Юрий Иванович - Уникумы Вселенной – 3
– Массивная! – констатировал Кгорбо, несколько раз приложившись с разгона плечом к стене. – Даже не шелохнется.
– Ну и что? – вопрошал его товарищ. – В любом случае тяжелыми ломами дырку проковыряем. Ну не может же тут быть стена толщиной в полтора метра! И метр много. Какие направляющие такую массу выдержат? Двадцать, максимум тридцать сантиметров! Если не десять. Пробьем! Тем более если за лом ухватится наш брат по разуму!
Броди скривился от такого сомнительного комплимента:
– Ага! А меня вместе с ломом в руках будут раскачивать мои коллеги-желлатуки! Но вот сбегать за тем толстенным ломом смогу.
– Молодец! – понеслось ему вслед. – Грамотно распределил работу: нам физическую, а для себя самую тяжкую, но не пыльную – умственную.
Ему и в самом деле было сподручнее передвигаться по узкому тоннелю к его оконечности у купален, где находилось отставленное отличное орудие труда. Принес один лом, и коллеги начали работу, уже не вспоминая о всесильном «брате меньшем». Потом сгонял за вторым ломом, еще более массивным и длинным. И вот с последним дело пролома стены сразу утроилось в своей эффективности. Кстати, там действительно толщина преграды оказалась чуть более пятнадцати сантиметров. Сменяя друг друга, мохнатики яростно вгрызались ломами вначале в облицовку, потом в железный каркас и напоследок уже расширяя получившуюся дыру. При этом запорное устройство с одной стороны стены оказалось варварски выворочено, та сторона чуть отошла, образовывая щель. Тотчас в щель вставили и второй лом, и после нескольких богатырских рывков стена утопилась наружу, а потом и приоткрылась со скрежетом почти на треть.
– Давно бы так! – фыркал от пыли разгоряченный работой Кгорбо, протискиваясь первым в щель и подсвечивая себе фонариком. – Та-а-а-ак… И куда это мы попали? О! Шикарно смотрится!
Глава двадцать первая
Кормилец
Если все страшное остается позади, но впереди ничего приятного не светит, человек неизбежно становится фаталистом. И всегда пытается придумать оправдание для своих неблаговидных поступков, досадных ошибок и случившихся с ним судьбоносных недоразумений.
Стал фаталистом и Михаил Степанович Днепрянский, после того как понял, что в его жизни от его воли и желаний ничего уже больше не зависит. Что случилось, то случилось, и как будет – того уже не изменишь. Видно, судьбой уже все предопределено заранее.
Поэтому все последующие дни, а точнее сказать, двое суток Кормилец плыл по течению жизни, не обращая внимания, куда его несет: в омут или к гигантскому водопаду. То есть руководствовался житейской мудростью: «Если не удалось женитьбы избежать, расслабься и попытайся получить удовольствие». Что он и делал. Тем более что вроде как и удовольствия хватало. Кимала и Валия взяли всю инициативу молодой семьи в свои ручки и по хозяйству умудрялись делать все в доме без исключения. Если их молодой муж дремал, они занимались беззвучно готовкой пищи, уборкой спальни, в которую трио все-таки перебралось, кормежкой синего орла и даже некими техническими усовершенствованиями, а вернее сказать, освоением окружающего жизненного пространства. Если он бодрствовал – то кормили его чуть ли не с ложечки и выполняли любой каприз, блажь или прихоть. Правда, при этом получалось несколько странно, но женские прихоти и капризы тоже оставались удовлетворены по наивысшему разряду. Этот момент Михаил осознавал только тогда, когда измученный опять проваливался в сон на часик-полтора.
Вторую ночь трио провело уже в более сознательной гармонии и соитиях наяву, а не во сне. Третью – тоже. Ну и понятное дело, что не выдержавший такого напряжения мужчина уснул сразу после полуночи мертвецким сном. И сколько его ни пытались ласкать ненасытные женщины, даже глазом больше не моргнул.
Наверное, по этой причине он следующим утром проснулся раньше всех – совершенно отрезвленный, выспавшийся, полный сил, энергии и с невероятно ясным рассудком. И довольно быстро проанализировал сложившуюся обстановку:
«Если во время моих оргий с Пеотией я мог умереть, то у меня была уверенность в завтрашнем дне: богиня хоть оживлять умела. Если же оргии, подобные вчерашней, продлятся еще день-два, спасать меня будет некому. Естественно, что жить все равно осталось мало, но даже те несколько дней до прибытия Пеотии можно использовать с пользой для грамотного и успешного побега. Ко всему прочему, я так и не рассмотрел на дереве никаких колючек, и если отвергнуть всякие мистические чудеса, то укололи меня чем-то отравленным именно эти две красавицы. Я вышел на открытое пространство, а в меня и воткнулась отнюдь не стрела Амура. А значит, надо действовать! Как там говаривал Александр Константинович? “Жизнь археолога всегда находится в руках истории. Но мы как раз и рождены, чтобы историю преобразовывать!”»
