Дмитрий Старицкий - Наперегонки со смертью
Исабель попросила подойти к ней сначала «военных», которым раздала ключи от номеров на первом этаже и, показав жестами, какие от каких дверей, отравила тех заселяться самостоятельно. Потом с улыбкой окинула взглядом меня с гаремом и поспросила нас следовать за ней.
Мы поднялись по широкой винтовой лестнице на галерею, где Исабель открывала двери подряд и жестом приглашая входить очередную пару.
Да, надо особо отметить, что идя перед нами в своем коротком платье в обтяжку, эта великолепная Исабель просто сразила меня. Ее походка в сочетании с осиной талией, большими, но идеальными ягодицами под обтягивающим платьем настраивала на брутальность. Не будь я так пресыщен женским вниманием, она могла бы быстро довести меня до неконтролируемой сексуальной агрессии, а продлись это представление чуть подольше…
Даже мои девочки расширили ноздри, глядя во все глаза на всю эту плавно покачивающуюся красоту. А Булька, судя потому, как взвизгнула Альфия, ревниво ущипнула ту за ягодицу, чтоб не глазела куда не попадя.
Посему общение с этой, сравнимой разве что с действующим вулканом, красотой я постарался свести к минимуму.
Я вот с первого взгляда ничего такого об этой Исабель даже не скажешь. Девушка и девушка за компьютером. Эта красота особая, не статичная. Она в динамике. Походя, припомнил, как где-то вычитал, что римский император Тит после взятия Иерусалима пылко влюбился именно в походку иудейской принцессы Вероники. И когда та, после перелома ноги, стала ходить несколько по-другому, любовь императора улетучилась неизвестно куда.
Вопреки моему ожиданию большой по площади номер был оформлен не в карибском тропическом стиле, а в некой смеси хай-тека с японскими мотивами. Дорогое дерево в сочетании с кожей цвета яичной скорлупы и темно-красными, кожаными же, вставками. Огромная низкая кровать, почти тахта. Шкаф-купе во всю стену с дверцами, набранными из пергаментных квадратов. Такая же «пергаментная» ширма, которой при желании можно оградить спальное место от остального номера. Мягкая мебель в той же стилистике вокруг чайного столика со столешницей из толстого стекла. Много зелени в кадках, что, на мой взгляд, уже лишнее. И хромированные светильники. Но во всем чувствовалась умелая и талантливая дизайнерская рука.
И новый для меня предмет гостиничного интерьера — оружейная стойка, сделанная из того же дерева, что и остальная мебель в номере. И скорее всего, заказывалась она со стойкой одновременно, в гарнитуре. Этак ненавязчиво вместо вешалки с отделением для зонтов.
Пожал плечами и поставил в нее «ругер», предварительно отсоединив магазин и положив его на специальную полку.
Санузел был общим. Две раковины под большим зеркалом с подсветкой, унитаз, биде и огромная, яйцеобразной формы, ванна-джакузи. На пару человек одновременно. Сантехника вся ослепительно белая, при черной плитке стен. Очень стильно при минимуме цветового решения.
Прежде чем выйти, открыл воду в джакузи. Путь набирается, пока разденусь. После местных пыльных дорог водные процедуры — первое, что просит душа. Все остальное потом.
Новая земля. Автономная территория Невада и Аризона. Город Нью-Рино
22 год 16 число 6 месяца, среда 19:15
Вторую половину дня до темноты провели на ипподроме, в качестве культурной программы.
Смотрели забеги американских рысаков с директорской ложи, где нас рассадили за столиками и тут же подали прохладительные коктейли.
Ложа — этакий большой балкон под маркизой, нависающий над основными трибунами с отдельным входом и совмещающий в себе солярий с рестораном.
— От всей нашей семьи желаю вам хорошо провести вечер на нашем ипподроме, — сказала Вероника де Охеда, когда мы все расселись кому, где нравится.
— Вашем ипподроме? — переспросил Тристан, не отпуская руки Антоненковой.
— Нашем, нашем… — улыбнулась ему докторица. — Этот ипподром собственность семьи Лопесов.
Потом обвела взглядом всю компанию и добавила.
— Если кто захочет чего-то посущественней, чем «мохито», то может сам приватно сказать об этом официанту и тот принесет, что пожелаете.
Села за столик около меня и сказала в полголоса.
— Уф…
Не привыкла видно она работать массовиком-затейником.
Вот с этой верхотуры мы и смотрели, как лошади соревнуются друг с дружкой в таскании по кругу на скорость двухколесной тележки с недомерком, вцепившимся в вожжи.
