Сергей Лукьяненко - Застава
– Это начальник их заставы, господин Поллен, – сказал капитан по-французски. – Александр Бобриков, Россия. Рабочий по специальности. Двенадцать лет назад научился ходить в Центрум, сразу же попросился в пограничники. Имеет чин капитана.
Старик сидел на полу своей клетки, руки у него были скованы наручниками. На господина Поллена и его эскорт он даже взгляд не поднял. Поезд еще стоял на иртанском вокзале, и разговор был слышен всему вагону.
– Портал? – поинтересовался Поллен.
– Короткоживущий, но стабильный, около двух метров в диаметре, дистанция около метра спереди. Время создания – около тридцати секунд. Вызывается комплексом движений рук и медитацией. Впервые возник, когда Александр занимался цигун.
Поллен вопросительно поднял бровь.
– Китайская оздоровительная гимнастика, – пояснил капитан.
– Он китаец? – неожиданно спросил Поллен.
– Нет, он русский, – терпеливо сказал капитан. – Они тут все русские, мононациональная застава.
Поллен поморщился:
– Свойственный русским изоляционизм, верно, Грегор?
– Совершенно верно, – подтвердил Грегор. – Наручников в его случае вполне достаточно.
– Александр, вы имеете жалобы или просьбы? – спросил Поллен с достоинством.
Старик не ответил. Поллен едва заметно пожал плечами и проследовал дальше.
– Ирина Баринова, – продолжал капитан. – В Центрум ходит не менее пятнадцати лет, в пограничной страже – десять лет. Звание – штабс-капитан. Портал крайне короткоживущий, не более десяти секунд, диаметр около метра, дистанция пятьдесят сантиметров спереди. Создается при чтении сентиментальной литературы. Вероятнее всего, ей необходимо при этом прослезиться.
Ведьма стояла, прислонившись к стене своей клетки. Руки у нее тоже были скованы.
– Есть ли необходимость в наручниках при таком типе портала, Грегор? – осведомился Поллен. – Мадам немолода…
– Мадам всю жизнь работала в русских спецслужбах, – сказал капитан. – Я бы предпочел проявить осторожность.
– Мудак ты, Гриша, – негромко сказала Ведьма. – Совсем оскотинился в Центруме. Надо чаще на родине бывать.
У капитана едва заметно дрогнуло лицо, но он промолчал. Они прошли дальше.
– Галина Розанова, подпоручик, – продолжал Грегор-Григорий. – Портал длительный, стабильный, полтора метра диаметром, переднее расположение, дистанция полтора-два метра. Возникает, когда мадемуазель Галина слышит оскорбления в свой адрес.
Калька была не в обычных «браслетах». Она была прикована только за одну, правую руку, но зато кольцо наручников было мощным болтом прикручено к стене. Знаю я такую штуку. Наручники с веселым названием «Прикол».
– Да, разумная предосторожность, – согласился Поллен. С любопытством осмотрел Кальку. Та сплюнула на пол.
– Роман Дедюлин, звания не имеет, числится «воспитанником заставы», – капитан кивнул на Деда. – Портал долгий, два с половиной метра диаметром, переднее расположение, дистанция три метра. – Он запнулся, потом приблизил голову к Поллену и что-то прошептал тому на ухо.
– Понятно, – сказал полковник. Иронически улыбнулся.
Дед был в наручниках, а еще – кисти у него были закрыты брезентовым мешком.
– У тебя есть жалобы или просьбы, дружок? – дружелюбно спросил Поллен.
– Это издевательство над ребенком, – сказал Дед ломким голосом. – Я буду жаловаться в ювенальную юстицию.
– Ее здесь не существует, – покачал головой Поллен.
– Это Ашот Саркисян, поручик, – продолжал капитан. – Портал средней продолжительности, нестабильный, но очень большой, до трех метров. Адреналиновый проводник первого рода.
– Плохо, – нахмурился Поллен, разглядывая Скрипача.
– Возникает на расстоянии около десяти метров, – продолжил капитан. – Так что тут портал ему ничем не поможет. Полагаю, мы можем снять с господина старшего сержанта наручники.
Поллен мгновение размышлял, потом покачал головой.
– Это будет некрасиво по отношению к женщинам и детям. Пусть остается в наручниках.
Следующим был Хмель. И был он не только закован в наручники, но и с кляпом во рту.
– Петр Хмель, штабс-капитан. Портал средней продолжительности, стабильный, два метра. Возникает спереди, на расстоянии двух-трех метров. Для возникновения господину Хмелю требуется петь.
Я заметил, как все наши, кроме Ашота, удивленно уставились на Хмеля.
– В ориентировке он проходил как немой, – удивился Поллен.
– Нет, просто молчаливый, – усмехнулся капитан.
– Кляп не убирать, но следите за дыханием, – заботливо сказал Поллен.
Еще пара шагов, и они остановились передо мной.
– Иван Переславский, поручик, в Центрум ходит три года.
– О, на этой заставе служат одни только офицеры, – развеселился Поллен.
– У них там никакой субординации толком нет, – поморщился Григорий. – Проблема дальних застав, не играющих особой роли. Разгильдяйство, вольница и анархия.
– Как это по-русски, – важно кивнул Поллен. Впрочем, подумав секунду, добавил: – И еще свойственно американцам.
– Вы, наверное, из Лотарингии или Эльзаса? – спросил я.
Поллен вздрогнул, будто не ожидал, что заключенные станут с ним разговаривать.
– С чего вы взяли, господин…
– Переславский, – вставил капитан. – Иван.
– Господин Иван. С чего вы это взяли?
– Да есть в вас какая-то немецкая страсть к порядку, – сказал я.
Секунду Поллен буравил меня подозрительным взглядом, будто решая, оскорбил я его или нет. Потом, очевидно, решил, что такое ничтожное существо, как солдат с провинциальной никому не нужной заставы, оскорбить полковника не способно.
– Я из Эльзаса, вы наблюдательны, Иван, – сказал он. – Но я чистокровный француз.
– По чванству сразу видно, – негромко сказала Ведьма из своей клетки.
– Портал короткий, стабильный, – быстро заговорил капитан. – Два метра в диаметре. Очень забавный. Заднее расположение…
Я крепко сжал зубы. Григорий секунду насмешливо смотрел на меня, потом прошептал что-то Поллену на ухо.
– Вот как? – полковник оглядел меня не то с брезгливостью, не то с презрением. – Как это…
Наши взгляды встретились.
– Как это затейливо, – закончил Поллен. Откашлялся. Добавил: – Но наручники оставьте.
– Эйжел Тай-Клёус, – сообщил Григорий, увлекая его к следующей клетке.
– Бригадир наемников? – удивился Поллен. – Она ведь не с заставы!
– Нет, господин Поллен. Более того, помогла нам – доставила тех, кого мы не взяли на месте.
– И что же тогда она здесь делает? – театрально воскликнул Поллен. – Грегор, я удивлен и возмущен!
– Господин полковник, я принял на себя ответственность задержать мадемуазель Эйжел, поскольку у нее были продолжительные романтические отношения с задержанными, – сказал Григорий. – Два года у нее длился роман с Александром Бобриковым, затем – два года с Иваном Переславским. После этого – эпизодически встречалась с Хмелем и Саркисяном.