Повезло еще, что на широченном брачном ложе Валия несколько откатилась во сне в сторону, обняв комком свернутое одеяло, а Кимала, откинувшись на спину, только ножку закинула на бедро Михаила. Видимо, обе заснули только недавно и спали настолько крепко, что, даже стреляя над ухом из пистолета, не добудишься. Поэтому мужчина бережно снял ступню с розовыми пальчиками с себя, подложил под нее второе одеяло и, стараясь унять громкий стук выскакивающего из груди сердца, скатился с кровати. Первым делом, даже не подумав одеваться, он тщательно обыскал личные вещи наездниц, благо тех имелось совсем мало. И две находки подтвердили зародившиеся в голове подозрения.
«Отравили! Редиски коварные! – мысленно ругался он, рассматривая нехитрые наборы из арсенала примитивных, но тем не менее жутко опасных индейцев. – Еще неизвестно, кто из нас разбойник и кто в действительности за кем охотится! И что теперь делать?!»
У него в руках были две трубочки длиной в ладонь и два комплекта тех самых колючек длиной в спичку. В одном комплекте были только две иглы вместо трех, но в любом случае еще пять «стрел Амура», лишающих тело воли и жажды сопротивления, слишком много для любого мужчины. Но просто вот так выкинуть эту напасть или спрятать, интуиция подсказала, будет неправильно.
Решив, будь что будет, парень помчался на кухню, быстро вскипятил воду и бросил иглы туда. Затем еще два раза, мечась по дому и собирая походный рюкзак да некоторые вещи, успел сменить покрывшуюся бурыми разводами воду на новую. Рюкзак и все приготовленное он, выскочив наружу, аккуратно припрятал в кустах возле крыльца и вернулся только по причине игл и для прихвата некоторых продуктов в дорогу. Тайное оружие наездниц было вложено обратно в кожаные чехлы и оставлено в прежних местах, после чего молодой археолог бросился на кухню, собирать в дорогу крупы, котелок и приправу. Все это поспешно разложил на столе, повернулся, замер на месте и с мысленным воем заметил спускающуюся по лестнице Кималу, заспанную и в чем мать родила. Пока она недоуменно присматривалась сонными глазищами, сверху раздался напряженный крик Валии:
– Где он?!
Но к тому времени Михаил уже совладал со своим лицом, упрятал горестный испуг и задействовал свой коронный смех.
– Проснулись уже? А я вам готовлю завтрак-сюрприз.
Кимала вроде как ожила и взбодрилась, но ее сокровенные желания еще четче проступили на порочном лице.
– Почему ты нас оставил без утренних поцелуев?
– Вы так сладко спали, – словно старый ловелас, выкручивался парень, – что мне показалось кощунственным тревожить ваш божественный сон.
И все равно красотка продолжала капризничать, только на этот раз крикнула наверх подруге:
– Он здесь! Но вместо любви собирается кормить нас кашей!
– Уже бегу! Бегу, бегу! – послышался голос Валии и топот босых ног. – Где моя одежда?! И кстати, Ф-фоте надо отдать всю вчерашнюю кашу, ему больше полезна вареная.
Ее подруга, так и стоящая на лестнице, досадливо скривила личико, развернулась и потопала наверх со словами:
– Что он, что ты – словно старые супруги, ни на что не годные.
– Ничего, он у нас после завтрака наверстает!.. – послышалось уверенное утверждение сверху.
После чего создался некий момент длиной в минуту, за который Кормилец мог метнуться к выходу, захватить свои вещи и бегом скрыться в лесу. Фиг бы его кто нашел без поисковой собаки! Вряд ли бы в первые минуты за ним организовали погоню, мог ведь он попросту в туалет отлучиться?
Но пока он гремел кастрюлями и сковородками, выгодный момент оказался упущен, а потом вниз сбежала счастливая Валия. Чмокнула супруга в губы, пожелала доброго утра, подхватила вчерашние остатки каши и понесла все это на второй этаж. Затем сделала еще одну ходку в комнату с кругом телепортации, отнеся воду синему покорителю воздушных океанов.
Пока Миха сомневался да раздумывал над судьбой синего орла, которому, возможно, придется прожить остаток своей жизни в замкнутом пространстве, вниз спустилась уже одетая Кимала и, словно нечто заподозривший полицейский надзиратель, прошлась по первому этажу, внимательно осматриваясь. И парень похвалил себя за предусмотрительность по поводу оставленного в кустах рюкзака и куртки.
