Алексей Селецкий - Нелюдь
– Подожди! – вскинула голову Наталья. Прислушалась к чему-то.
Медленно и гулко отозвались чьим-то ногам ступеньки. Еще несколько неторопливых шагов – и в дверном проеме показался Алексей. Молча кивнул. Взял свободный стул, но поставил его не к столу, а в угол, рядом со шкафом. Сел, откинулся на спинку, закрыл глаза.
– Что-то случилось, Леша? Помочь? – забеспокоилась рыжая ведьма. – Ты как себя чувствуешь?
– Нормально, – ответ был вялым. Не безжизненным, но чуть живым. – Сейчас, ребята, посижу только немного.
– Слушай, но я же вижу…
– Не приставай, Наталья, – перебил холодный голос. – Не
ребенок. Сказал «нормально» – остальное его дело. Алексей, ты в заседании участвовать будешь?
– Буду. Для того и пришел, – глаза так и не открылись. – О чем сегодня речь?
– Отлично. Значит, девять голосов из двенадцати, три четверти. Любое решение – от всего Народа. Точнее, от Древних города Желтогорска, – поправился Костя. Взяла верх профессиональная любовь юриста к точным формулировкам. – Первый вопрос, который сегодня выносится на обсуждение: об официальной регистрации нашей общины.
– Каким образом? – тут же поинтересовался Андрей. – Как клуба
по интересам или еще как?
– Как общественного объединения. Так проще всего. Сразу уточню, есть одна тонкость: можно регистрироваться как организация, движение или учреждение. В первом случае необходимо фиксированное членство, и мы сразу можем сказать, кто наш, кто нет, и почему на нас нельзя чужие дела навешивать. Если движение – тогда никакого членства, от имени всех говорит выборный орган управления.
– А если этот орган не голова, а какой другой? – тихонько проворчал кто-то. Костя кивнул и продолжил:
– Вот и я об этом же. Набегут всякие… шустрые мелкие Игорьки,
и потом будем еще что-то регистрировать. Поскольку большинство решит двигаться в другом направлении, то есть тусоваться и радоваться своей крутости. А мы большинству будем всячески мешать, грузить и вообще станем не Старшими, а устаревшими. Больших денег у нас нет и большой политикой мы не занимаемся – значит, и толпу повернуть в нужную сторону не сможем. Или у кого-то есть предложения?
Предложений не было.
– Ну и третий вариант. Учреждение. Есть учредители, есть совет без права распоряжения имуществом и вообще с совещательным голосом, нет никакого членства. Просто оказываются определенные бесплатные услуги – хоть юридические, хоть культурные. Могут потребоваться лицензии и куча других бумаг. Поэтому лучше уж членские билеты распечатать – дешевле обойдется и может пригодиться. По крайней мере будет что показывать, если дяди с дубинками поинтересуются.
– Это точно! – радостно поддержал Стас. – Приходят менты тусовку разгонять, а мы им – корочки!
– В результате они разгоняют не тусовку, а несанкционированный митинг, – лениво заметил Андрей. – Костя, я прав? С юридической стороны?
– Не совсем, но почти. Если кому-то нужно будет, то и толпой по проспекту пройти – уже шествие. Найдут у всех эти самые корочки, припишут нарушение общественного порядка, особенно если гопа к нам прицепится. Так что все будет зависеть от того, насколько мы понравимся в большом белом доме. Который у бронзового Ленина за спиной. Поэтому я и считаю, что организация – именно то, что нам сейчас нужно. Плюс участие в официальных мероприятиях.
– Каким образом? – поинтересовался из своего угла Алексей. – Показательный магический фейерверк? Сеансы массового оздоровления? Или костюмированное представление?
– Может, и представление. Может, и массовиками-затейниками пойдем. Детишкам утренники устраивать. А еще лучше – появляться пред светлые губернаторские очи на конференциях, круглых столах и прочая, и прочая. И подписываться под теми обращениями, которые сверху на этот стол упадут. Понятно? Или у тебя с твоими юными туристами не то же самое? Не выводишь их на площадь, не устраиваешь «показухи» по праздникам?
– Потому и спрашиваю, что опыт… Кстати, о детишках! – Алексей чуть подался вперед. – С какого там возраста по закону это самое членство возможно?
– С восемнадцати, – чуть помедлив, ответил Костя. Стас вскинулся было – и тут же поник, уставился в стол. – Ты о своем молодняке беспокоишься? Лучше бы внимательнее смотрел, кто у тебя там тусуется.
– А в чем дело? – светлые глаза туриста спокойно встретили ледяной взгляд, даже насмешливо прищурились. – Вроде бы ничего не натворили, народ новый приходит. Учим помаленьку. В лесу все нормально было, ты же сам за них порадовался.
– Порадовался, не спорю. И учите, и приходят. Кто у тебя там их сейчас учит?
