Андрей Левицкий - Воин Пустоши
— Бандиты все еще живут во Дворце, правильно? — спросил Туран.
Ефраима кивнул.
— Сколько их сейчас?
— Человек двадцать.
— Мы проезжали мимо…
— А то кто? — перебил Соломон и ткнул кулаком в сторону рыжего парня, подпирающего стену. Тот встрепенулся, поднял голову, но не успел представиться — первым заговорил Туран:
— Его зовут Тим Белорус. Он мой друг. Будет участвовать в деле.
— В каком деле? — спросил Мартьян.
Вместо ответа Туран сказал:
— Мы проезжали мимо Дворца. Там шум, крики… Что они празднуют?
Ефраим махнул рукой:
— Ничего. То есть они каждый вечер празднуют…
— А завтра вообще перепьются пуще прежнего, — вставил Соломон, развернувшись на лавке к Турану Джаю. — Завтра, хлопец, я им водку мою отвезти должен. Много.
— Значит, завтра и нападем на Дворец.
И снова Агап заерзал на лавке, а Мартьян опять подался вперед, навалившись локтями на стол.
— Да! — кивнул Соломон. — Верно, хлопец! Я с тобой, что бы эти ни решили. Я так и понял, для чего ты прикатил! За батю свово отомстить, за мамку с братиком… Верно! Месть согревает душу. Так мой батяня покойный Израил говаривал, а он большого умища был человек и души широкой! А они — трусы!
— Соломон! — окликнул Мартьян, но старика было уже не остановить.
— Думаешь, зачем мы тут все сидим? — повысил он голос, отмахиваясь от мельника. — Потому что о том же толкуем: как на Дворец напасть да бандюков поубивать всех. Ефраим хочет, я согласен, а эти двое… Понял, хлопец? Так что Ефраим и я точно с тобой!
— Только не называй меня «хлопцем», ладно? — попросил Туран, и Соломон осекся. — Так атаман Макота любит своих людей называть.
— Где он? — спросил Мартьян. — Где сейчас атаман?
— Едет сюда.
Мельник будто именно этих слов и ждал — стукнул кулаком по столу и заговорил громче:
— Так я и знал! За тобой едет, а? Преследует? И ты хочешь, что мы прямо перед тем как он сюда заявится…
— Помолчи, — бросил Туран Джай, и Мартьян ошарашено смолк. — Не перебивай меня. Нет, Макота не за мной едет. Мы сюда приехали с горы Крым, а он движется от Моста. Слышали про Мост? Как Макота приедет — вы уже никогда головы поднять не сможете. Так и будете рабами его до самой смерти. Потому что вы рабы сейчас! — повысил он голос, увидев, как гневно сверкнули глаза Мартьяна. — Чем от них отличаетесь? Земля ваша — уже не ваша. Урожая половину отдаете, каждый бандит когда захочет, может на ваш двор прийти и любого там пристрелить… Или жену вашу, дочку с собой во Дворец утащить — и что вы сделаете? Ничего. Потому я предлагаю: напасть на Дворец. Сегодня же. Сейчас. Потом мы с Тимом там остаемся, а вы возвращаетесь к себе, вроде вы ни при чем. И когда Макота приедет… это уже наше дело будет. Мы с ним разберемся. И вы опять хозяевами на своих землях станете. А поле моего отца вам троим в дар отдаю. Делайте с ним что хотите.
Воцарилась тишина, которую прервал несмелый голос Агапа:
— Но ежели Макота скоро здесь…
— Ну, вы, короли кукурузы! — донеслось от двери, и все повернулись туда. Рыжий со странным именем Тим Белорус выплюнул травинку и, подбоченившись, насмешливо глядел на них. — Императоры полей! Вы чего, не понимаете, что вам предлагают? Вы ж вообще в стороне остаетесь — поможете только разобраться с той пьянью, что во Дворце этом засела, а дальше мы все на себя берем. Макота и знать не будет, что вы нам подмогли. Мы так все повернем, будто сами Дворец захватили. Ну, пошевелите мозгами своими картофельными…
— Хватит, Тим, — сказал Туран, и рыжий смолк, качая головой.
Ефраим на протяжении этой речи искоса глядел на фермеров. Он видел — Соломон так и рвется напасть на Дворец, Агап тоже не прочь, хотя энтузиазма у него поменьше. Кажется, Мартьян тоже начал колебаться — это главное.
— У Чечени минометы, — сказал мельник без прежней уверенности в голосе.
— Да это вообще ничего не значит, — возразил рыжий. — Знаю я, что за стволы у нас в Омеге были… Они ж навесом бьют, хорошо не прицелишься. Из таких по большому отряду стрелять или по ферме, по поселку укрепленному. А мы если с разных сторон ко Дворцу подберемся и на него неожиданно наскочим, так что с тех минометов толку будет?
— Надо сделать это прямо сейчас, — заключил Туран.
Тут уж покачал головой сам Ефраим:
— Не выйдет. Нам людей собрать надо, оружие выдать… Этой ночью никак.
