Алекс Орлов - Рекс
Были, правда, и те, кто ночевал, но это случалось с ними редко и называлось – ночное дежурство.
Рекс, в отличие от директора центра или доктора Ламбера, не пытался попасться на глаза майору, но тот сам приходил в палату и расспрашивал Рекса, как тот себя чувствует. Тогда Рекс еще не знал, что майор приходит по поручению Заказчика, он просто отвечал на вопросы и полагал, что это хороший человек, которому до всякого пациента есть дело.
В этот раз майор выглядел иначе. Он был грустен и задумчив, но, увидев Рекса на ногах, с улыбкой сказал:
– Ну вот…
А потом добавил:
– А я тебе, Джордж, тренера привел.
– Какого тренера, сэр?
– Идем в спортзал, он уже там.
Они спустились в спортзал, где Рекс под руководством физиотерапевта теперь проводил почти все время, и там, возле высокой стопки матов, Рекс увидел широкоплечего, чуть седоватого мужчину в синем спортивном костюме. Рядом с ним на полу стоял потертый пластиковый чемодан.
– Привет, Джордж! – сказал он и, подойдя к Рексу, пожал ему руку. – Теперь я твой персональный тренер. Меня зовут доктор Том.
– А чему вы станете меня учить, доктор Том? – спросил Рекс.
– Еще не знаю, для начала покажи, что ты уже умеешь.
– Я могу отжиматься от пола.
– Сколько раз?
– Восемьдесят. А еще подтягиваюсь сорок раз и подъем переворотом могу сделать тридцать раз подряд.
– Ну начинай, а я посмотрю, – сказал доктор Том и, пока Рекс показывал свою программу, ходил вокруг, изредка приближаясь к майору и обмениваясь с ним короткими фразами.
К тому времени, когда Рекс закончил, майор уже ушел и в зале остался только доктор Том. Он похвалил Рекса и спросил, как много тот бегает. Рекс пожаловался, что немного – пока подводит вестибулярный аппарат.
– Знакомая картина, но мы это подправим. А теперь подойди сюда, я тебе кое-что покажу.
Рекс подошел к доктору Тому, а тот открыл старый чемодан и какое-то время наблюдал за реакцией Рекса.
– Знаешь, что это такое, Джордж?
– Ножи и пистолеты?
– Да, пусть пока ножи и пистолеты. Но позже ты научишься различать все ножи по виду и весу, а пистолетам дашь собственные имена.
– Так будет?
– Так будет. Ты, главное, доверяй мне и держись рядом.
– Я уже доверяю вам, доктор Том, потому что вы чем-то похожи на доктора Грея.
– Хороший человек?
– Хороший, но его, к сожалению, уволили.
– А за что уволили?
– Он научил меня двигаться, поставил на ноги, а доктор Ламбер сказал директору, что это ненаучно. Он сказал, что методы доктора Грея компрометируют медицинскую науку в глазах пациентов.
– Нехорошо получилось. Но, думаю, что твой доктор Грей не пропадет, такие люди без дела не остаются. А теперь вопрос – ты когда-нибудь стрелял?
– Я не знаю, сэр, – честно признался Рекс. Тогда доктор Том взял из чемодана пистолет и вложил его в руку пациента.
– А теперь что скажешь?
Рекс закрыл глаза, постоял недолго и вернул пистолет, чувствуя легкое онемение в руке после рукоятки.
– Мне кажется, я когда-то делал это, сэр.
– Голова может забыть, а рука – никогда, – заметил доктор Том.
80
Юргенсон сидел за столом и перебирал отчеты со своих скотобоен на юге. Прибыль сократилась в трех из пяти районов, и непонятно было, договорились ли его управляющие воровать или причиной тому стало повышение цен на рогатый скот.
– Эй, кто-нибудь! – крикнул Юргенсон в интерком.
– Здесь Ангелина, сэр…
– Ангелина, давай сюда этого нашего…
– Марженталя?
– Да, давай сюда этого гения.
– Одну секунду, сэр!
– И еще, Ангелина! Пусть принесут кофе.
– На всех, сэр?
Юргенсон посмотрел на стоявших у окна Каррота и Флетчера.
– Кофе будете?
– Будем, – за обоих ответил Флетчер, слегка замешкавшись от смущения. Босс еще никогда не предлагал ему кофе. Или, может, они на побережье такую моду завели?
Он снова покосился на Каррота.
– Давай на всех, Ангелина, и покрепче.
– Слушаюсь, сэр!
Юргенсон вздохнул и отбросил в сторону пачку отчетов.
– Садитесь, парни, а то вы мне свет загораживаете.
Каррот с Флетчером сели на жесткий диванчик, Юргенсон заметил, что Флетчер исподтишка буравит Каррота взглядом.
