Константин Игнатов - Крещение киберударом
— Ну ты сказанул, — выдохнула Катерина.
— Может быть, несколько грубо, — согласился гринчанин. — Но я просто хочу, как и ты, постигнуть чувства и логику родителей первых инфохомосов.
— Интересно.
— Вот ты говоришь: «забота о потомстве».
— Правильно…
— Да. Еще в двадцатом веке юридически узаконили так называемых людей из пробирки.
— Но это же были естественные дети.
— Что значит «естественные»? — спросил Иван.
— Как и любой другой ребенок, каждый из них получал в качестве наследственной информации от родителей по 23 хромосомы. Точные копии этих 46 хромосом попадали во все клетки организма, являясь врожденной генной характеристикой данного индивидуума. Ведь так?
— Так. Но зачастую родителей больше гложет забота не столько о детях, сколько об их похожести на себя.
— Как же иначе-то, Ваня? — усмехнулась невеста. — А тебя, что ли, больше устроит похожесть ребенка на соседа?
— Кать, эти пошлости тут совершенно не к месту.
— Они везде — не к месту. — И я не имел в виду только физическое сходство.
— Я — тоже, — улыбнулась Катюша.
— Родители первых инфохомосов — в этой плоскости рассуждений — совершили где-то даже акт самопожертвования, подвиг самоотречения в пользу потомства.
— Хорош подвиг — подвергнуть своего будущего ребенка неизвестному вмешательству.
— Я никого не оправдываю, но и не осуждаю. Мы-то пытаемся понять мотивы, движущие давно ушедшими из жизни людьми — со своими мыслями, страстями, надеждами… Ведь до конца разобраться во внутреннем мире другого человека практически невозможно. Здесь уместно только предполагать.
— Иногда себя-то не можешь до конца постигнуть, — подтвердила девушка.
— Не говори. А те родители, как мне кажется, хотели дать своим детям еще на дородовой стадии мощный толчок к развитию, некий супершанс… Непредсказуемость, естественно, была, но, может быть, это увеличивало ценность лотереи до гигантской суммы чувств, выражаемой стоимостью величайшего сокровища — жизни собственных детей.
— Ваня, ты просто извращенец, — поразилась гринчанка.
— Катя, повторяю: я пытаюсь понять. Но ведь есть же такая психология: «Либо пан, либо пропал, третьего не дано»?
— Есть.
— К тому же стать родителем инфохомоса не предлагали всякому встречному. Над отбором кандидатур работали десятки психологов, аналитиков и медиков. Желающих «сканировали», «просвечивали» и «фильтровали» со всех сторон. Ты думаешь, среди них оказались какие-нибудь аферисты, стяжатели или аморальные типы, готовые пожертвовать здоровьем и жизнью своих детей ради собственного благополучия?
— Которые превратили бы эксперимент в личную пожизненную кормушку, — развила мысль Катерина. — Ведь совсем недурно «доить» до конца своих дней сердобольный Галбез с его лабораториями и стоящее за ними правительство Лиги.
Иван кивнул головой, поддержав невесту, и продолжил:
— Напротив. Это были высоконравственные люди с развитым чувством долга, которые согласились посвятить свои жизни заботе о собственных детях (пусть даже предполагаемых вундеркиндах) где-то на дальней, еще никому не известной планете, в заброшенной колонии. Ведь именно они и возмутились первыми, когда узнали про надругательство над юными Чтецами — вживление в мозг микрочипов. А ты говоришь: инфохомосы — обезличенные… Представь, что было бы с бедными детьми, если бы их действительно воспитывали где-нибудь в интернате тюремного типа, как в инкубаторе.
— Да, — согласилась Катя. — Я бы тоже никому не позволила издеваться над собственным ребенком.
— Разъяренные матери, узрев нарушение прав человека, добрались даже до Верхнего Суда Лиги. И если бы дело дошло до рассмотрения, то однозначно в Галбезе полетели чьи-нибудь головы, а для проекта была бы обеспечена преждевременная огласка со скандалом в средствах массовой информации. Естественно, «мудрые» кураторы сразу пошли на попятную и от чипов тут же отказались…
— А новорожденные на Грине инфохомосы признавались гражданами Лиги?
— Конечно, ведь родители — граждане… со всеми официальными последствиями.
— Какими последствиями? — уточнила девушка.
— И они, и их дети находились под защитой Основного Закона Лиги — Конституции.
— Понятно.
— Но, по правде сказать, с отказом от чипов в Галбезе несколько слукавили. Вернее, не с самим отказом, а с той легкостью, с которой они на него согласились.