Туран Джай поглядел на своего друга у стены. Тот в ответ слегка пожал плечами. Туран повернулся обратно, задумчиво уставившись перед собой.
— Тем паче, хло… парень, я ж говорил — завтра им водку свою повезу, — добавил Соломон. — После этого сподручнее нам будет на Дворец насесть.
— Когда?
— Вечером собирался.
— Поздно. Еще до вечера Макота может быть здесь.
— Откуда такая точность? — проворчал Мартьян.
Ефраим видел — мельник уже решился и поэтому недоволен. Недоволен, что позволил втянуть себя в это.
— Мы видели их отряд, — пояснил рыжий. Отлепившись от стены, он подошел к столу и уперся коленом на лавку между Соломоном и Агапом.
— Ты ж сказал — из самого Крыма едете. А они — от Моста. Разные концы!
— Неправильно. И Крым, и Мост отсюда примерно в одном направлении, на юго-восток. А караван Макоты мы видели издалека, в бинокль. У них одна тяжелая машина, потому они не так быстро, как мы, движутся. Они приедут позже. Примерно… на половину суток позже.
— Соломон, ты можешь повезти им водку раньше? — спросил Туран. — В полдень?
— Могу, — кивнул старик. — А чего ж… Запросто. Они как раз только глаза продерут, с тяжелой башкой будут, ну и опохмеляться сразу полезут.
Туран кивнул и обратился к остальным:
— Кто знает, где Чеченя ставит посты? Сколько? Кто-то патрулирует окрестности или нет?
— Есть наблюдатели на крыше? — добавил Тим Белорус.
Из присутствующих чаще других во Дворце бывал Соломон, и все повернулись к нему.
— Ну, так что же… — начал старик. — Да, есть на крыше там ети… наблюдатели. Не знаю скоко. Ну, двое, может, сидят завсегда или трое. Еще двое всегда под входом стоят, они обычно тверезые, Чеченя за тем лично следит. Ну и далее, Дворец он же такой… Ну, как подкова формой, токмо квадратная, так сзади там ворота во внутренний двор есть, под ними снаружи будка с минометом. В ней трое кажись, хотя точно не скажу. Ну и все вроде.
— А что Чеченя? — спросил Туран.
— Разжирел, — ухмыльнулся Агап. — На наших харчах — как бочка стал.
— Тоже пьет?
— Ну, так… — протянул Соломон. — Выпивает, скорее.
— Тогда начнем завтра днем, — сказал Туран. — Не будем просто на Дворец налетать, устроим диверсию. Обойдемся малой кровью… то есть мы обойдемся малой кровью. Слушайте, я расскажу, что надо будет делать. Соломон отвезет им водку в полдень, а мы начнем немного позже.
* * *― Если атаман доберется сюда раньше, чем мы закончим, будет плохо, — сказал Белорус. — Да не просто плохо — вообще все дело накроется. Ну ладно, дыма пока не видно, пора начинать.
По дороге к Дворцу караван Макоты должен был проехать мимо фермы Соломона, и его жена пообещала распалить большой костер, как только увидит бандитские машины. Не простой костер — она собиралась бросить туда пару шин, из которых была сложена ограда вокруг их домика. Такой дым будет виден возле Дворца — и это станет сигналом: Макота близко.
Закатив сендер в расселину, под прикрытие высоких кустов, Туран, Белорус и Крючок подобрались к куче мусора, который набросали бандиты, и оглядели ворота, ведущие во внутренний двор. Солнце пряталось за облаками, было душно — скоро дождь. Они оставили в машине куртки; Туран, положив гравипушку под сиденьем, вооружился ножом, пистолетом и двухствольным обрезом (помповик, подаренный Ставро, с собой брать не стал, берег его для другого дела), Белорус взял любимый «хорек», световой нож и обрез, Крючок — карабин с коротким стволом и два ножа.
Под воротами стояла покосившаяся будка из досок и кусков жести, прибитых поверх них.
— И какой смысл миномет там держать? — удивился Белорус. — Или они его наружу вытаскивают, если стрелять надо?
— Не думаю, что они хоть раз… — начал Туран и замолк, когда из будки показался бандит. Отойдя немного в сторону, встал спиной к воротам, склонил голову. Донеслось журчание.
— Крючок, кто это? — спросил Туран.
— Гиря, — ответил тот. — Так его кличут.
— Соломон сказал, там обычно трое дежурят.
— Наверное, дрыхнут остальные, — предположил Белорус. — Видишь, как этого качает?
Он замолчал, когда в дверях рубки появился седой мужик в закатанных до колен штанах и куртке, наброшенной на голый торс. Почесывая грудь, он поднял бутылку с мутной жидкостью и сделал несколько глотков. Гиря тем временем покончил со своим делом и направился обратно, ведя ладонью по ржавой створке ворот. Седой с бутылкой, звучно рыгнув, попятился обратно в будку.