– За меня сейчас Ромка остается. Антон в последнее время молодцом, скоро сам будет новичков гонять. Ленка помогает, чем может. Вообще сейчас у меня ядро сейчас растет, почти десяток уже. Что тебе не нравится?
– Все мне нравится, вот только ядро у тебя какое-то рыхлое.
Взять тот же праздник в лесу, – Костя быстро переглянулся с Наташей, та хищно сверкнула зеленым из-под прически. – И ту же самую Ленку, которой у нас здесь когда-то не понравилось. Почему она с праздника сбежала, даже рюкзак оставила?
– Что ты мне тогда насчет Сашки сказал, помнишь? Так вот, Лена за ним поехала, а на дежурстве уже не застала. Разминулась. Пока к нему домой ездила, пока собрались – трамваи встали. Пешком не пошли, потому что гроза надвигалась. Что еще? Или ты теперь
недоволен, что и его не было? – под скулами Алексея неторопливо задвигались желваки. – С утра она приезжала, но мы уже снялись. Ее рюкзак я в свой засунул, там почти ничего не было, Ленка на поляну тащила жратву. Почти на всю компанию, кстати. Я к ней уже съездил, вещи отдал, поговорил. И вообще, если уж меня поставили молодым помогать, давай я с ними сам разбираться буду. Ты лучше скажи, как ты их к этой организации приписывать будешь, если там кое-кто и до шестнадцати не дорос еще?
– Очень просто. Наша общественная организация выступит учредителем еще одной, молодежной, входящей в нашу на правах отдельного юридического лица. Так что я вас, господин председатель, заранее поздравляю, – Костя весьма любезно улыбнулся и даже изобразил нечто, напоминающее поклон. – В молодежных организациях членство предусматривается с четырнадцати до тридцати. Руководству можно и постарше быть. Кстати, у тебя кто-нибудь старше тридцати есть? Или сразу отсеиваешь?
– Сами отсеиваются. Вот разве что тот же Сашка – ему вроде бы тридцатник уже есть.
– Это тот Александр, который контрактник? – уточнила Наташа. – Погоди, так это с ним Ленка до леса не доехала? Тогда понятно, почему. Жаль, хотелось бы познакомиться. Ты о нем столько рассказывал, о его чутье… Привел бы к нам, что ли. Вы же с ним вроде бы и раньше знакомы были, так?
– Точно. В один клуб ходили, к бардам нашим. Он потом воевать
уехал, мы года четыре не виделись. Если не больше.
– Это он что, столько воевал?! – изумился Андрей. – Понравилось, что ли: три раза контракт продлевал? Или ему платили все и вовремя?
– Не все, остаток он уже здесь получал. После госпиталя, – неожиданно подал голос Дмитрий. – У Сашки там какие-то свои счеты были. Он вообще все эти дела вспоминать не любит.
– Так ты что, тоже его знаешь?! – Алексей даже подскочил на стуле. – И молчал?
– Да не то чтобы знаю, – огромные плечи качнулись, почти достав до курчавого затылка. – Общие знакомые нашлись. Раньше мы с ним иногда на тусовках пересекались, но не слишком часто. В городе встретишься, руку подашь: «Привет, как дела?» – и разбежались, а потом вспоминаешь, где виделись да кто познакомил. А вообще как раз у «огонька» разговорились, когда я прошлый раз заходил.
Там и вспомнили друг друга. И потом еще он мотался, работу искал, и в нашу контору забегал.
– Так, хорошо, все его знают пять лет, он воин, бард, чутье у него нечеловеческое. Древняя Кровь имеется, – снова ледяные глаза быстро впились в зеленые и тут же повернулись к Алексею. – Приводи своего Сашу, может, и у нас с ним общие знакомые
найдутся. Не захочет к нам сюда – пусть у тебя заместителем числится. Особенно если все-таки будет на общих мероприятиях появляться, а не только на тусовке. Приведешь – будем его обсуждать. При нем, чтобы совсем вежливо было. Сейчас вернемся к нашей повестке дня. Насчет устава намечающейся организации… Это еще кто?
Подвальное эхо подхватило шаги и обрывки разговора. Два голоса. Один старческий, но еще вполне крепкий и уверенный, без дребезжания и заикания. Второй – сильный и наглый, небрежно сплевывающий слова и не стесняющийся в их подборе. Впрочем, и выбор-то не слишком велик. Два голоса, а шагают человека три, не меньше. Даже с поправкой на эхо…
– Вот здесь, Виктор Палыч, налево, у нас тренажерный зал, – заскрипел ключ, ухнула открывшаяся дверь. Теперь старика узнали все. Управдом, он же – заведующий клубом «Романтик». Благодетель и надзиратель. Значит, кого-то еще облагодетельствовал.
