Саймон Спуриэр - Повелитель Ночи
Но, даже не приближаясь к монстру в астрале, девушка была настолько близка к нему физически, что могла четко ощущать его форму и исследовать поверхностные эмоции. Эта древняя и ужасная душа и… о Бог-Император, еще немного… опять все как и прежде:
Словно она уткнулась в зеркало.
Сомнения… Власть… Подозрения…
Мита очнулась от громкого рева над ухом — щупальца псайкера опознали, что рядом присутствует уверенный в себе человек, наверняка сержант, отдающий приказы.
— Биноксы! — рявкал он. — Ночное видение! Приказываю всем! Наденьте ваши проклятые варпом биноксы, разрази вас моча Вандира!
Голос стал маяком. Крошечным лучиком света в абсолютной тьме. Щепкой порядка, проколовшей шар черной магии, сплетенный Повелителем Ночи. Виндикторы начали останавливаться, прекращая давку, и, тяжело дыша, завозились, разыскивая спецприспособление.
Мита сделала ментальное усилие и прочла имя сержанта. Если ему удастся выбраться живым из этой передряги, она лично рекомендует такого человека командующему Ородаю.
Дознаватель пошарила руками вокруг себя, пока не нашла залитое липкой кровью бронированное тело. Кто бы его ни убил, Повелитель Ночи или стоящий рядом друг, он был уже мертв. Мита пошарила на поясе вин-диктора, пока не наткнулась на подсумок с биноксом, и торопливо надела устройство.
Мир вспыхнул оттенками зеленого и серого.
— Всем перегруппироваться, разрази вас проклятие! — ревел сержант.
Мита развернулась, бросаясь к нему как к единственному источнику спасения — теплому укрытию посреди ледяной метели. Простой человек — но дознаватель уже ощущала, как от него расходится невидимый круг спокойствия. Виндикторы включали режим ночного видения, осматривали причиненные им повреждения.
— Перезарядить оружие! — неистовствовал сержант, воодушевленный собственным лидерством. — Пристрелите проклятое Троном дерьмо! Задайте…
Его голова слетела с плеч.
Мита внутренне застонала — новый удар страха и отчаяния, чудовищное понимание ужасной потери.
Кровавая капель упала с небес, размазанное пятно пронеслось мимо, щелкая клинками когтей. Нечто черно-синее, которое слишком хорошо знало, какие цели надлежит уничтожать первыми.
Оно кричало. Кричало, как дитя.
Тяжелые шоры паники вновь упали на людей. Где-нибудь недалеко, видя вспышки в зале у Врат, Ородай отдавал команды с заднего сиденья «Саламандры». Они не могли повлиять на ситуацию. Только не сейчас. Пока чернильный ужас кипит в сердце этого места. Единственный голос разума был уничтожен — срезан — с высокомерной непринужденностью кружащего во тьме нечто.
Как легко увидеть кошмары во тьме!..
Как легко забыть, что против тебя всего один противник! Один смертный противник…
В этом и заключался смысл работы Повелителя Ночи. Он заставлял врагов бояться друг друга. Он заставлял врагов забыть, что он мог истечь кровью и умереть. Он позволял людям заполнить тьму полчищем демонов, а когда он вопил, его голос напоминал зов смерти, спустившейся за своими жертвами.
У них был дьявол, пойманный в бутылку. Они заманили его в западню и считали себя самыми умными, но дьявол сумел быстро объяснить, как они ошибались. И теперь он властвовал в этой «бутылке», затягивая остальных в свой мир, мир вечной тьмы, где правит лишь он один. Теперь он возьмет все жизни, одну за другой.
Мита не могла в одиночку успокоить совершенно деморализованных префектов — скорее можно было выпить море. Они уже приготовились умереть.
Псайкер понимала это совершенно четко.
Повелитель Ночи убьет тут всех.
И единственный способ спасти всех и спасти себя…
…это дать ему то, что он хочет.
Взгляд Миты упал на огромные Врата Махариуса — сдвоенные гигантские створки из стали и железа в десять метров высотой, возносящиеся почти до самого потолка.
Что ему требуется?
Побег.
Скопление тел было слишком большим. Мита проталкивалась изо всех сил, стараясь проскользнуть между высокими префектами, как собака между слоновьих ног.
От каждого ее толчка вокруг раздавались панические вопли: «Тварь здесь! О Император сладчайший, она уже здесь!» После чего вокруг начинали свистеть булавы и клинки, раздавались выстрелы из дробовиков наугад. Теперь уже пришел черед Миты благодарить полную тьму — большинство нападений перепуганных виндикторов не имели цели, а чувства псайкера предупреждали девушку, когда опасность была действительно реальна.
