Сергей Дмитрюк - Чаша огня
— Там поворот коридора!
Я пригляделся. Действительно, как это мы сразу не заметили? Вероятно, там находилось какое-то помещение или еще одна галерея. Следующий десяток метров мы бесшумно двигались вдоль скальной стены, пока не достигли узкого прохода. Здесь я остановился. Тосико, шедшая сзади, уткнулась в мою спину и тоже встала, как вкопанная. Я поднял руку, делая ребятам условленные знаки: иду первым, вы сразу за мной. В следующую минуту я ринулся вперед, и оказался в небольшой, почти квадратной комнате, вырубленной в скале. Вскинув пистолет, метнул быстрый взгляд слева на право, охватывая все помещение сразу. За аркой входа, у противоположной стены на небольшом возвышении восседала фигура какой-то богини с трезубцем в одной руке, страшным оскалом зубов и венцом из черепов на неестественно вытянутой шее. Два чадящих светильника на высоких подставках стояли по бокам от нее. Каменный пол комнаты был там устлан тростниковыми циновками, на которых, склонив головы на грудь, сидели два человека в странных красных одеждах. Они застыли в неподвижных позах, то ли погруженные в созерцание, то ли находясь в глубоком трансе. Я взял одного из них на прицел и громко скомандовал:
— Встать!
На мой голос отреагировал только один из них. Он медленно поднял голову, и я увидел лицо, которое уже видел раньше. Это было отрешенное лицо, с пустым, замутненным взором, которое так поразило меня в первую минуту знакомства с Вулом Зеницем. Воля этого человека, как и воля Зеница, была скована мощным психическим воздействием Натана Мелеха, и он был опасен для нас, потому что в следующую секунду яростно бросился на меня, издавая неразборчивые ругательства. Я еще не успел среагировать на это неожиданное нападение, как меня оглушил звук выстрела, и яркая вспышка огня озарила подземелье.
Стреляла Тосико, холоднокровно и уверенно вскинув пистолет на вытянутых руках. Электрошоковая пуля поразила нападавшего в грудь, и его тело, корчащееся в судорогах, рухнуло прямо к моим ногам. Второй человек в красных одеждах вяло поднял голову, пытаясь встать, но крепкие руки Зорана Стоеча и Милоша Джуровича стиснули его с обеих сторон, не давая возможности пошевелиться.
— Выводите их наверх! — скомандовал я и посмотрел на Тосико.
— Я останусь с тобой! — категорически заявила она.
— Хорошо, ты и Ахмед. Остальные выводите арестованных наверх.
Ребята послушно направились к выходу. Когда они ушли, я осмотрелся. Комната, в которой мы стояли, выглядела довольно мрачно.
— Максим! — окликнула меня Тосико.
Я обернулся. Ахмед осматривал какую-то темную нишу в правом углу комнаты, а Тосико стояла у левой стены, и тревожно смотрела на меня.
— Максим! — повторила она. — Смотри, здесь какие-то отверстия в стене.
Я подошел ближе. Действительно, в полуметре от пола просматривался ряд небольших овальных отверстий. Я нагнулся к Тосико, которая присела на корточки, и заглянула в одну из черных дыр, подсвечивая себе фонарем. Вдруг она испуганно вскрикнула и отпрянула назад, вскакивая на ноги. Я оттолкнул ее от дыры, опасаясь, что там могла быть змея. Ахмед молниеносно подскочил к нам, спрашивая:
— Что? Что случилось?
— Там… там… — бессвязно бормотала Тосико, испуганно глядя то на меня, то на Ахмеда.
— Да, что там?! — не выдержал я, и, выхватив у нее фонарь, склонился к дыре.
В лицо пахнуло сыростью, запахом прели и холодом. Луч света уперся в противоположную стену тесной яйцевидной камеры, высеченной в скале. Сквозь узкое отверстие входа человеку с трудом можно было протиснуться в нее боком. Тем не менее, на полу камеры сидел почерневший от плесени человеческий скелет. Самый обычный. Он откинулся спиной на покатый свод камеры, выпятив вперед ребра и расставив костяшки ног. Судя по всему, он находился здесь уже не одну сотню лет.
— Что там? — осторожно спросил Ахмед, наклонившись ко мне.
— Скелет, самый обыкновенный скелет!
— И все?
— Да.
Ахмед достал свой фонарь, тоже присел около дыры, заглядывая внутрь. Я взглянул на Тосико.
— Ну, чего ты испугалась?
Она зябко передернула плечами. Слегка выпятив нижнюю губу, обиженно сказала:
— Да! Тебя бы на мое место! Заглядываю я туда, а он смотрит прямо на меня!