— Почему? — снова удивилась Катерина.
— К тому времени уже обнаружили (по иронии судьбы, совершенно случайно), что модуль-сигналы действуют на гипервозбужденный мозг инфохомоса примерно так же, как и на работающий компьютер.
— То есть?
— На экранах модуль-локаторов Чтец появляется с высокой четкостью.
— Так что, с помощью системных локаторов можно запросто обнаружить его местонахождение? — Ну не то чтобы запросто. Существуют определенные методы защиты, как и для сетей. — Про себя Иван подумал: «Лучший метод — червивое дерьмо», а вслух произнес: — Ведь просидел же я несколько дней у Виртуоза в самом центре столицы, оставаясь невидимым для Галбеза.
— Таким образом, — подытожила девушка, — в чипе-маячке, как в датчике наблюдения за перемещением, необходимость отпала ввиду открытия действия модуль-сигналов на мозг инфохомоса. Так?
—Да.
— А чем они заменили чип, выступающий в роли послушного убийцы?
— Теми же модуль-локаторами, но работающими на большой мощности.
— Я знаю, что модуль-сигнал повышенной энергии выводит из строя компьютерные сети… неужели и инфохомосов… тоже… — От волнения Катерина широко раскрыла красивые глаза.
— Нет-нет, не насмерть, — улыбнувшись, успокоил Стрельцов. — Скажем так: в момент облучения мозг Чтеца интенсивно угнетается чудовищными болевыми ударами.
— Ты хочешь сказать…
— Дабы поберечь твои нервы, — перебил Иван, — я не хотел бы описывать ощущения инфохомоса, когда он находится вблизи действующего локатора большой мощности.
— Извини. Наверное, это описание повредило бы больше тебе…
— Да ладно… Кстати, за время «спортивных состязаний» с Галбезом, когда пришлось скрываться от погони, я убедился, что целенаправленными тренировками можно значительно снизить болевой шок от облучения, в идеале, вероятно, — убрать совсем. Ведь угнетается не весь мозг, а только некоторые гипервозбужденные области — так называемые киберцентры Чтеца, которые, если регулярно упражняться, можно в принципе временно. «отключать».
Видно было, что напряжение, охватившее до этого Катерину, после обнадеживающей фразы жениха значительно отступило.
— Вань, ты тренируйся хоть, чтоб тебя не застали врасплох, — заботливо посоветовала девушка.
— Слушаюсь, господин генерал, — шутливо вытянулся гринчанин. — Разрешите выполнять?
— Отставить. Занятия — по расписанию, — скомандовала Катька.
— Есть.
— Ваня, а что сталооь с первыми инфохомосами? Они так и носили в голове эти проклятые чипы до конца жизни?
— Вообще-то медицинские консультанты проекта уверяли, что чип вживлен по специальной технологии таким образом, чтобы исключить его удаление. Хирургическое вмешательство в зону имплантата, с их слов, было сопряжено практически со стопроцентным риском повреждения мозга, что повлекло бы за собой самые плачевные последствия — вплоть до летального исхода. Однако молодые инфохомосы — обладатели лишней детали в голове, — достигнув зрелого возраста, проштудировали всю медицинско-техническую литературу с дотошностью и рвением, завидным даже для Киберчтецов. И сей огромный труд не пропал даром. Ребята разработали уникальную хирургическую методику оперирования мозга, позволившую освободиться от ненавистного чипа, не повредив при этом жизненно важные зоны… Осуществили ее на практике сами же разработчики… Молодые Чтецы в роли медиков еще раз доказали свою гениальную предрасположенность к обучению любым наукам. Ведь, собственно, для этого и создавался проект. Никто же вначале не думал, что инфохомосы, став взрослыми людьми, совершат гигантский качественный скачок в обработке информации и выйдут на фантастический уровень взаимодействия без поддержки компьютеров и других технических средств.
— А руководители предполагали, что получат обыкновенных людей, но с повышенным коэффициентом обучаемости?
— Что-то типа такого, — согласился Стрельцов.
— Вундеркиндов по жизни, но не более? — переспросила Катерина.
—Да.
— Ваня, ты говорил, что научный эксперимент с самого начала задумывался и осуществлялся под покровом секретности.
— Как и большинство проектов, финансируемых Галбезом, — подтвердил гринчанин.
— И чтобы скрыться подальше от любопытных глаз, даже создали отдельную колонию на Грине. А наша планета на тот момент была еще практически неосвоенной.
