня и сплюнул. — Тот дурень к лесным хуторам полез…
— Убили — и убили! — перебил его староста. — Если у человека ума нет, то и головы не будет.
Он оглянулся на продолжающего стоять на крыльце офицера и снова повернулся к нам.
— И не бреши тут, как пес паршивый, при господах немцах! Живо сгружайте все с воза на склад! Корову там где-нибудь привяжете, а курей до Васыльчихи несите. — Последние слова староста выкрикнул уже на бегу, возвращаясь к офицеру.
Колобок, уловив момент, когда офицер отвел взгляд в другую сторону, сплюнул вслед старосте и пошел открывать большие, двустворчатые двери склада.
— Несите сюда! — махнул он рукой в сторону открывшегося прохода. — Картошка и другие овощи — в мешках у левой стены, зерно — справа.
— Отвлеки его, — шепнул я Яну, берясь за мешок, в котором спрятан заряд. От нагрузки резко стрельнуло в раненой руке, но пришлось терпеть и не подавать виду. Сомневаюсь, что кто-то предложит, увидев, что я ранен, мне помочь, но лучше не рисковать.
Я потащил мешок к складу, стараясь не торопиться, чтобы не сильно отрываться от несущего следующий мешок Сигизмунда. Ян, выполняя мое указание, направился к ожидающему у входа на склад полицаю. Тот сразу же запустил свою лапу в его кисет, и, лишь поплыли в воздухе первые клубы табачного дыма, завязалась неспешная беседа.
Оказавшись внутри склада, я сразу понял, что сильно переоценил его значение. Когда я услышал, что все награбленное в окрестностях свозится в Антополь, то представил себе огромный склад, забитый доверху мешками, ящиками и прочим добром. Увидев же все воочию, я понял, что мои представления имеют мало общего с реальностью. Думаю, в первую очередь потому, что грабеж здесь продолжается уже не первый месяц, а закрома местных крестьян отнюдь не бездонны. Возможно, когда сюда только начали свозить награбленное, бывшая конюшня и была заполнена добром, но сейчас здесь занята от силы четверть помещения. Небольшой штабель мешков — не более тридцати — у левой стены, мешков пятнадцать — у правой, чуть более десятка каких-то ящиков и корзин между ними… Совсем не густо. Я усомнился, что наша акция нанесет врагу хоть сколько-нибудь заметный ущерб. Но не возвращаться же назад! И потом, мне пришло в голову, что пусть немцы не сильно пострадают материально, однако моральный эффект от взрыва в самом центре хорошо охраняемого села, которое еще и находится на оживленном шоссе, будет просто ошеломительным. По крайней мере, бессонные ночи и паранойя немцам гарантированы.
Я положил свой мешок к остальным, стараясь расположить его поближе к центру помещения, и оглянулся на дверь. Ян — молодец! Встал так, что, разговаривая с ним, полицай вынужден повернуться к складу спиной. Можно работать! Одним движением сорвал с мешка специально пришитую заплатку, и в тусклом свете блеснул металл взрывателя.
Планируя акцию, я долго размышлял над тем, как подорвать заряд. С имеющимися у меня материалами о каком-либо дистанционном подрыве не приходилось и мечтать. Поскольку из взрывателей у меня были только МУВы, несколько М-1 и М-50 да взрыватели из гранат, которые я решил не трогать — гранаты, особенно отечественные, у нас в дефиците. В общем, в любом случае мне пришлось выбирать между нажимным и натяжным взрывателем. МУВ может работать и так и эдак. Но нажимной вариант отпал практически сразу. В самом деле, не буду же я копать яму под мину, надеясь, что кто-то на нее наступит! А натяжной… Здесь я перебрал кучу возможностей, большинство из которых — абсолютно дикие и нереальные. К примеру, уже почти отчаявшись, я всерьез раздумывал, как проделать дыру в задней стене, через которую вывести веревку, привязанную к чеке взрывателя, и потом просто дернуть за нее. Не лучше выглядел и вариант привязать веревку к двери, чтобы бомба сработала, когда кто-то захочет войти на склад. Все оказалось намного проще. В конце концов я додумался до следующего. Прячем заряд в одном из мешков так, чтобы можно было быстро добраться до взрывателя. Именно для этого я и проделал в мешке дыру, которую потом замаскировал заплаткой. Также я заранее заготовил одну нехитрую штуку — небольшой, сантиметров семь, отрезок шнура, к одному из концов которого привязал маленький крючок из гнутого гвоздя. Теперь остается только привязать шнур к чеке и зацепить крючком мешок, который будет лежать поверх того, в котором спрятана бомба. Когда мешки начнут грузить для переправки в Ровно, кто-то поднимет верхний мешок, потянет за шнур и выдернет чеку из взрывателя.