Как же решить эту проблему? Юргенсону не хотелось сейчас заниматься этими разборками, перестановками – того и гляди война с Камероном начнется. Тут не до внутренних дрязг.
– Флетчер, я тут к тебе с просьбой хотел обратиться…
– Простите, сэр? – произнес Флетчер, приподнимаясь.
– Сиди-сиди, – махнул рукой Юргенсон. – Мне для личных поручений нужны два твоих бойца. Подходят Каррот и Свенсон. Если бы ты мог откомандировать их ко мне на временной основе, я был бы тебе благодарен.
Флетчер не знал, как реагировать. Он посмотрел на Каррота, подозревая, что тут какая-то засада, потом на Юргенсона, и выдавил из себя:
– Сэр, я не против…
– Спасибо. Ну и, если у тебя возникнут сомнения насчет того, не лодырничают ли они, пока я занят, можешь со мной связываться и я скажу тебе, есть ли у них работа.
– Конечно, сэр. Всегда рад и все такое…
– Ну вот и договорились.
В дверь постучали, и Юргенсон закричал:
– Входите все!
На пороге появились Марженталь и Ангелина с большим подносом, на котором стояли три большие чашки с кофе и тарелка с обсыпанными сахаром булочками.
– Я добавила и булочек, сэр, – сказала Ангелина.
– Давай, не пропадут твои булочки, – согласился Юргенсон. Теперь, когда он придумал, как решить проблему назревающего в службе охраны конфликта, он чувствовал себя значительно лучше.
Ангелина ушла, Юргенсон взял себе кофе и указал Флетчеру с Карротом на поднос. Те встали и, взяв по чашке, сели на место, но угощаться не спешили.
– Марженталь! Вот тебе пачка отчетов и пара минут, чтобы определить, воруют на скотобойнях или нет.
Юргенсон вручил аналитику пачку отчетов и указал на стул возле стены. Тот прошел на место и тотчас погрузился в изучение документов.
– Ну вот, а я пока кофейку выпью, а то от этих циферок совсем уже ничего не соображаю, – пожаловался Юргенсон, заметив, что Флетчер и Каррот только пригубили кофе.
– Берите по булке и ешьте, я приказываю, – сказал Юргенсон, и они подчинились.
Прошло две минуты, как оказалось, Марженталь засекал время.
– Я готов, сэр, – сказал он, поднимаясь.
– Ну давай, излагай, – разрешил Юргенсон.
– Сэр, судя по датам возрастания убытков из-за высоких цен, здесь наверняка присутствует факт мошенничества по сговору – сразу на нескольких скотобойнях.
– Так, – кивнул Юргенсон, доедая булку. – Объясняй.
– Дело в том, сэр, что я очень хорошо помню биржевое изменение цен на корма и, как следствие, на крупный рогатый скот, вот только последствия этого повышения стали ощущаться только месяц назад, а тут получается, что они уже целый квартал платят на пятнадцать процентов дороже. Очень похоже на воровство, но сначала, конечно, нужно все проверить.
– Проверим, – сказал Юргенсон и залпом допил кофе. – Ты доложи все это главному бухгалтеру и скажи, что я приказал подобрать аудиторов. Возможно, тебе самому придется мотаться по регионам вместе с ними.
– Я всегда готов, сэр!
– Молодец. И еще один вопрос к тебе, Марженталь. Тебя жалованье устраивает?
– Да, сэр, очень хорошее жалованье. Немногие из нашего выпуска могут похвастаться таким.
– Рад за тебя, приятель. В таком разе сегодня, после работы, отправляйся в приличный магазин, туда, где тряпки подороже, и купи себе два костюма. Тамошние девочки тебе все подберут. Понял меня?
– Да, сэр, – кивнул Марженталь, невольно осматривая свою потертую, но такую привычную пару.
– А если дашь этим девочкам по сотне сверху, то можешь попросить их доставить тебе покупку на дом. Но не забудь к их приходу заказать из ресторана хорошей еды и пару бутылок сладкого шампанского. Все, можешь идти.
– Да, сэр! – кивнул Марженталь и, оставив документы, выскочил из кабинета.
– А где у нас Свенсон? – спросил Юргенсон, вытирая рот салфеткой.
– Обустраивает пополнения в «Арасталии», сэр, – ответил Флетчер.
– Сколько их?
– Двадцать два человека, сэр. Мы разместим их в подвале, там много свободных помещений. Это позволит нам круглосуточно держать на периметре шестнадцать постов. И еще три поста в большом парке.
– Значит, с обороной все в порядке?
– Да, сэр. Теперь и мышь не проскочит.
Зазвучал сигнал вызова интеркома, Юргенсон нажал кнопку.
– Сэр, прибыл курьер из агентства «Юма». Привез вам личное послание от важной персоны.
– Что за персона?
– В накладной не указано. Видимо, подпись стоит на самом послании внутри конверта.