— Вероника, а почему эти водители кобыл такие маленькие, дети что ли? — поинтересовался я.
— Нет, что ты, Хорхе, — мило улыбнулась докторица, — просто подбирают на эту работу тех, кто легче по весу. Чтобы лошади было легче. На скачках то же самое. Вес жокея не больше сорока шести килограмм. Ты на кого поставил?
Ниже нас, на трибунах свистели и орали лохи в переживании за свои деньги, которые они поставили на забег, как будто от их громкого ора именно «их» лошадь прибежит как надо. Мне это было чуждо. Выигрывает всегда только устроитель таких мероприятий. Я же вообще человек не азартный. Даже в карты играю только в хорошо знакомой компании, для удовольствия. В преферанс по маленькой. Просто без денег играть совсем не интересно. А вот по копейке за вист — деньги в проигрыш совсем смешные, а вот, поди ж ты, дисциплинируют игрока.
Бега и прочие петушиные и собачьи бои меня тоже как-то совсем не прельщали. Там без ставок больше десяти минут и смотреть не на что. Это как игра в кости. А я люблю действо, сюжет.
— Пока ни на кого, — ответил я ей. — Я вообще в азартные игры не играю. В детстве был пример одного дальнего родственника, который спустил в Москве на бегах все, что имел. А петушиные бои тут у вас есть?
— Есть? За ипподромом. Но они будут завтра во время свадьбы. Так что в другой раз, — развела она руками, как бы оправдываясь.
— А коррида?
— Пока нет. Коррида — это очень большое хозяйство. Намного сложнее, чем скачки или бега. Коррида требует не только арены, но и больших площадей для выпаса быков и сложной охраны, чтобы быка заранее никто не смог напугать. Держать в конюшне как лошадей быков нельзя. Бык выходит на бой с человеком только один раз, даже если выиграет. Потом его уже ничем не заставить.
Про корриду девушка, оказывается, знала много, а мне эта тема была интересней, чем бега рысаков. От корриды веяло чем-то совсем древним, настоящим, хтоническим. Состязанием воли и духа. Жертвоприношением. Не зря, придумавшие ее баски являются самым древним в Европе народом. Тем, кто все еще сотни тысяч лет назад разрисовал в Пиренеях все пещеры. А бега — голимая коммерция эпохи капитализма. И больше ничего.
Так что я в это вечер больше я с Вероникой общался, чем на бегах играл. На бегах я лишь присутствовал. А вот девчата мои ставили по маленькой на простую комбинацию в ординаре. Потому, как и им оказалось скучно просто так смотреть несколько часов как лошадки с тележками бегают по большому кругу. Пред носом пролетели и на дальнем конце поля ее уже еле-еле видно.
Неожиданно Сажи выиграла две тысячи экю.
Поздравляли.
Целовали.
Спросили, как ей это удалось? Откуда узнала, что на эту лошадь ставки 1 к 200?
— Ну… Эта… — засмущалась красивая чеченка. — Я поставила десятку на самую красивую лошадь. И вот… — улыбается смущенно.
Старт-финиш находился прямо под директорской ложей, и рассмотреть лошадей мы успевали.
Охеда подозвала официанта, и вскоре на наших столах появилось шампанское. Выигрыш отметить. Староземельное кстати шампанское. Французское «Canard Duchene».
Нам и в кассы к народу ходить не пришлось, выигрыш принесли в ложу на серебряном подносе, как ранее заказанные билеты на заезды.
Валлийские кирасиры в игре на тотализаторе оказались активнее нас, но никто ничего не выиграл. Не угадали.
Новая земля. Автономная территория Невада и Аризона. Город Нью-Рино
22 год 16 число 6 месяца, среда 21:04
После бегов ужинали не в столовой, а в ночном клубе «La Palomita».
С концертной программой.
Клуб, как я заранее догадался, также находился в собственности семьи Лопесов. О чем Вероника не постеснялась нас просветить. Единственно в целях моего успокоения по поводу надлежащей охраны.
Даже закралось подозрение, что де Охеда мне ненавязчиво свое приданое демонстрирует. Девка то на последнем подходе к замужеству. Тридцатник ей точно есть. А местные «лос бандитос» ее в качестве спутников жизни не устраивают. Это сразу видно. Большие у девочки претензии к мужскому интеллекту.
Все прошло бы чинно. Покушали бы, посмотрели выступления в смеси фестиваля латинских народных песен пополам с хореографией типа «крези хорс». Но вот тут, неожиданно для всех, приняв на грудь грамм двести рома, на сцену прямо через оркестровую яму полезла поддатая Сажи. Подбодренная смешками и улюлюканием публики.
