Владимир Мясоедов - Море сумерек
— Да там островков и скал как грязи! — запротестовал капитан человеческого корабля. — Как мы ни на что не налетели, до сих пор не понимаю. Слушайте, ну, может, вы все же уговорите этого своего короля вернуть нас обратно?
— Мих у нас совестливый, — вздохнул Семен. — Все, что натворил, обязательно исправит. Хотя в вашем случае, наверно, все же предпочтет денежную компенсацию. Небольшую. Так как корабль уже затонул бы, не выведи мы его на мель. Да и груз ваш подмок.
В помещении поднялся недовольный гул.
— Возвращайте нас обратно!
— К Змеиной гряде причалили бы! Она там рядышком.
— Уж Осейрон-мореход бы помог нам!
— Кожи! Лучшие кожи! На двести трид… триста монет золотом! Все из-за вас пропало.
— А ковры? Шедевры, вышедшие из мастерских, принадлежащих самому визирю владыки Эрсийского! Если бы вы своим колдовством нас не спасли, все бы пропали! Ну то есть остались в ценности и сохранности! А теперь они испорчены.
— Мы бы и сами справились, — запротестовал капитан, поддерживая бурные возгласы своих людей и не видя, как дроу отступает к дверям и делает Шиноби быстро сменяющие друг друга знаки. С помощью азбуки жестов темный эльф предлагал перерезать моряков и забыть об их существовании, не напрягая заведующую казной Шуру или даже самого Михаэля по подобным пустякам, не стоящим их внимания. А тела можно выгодно продать некроманту и честно поделить деньги по совести. Три четверти Семену, а оставшееся — его помощнику, который сам все сделает. Тем более что уж где-где, а посреди пустыни корабль искать будут в последнюю очередь. Про целый город очевидцев, видевших судно в пруду, незадачливый кандидат в убийцы просто позабыл. Уж на его-то родине в своей принадлежности к свидетелям преступлений высшего мага или его слуг не сознался бы никто и никогда. Во всяком случае, раньше, чем подвергнется пыткам. А там уже при необходимости признается и в том, чего не может быть в принципе.
— Твое предложение заманчивое, но с политической точки зрения неверное, Лей'Ксраес, — обратился к дроу Шиноби. Люди развернулись к нему и тотчас с воплями шарахнулись к противоположной стене помещения. Темный эльф, уверенный в своей правоте и безнаказанности, уже достал из-под одежды два кривых меча и теперь ждал то ли разрешения пустить их в ход, то ли приказа отконвоировать будущие трупы в помещения, где их кровь обстановке никакого вреда не нанесет. — Ты живешь не в своем родном подземелье, а в Сумраке. Здесь случайных путников не убивают. Даже без свидетелей. Вот чтобы лучше понять эту истину, сам будешь договариваться с ними о компенсации за корабль, который реквизирован в пользу казны вместе с грузом. И учти, я проверю, если будешь их нагло запугивать и обманывать, обещаю на ближайшие лет десять найти тебе работу в самом глухом уголке пустыни, где даже скорпионы не бегают.
Сказав все, что хотел, Шиноби растворился в мгновенно окутавших его тенях, частично перейдя на план духов, и вышел прямо сквозь стену. Темный эльф печально вздохнул, спрятал оружие с неуловимой глазом быстротой и стал с интересом разглядывать моряков. Видимо, придумывал, как их запугать и обмануть не нагло, а с подобающей случаю вежливостью. Внезапно воздух замерцал, складываясь очертаниями в портал, и из него вышел князь Западного леса. С семью бутылками в одной руке и небольшой корзинкой в другой. Никакой магии перворожденный не использовал, удерживая сосуды с вином лишь за счет естественной ловкости и выучки.
— Не понял, — удивился он, — осматривая помещение и подозрительно разглядывая дроу, оцепеневшего, как кролик перед удавом, при виде правителя извечных врагов своей расы. — А где Михаэль? Я вроде бы на этот раз не промахнулся и попал именно в Сумрак, а не к демонам на именины, а значит, он должен быть тут.
Судя по едва заметному пошатыванию из стороны в сторону и трудностям с фокусировкой взгляда, раньше бутылок было больше. Или теперь несчастные обитатели Бездны, к которым занесло обладающую фамильной силой венценосную особу, стали вынужденными трезвенниками. Если вообще в живых остались.
«И с чего его на иные планы так активно потянуло? — озадачился архимаг. — Раньше и носа туда не казал, а сейчас шляется, как в молодости по будуарам собственных фрейлин. Тенденция настораживает. Бездна — не то место, где следует гулять, да еще в пьяном виде. И потом, рогатого и чешуйчатого наследника все равно не признают, а учитывая численность и активность популяции тамошних суккубов, подобное дитя рано или поздно появится, если мимо них будет ходить столь лакомый кандидат в любовники».