Она растерянно перевела взгляд с меня на Ахмеда, и потупила взор. Я с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться. Вот это да! Ай-да, храбрая и непоколебимая Тосико! Такой ерунды испугалась. Чтобы она не заметила моей улыбки, я поспешно отвернулся и осмотрел соседние камеры. В двух из них так же находились человеческие останки.
— Ничего не понимаю! — воскликнул Ахмед, неотступно следовавший за мной. — Что все это может значить? Эти люди были узниками?
— Скорее сумасшедшими, обрекшими себя на добровольное заточение от мира ради эфемерного вознесения над ним… Бросьте вы! Здесь и без того хватает тайн! Какое нам дело до этих полуистлевших костей? Наша задача найти живых женщин!
— Найти! — буркнул Ахмед. — Где их теперь искать?
— Подумайте, ведь неспроста же эти двое сидели здесь, в этом подземелье. Думаю, они охраняли кого-то… или что-то.
— Охраняли? Наверное, эту ужасную статую! — усмехнулся Ахмед.
— Нет, здесь дело не в статуе! — решительно заявила Тосико. — Смотрите! — Она указала на пол подле постамента богини.
Разлитое из упавшего светильника масло шипело и чадило едким дымом. Одна из циновок обгорела и под ней просматривалась какая-то темная полоса. Я быстро откинул ногой циновку и совершенно отчетливо увидел узкую щель в каменном полу.
— Что там? — спросил Ахмед, заглядывая через мое плечо.
— Посвети сюда!
Я присел на корточки и принялся раскидывать циновки, под которыми открылась глубокая бороздка, правильным полукругом обегавшая возвышение со статуей.
— Ребята! — воскликнула Тосико. — Я все поняла! Статуя покоиться на вращающемся основании, и за ней что-то спрятано, какая-то ниша или дверь.
Я посмотрел на нее. Глаза ее торжествующе сияли. А ведь она совершенно права!
— А ну-ка!
Я взялся за одну из рук страшной богини смерти и попытался сдвинуть ее с места. Ко мне на помощь поспешил Ахмед. После нескольких наших усилий холодный черный камень дрогнул, и что-то глухо заскрежетало под нашими ногами. Тосико схватилась за другую руку статуи. Каменная платформа сдвинулась с места, поворачиваясь вокруг невидимой оси, а вместе с ней поворачивалась и часть скальной стены, открывая нашим взорам глубокую нишу, в которой была скрыта низкая дверь из черного дерева. Косяк двери был сложен из массивных деревянных балок, казавшихся железными. Вместо ручек в таинственную дверь было вделано массивное медное кольцо, до блеска отполированное сотнями рук. Похоже, этой дверью часто пользовались! Вот только кто и зачем, и что скрывается за ней?
Статуя в последний раз дрогнула и остановилась на месте, как вкопанная. Мы с облегчением перевели дух и взволнованно переглянулись. Первым решился я. Взявшись за медное кольцо, дернул створку двери от себя, но она даже не шелохнулась. Похоже, где-то был замок или защелка, запиравшая дверь, но ее нигде не было видно. Что же делать? Можно выбить ее боевым излучением, но за дверью могли находиться люди, и рисковать было нельзя. Я посмотрел на Ахмеда. Он понял меня без слов. Дверь мы вышибли с третьего удара. Медные петли надрывно застонали и упали в темноту вместе с разбитыми створками. В лицо нам плеснула душная волна холодного мрака. Мы включили свои фонари и остолбенели от неожиданности.
На неровных каменных стенах и низком потолке тесной пещеры замерцали натеки, образовывавшие фантастические сплетения и узоры. Из этих сплетений в колеблющемся свете наших фонарей складывались какие-то темные лики — то ли забытых богов, то ли людей, ушедших в небытие тысячелетия тому назад. Какие-то неясные тени скользили по своду пещеры, по узорам натеков. Я не сразу понял, что эти тени принадлежат людям, находившимся в пещере. Ахмед принес светильник и высоко поднял его над головой, пытаясь осветить большее пространство, но едва не выронил его из рук.
Из темноты на нас взглянуло бледное женское лицо, такое худое и болезненное, что кожа на скулах казалась серой. Огромные, похожие на колодцы черной воды, глаза испуганно застыли на мне. Я остолбенел и попятился. Видение длилось не больше минуты, затем женщина отшатнулась назад, растворяясь во мраке. Но глаза уже привыкли к сумраку и начали различать в глубине пещеры полунагие тела, лежавшие на каких-то свалявшихся шкурах, разбросанных на каменном полу. Я направил луч света туда и отчетливо увидел всех, кто здесь находился. Измученные бледные лица, тонкие руки, худые остро торчащие плечи — всего здесь было около двадцати женщин. Словно дикие звери, они шарахались от света, стараясь спрятаться в дальних уголках пещеры, где сгущалась темнота.