Но так продолжалось недолго. Внезапно давка усилилась, стадо перепуганных мужчин отчаянно пихалось и возилось, слишком занятое, чтобы прислушаться к крикам затертой в самой середине толпы женщины.
— Биноксы, идиоты! — вопила Мита до хрипоты. — Включите ваши проклятые биноксы!
Она уже перепробовала все возможности, включая молитвы Императору.
Бесполезно!
Но надо что-то немедленно предпринять!
Мита вновь удивилась способности Повелителя Ночи сеять раздоры. Смерть тут, смерть там — и вот сгущается тьма и ужас, а он управляет ими, как дирижер. Простые на первый взгляд вещи превращают испытанных ветеранов в испуганных щенков, которые уже не слышат зова истинных богов…
Дознаватель с завистью признала: способ был необычайно эффективным.
Вокруг не было никого, кто бы мог помочь ей в достижении цели. Залп дробовика грянул прямо перед носом Миты, заполнив экран бинокса плавающими зелеными пятнами. Она с проклятием увернулась от выстрела, больше всего пораженная тем, что этот стреляющий на любой шорох глупец надеялся таким спо собом убить Повелителя Ночи.
Другой удар сзади, толчок в бок. Нет, так она никогда не дойдет! А ведь Мита уже почти рядом!
Теплые брызги прилетели на щеки девушки, кровь била фонтаном в обрамлении криков, раздавшихся совсем рядом, — тварь, спикировавшая, как орел, на жертву, ударила вновь, просто запустив когти в шевелящееся человеческое море и выхватив с протяжным криком некий сверкающий предмет. Даже сквозь оптику бинокса Мита не могла четко разглядеть тварь, лишь неясное пятно, уносящееся вдаль, блистая когтями.
Псионическая активность толпы достигла агонизирующего максимума — накал ужаса приближался к критической для мозга Миты отметке. Еще секунда, девушка была уверена, — и она потеряет сознание. А упав, долго не проживет под бронированными сапогами мечущихся в панике виндикторов.
А затем план спасения зажегся в голове Миты. Ей не добраться до пульта управления внешними Вратами — зажали так, что даже руку нельзя поднять. Но — во имя Трона! — есть спасительная нить, и ее нельзя упустить.
Анимус могус. Телекинез.
Хотя он точно не является ее сильной стороной.
Как у всех лицензированных псайкеров, прошедших обучение в Схоластиа Псайкана, псионические способности Миты могли улучшаться и усиливаться — точно так же, как физические силы. Хотя, в отличие от навыков боевых искусств, псионические способности улучшались крайне медленно.
Способности могли обостряться в критический момент, нанести мощный удар или защитить хозяина от неожиданной атаки. Использовать их обдуманно, как точный инструмент, способный влиять на мир, Мита никогда особенно не умела.
Неуклюжие попытки изнуряли псайкера, как кровоточащая рана.
«Хороший псайкер знает свои пределы, — самодовольно сообщали ее учителя. — Вот твой предел».
Ладно, раздери вас всех варп! Все равно другой возможности нет.
Потрясенная собственной непочтительностью к уважаемым преподавателям, Мита задышала глубоко, сжав кулаки и стремясь успокоиться. Надо сконцентрироваться, достичь беспристрастного центра души, увидеть внутренним взглядом рычаг управления Вратами… нет, все не так.
Мите нельзя успокаиваться, наоборот, надо прийти в ярость — гневную и импульсивную, чтобы приказать подчиниться непокорному предмету.
На лбу девушки выступили бисеринки пота.
Она словно осталась одна в пустом зале — удары и толчки виндикторов, сыпавшиеся со всех сторон, больше не проникали внутрь псионической сферы. Неуправляемое тело осело на пол, но Мита не обращала на него внимания — она яростно била нематериальными кулаками по рычагу контроля Врат.
Снова и снова.
Ничего не происходило.
А затем что-то завизжало во тьме — Мита непроизвольно повернула голову на странный звук. В чернильной тьме он увидела его — Повелитель Ночи сжался в комок и, выставив когти, начал пикировать на нее.
Он увидел ее.
Он шел за ней.
Только за ней.
Полыхание красных глаз заполнило мир Миты. Крик умирающего ребенка бился в ушах. Она приготовилась умереть.
Энергия, в которой так нуждалась псайкер, пришла. Смесь адреналина, страха и гнева заполнила Миту до краев. Псионические щупальца сомкнулись вокруг рычага мертвой хваткой, дернув рукоять с невероятной силой. От перегрузки глаза девушки налились кровью, череп затрещал, а сердце начало сбоить, отчаянно протестуя. Она тянула за рычаг и понимала, что через миг треснут все кости. Лопнут вздувшиеся вены. Рычаг повернулся.