— Не могу знать, — отрапортовал темный эльф, решивший закосить то ли под идиота, то ли под военного, что, по мнению архимага, было почти одно и то же. — Попробуйте поискать в его покоях. Два этажа вверх и три стены направо.
«Уже и внутреннюю планировку дворца выучил, мерзавец, — неодобрительно прошипел Келеэль в адрес дроу. — Шустрый, паучье отродье! А ну как все же попробует выполнить отданный ему матерью приказ? Надо бы его… А, ладно, сами разберутся. Уверен, в Сумраке он временно и потом опять будет отправлен служить на дальние рубежи. А если нет, его Пушистик под видом песчаного скорпиона загрызет».
Князь кивнул и стал расплываться в воздухе… чтобы спустя мгновение вновь оказаться на том же месте, озадаченно потирая лоб. Корзинку он оставил висеть без всякой опоры, удерживая ее телекинезом.
— Странно, — пробормотал он. — Меня, и вдруг ударили. За что?
И снова повторил попытку. С тем же результатом. Только на этот раз ему, очевидно, попытались заехать в глаз.
— Это же надо, — с удивлением констатировал он, — больно. Что за защита там такая стоит? Как об каменную стену носом стукнулся. С выступом таким. В виде локтя.
И вновь решил шагнуть по упорно не желающей открываться дорожке.
— Мне тут больше не рады, — печально сделал вывод князь Западного леса, сплевывая слегка окрашенную красным слюну прямо на пол. — Все, хватит, ухожу.
— Меня с собой забери. — Из каменных блоков, составляющих стены пирамиды, осторожно вылезла полупрозрачная голова Михаэля. Сюзерен Келеэля не ошибся, и тот, кого он хотел видеть, действительно был там, куда он попал. Пусть не телесно, но духовно. А для сильных шаманов это почти равнозначно. Вот только почему-то стоя на четвереньках.
— О, — удивился бывший воспитанник архимага. — А что ты тут делаешь? И кстати, в такой позе да перед подданными?
— Прячусь, — последовал ответ. — Пережидаю бурю. А на них плевать, они меня все равно не видят.
«Не везет мне с учениками, — решил архимаг. — Раньше просто дохли, а сейчас эти двое умудряются оба одновременно находиться в неадекватном состоянии. Или же…»
Проверка подтвердила правоту слов шамана. Люди и дроу его действительно не видели, поскольку правитель Сумеречного леса находился практически целиком в мире духов. Обычный глаз и даже слабое поисковое заклинание его присутствия просто не обнаружили. А вот чары Келеэля или глаза его бывшего воспитанника, который от рождения нормальным эльфом не являлся в силу происхождения, могли разглядеть и не такое. А потому сейчас находящимся в кабинете Шиноби казалось, что неадекватный эльф разговаривает с пустотой. Но замечаний ему никто не делал. Дроу точно знал, на что способна стоящая перед ним личность, а люди, видимо, догадывались. По мнению архимага, для представителей этой расы, как правило обделенной магическими талантами, вообще были характерны внезапные приступы острой интуиции. Одиночные и запоздалые, но бывали и исключения.
— Какую? — удивился пьяный князь. — На улице погода просто чудо. Сам же ее творил.
— В переносном смысле слова. Не видел разве, Лика злобствует.
— Это я сообразил, — потер пострадавший участок лица правитель Западного леса. — А с чего?
— Сам не пойму, — честно признался возлюбленный эльфийки. — Но поговорить с ней не получается. Дерется и кричит. Вот и слинял, тело на кровати оставив. Пусть на нем пар выпустит, может, успокоится. Духом меня она пока найти не может, а синяки я потом подлечу.
— Гениально, — подумав, решил князь. — А говорили, ты покалечился, теперь мыслишь с трудом.
— Это когда в теле, — поделился проблемами Михаэль. — А если нахожусь вне его… почему-то чувство равновесия сбоит, вернее, его духовный аналог, ибо мозжечок-то остался в бренной плоти. Вот и ползаю, чтобы не упасть. Пить не буду, если бутылки не сможешь в мир духов переправить. Не смогу.
— Так я вроде бы не за тем пришел, — задумался князь и покосился на бутылки в руке. — Или за тем? А! Я ж полигон сделал. Пошли, покажешь моей гвардии, как от вашего огнестрельного оружия мою персону защищать. Ты же потом сюда вернуться сам сможешь, если напьюсь?
— К своему месту силы я из мира мертвых добреду, ну то есть доползу, — оповестил явных и тайных слушателей шаман. — Тем более в пустыне уже четыре десятка меллорнов в разных местах растет, пусть молодых, но с привязанными к ним и поклявшимися мне в верности духами. Такой ориентир и из соседнего мира ни с чем не спутаю.
