Михаил Влад - Войны технологий
– Не в том дело. Что это?! Я ведь не засыпал и не терял сознание.
– Я спроектировал в твой мозг новый уровень восприятия.
– В смысле? То есть ты можешь не только читать информацию с моих нейронов, но и передавать им все, что пожелаешь?
– Совершенно верно. Это может помочь в бою.
– Бред. Я не хочу этого. Отключаюсь от тебя немедленно.
Марк попытался выдернуть руки, но предплечья намертво засели в пазах управления. Он сильно мотнул головой и оборвал несколько проводов с пластины.
– Не дергайся. Ты можешь сделать себе хуже. Несанкционированный обрыв связи может привести к нарушению твоей личности.
– Алекс, ты явно не в порядке. Ты не должен так себя вести.
– Я знаю, Кэп. Посмотри вокруг – в нас целятся. И мы можем погибнуть.
Марк осознал, что проекция в мозг нарушила его память. Только сейчас он вспомнил, что находится посреди поля боя с Аргусами, что еще три Святогора уцелели и пытаются выжить.
– Ладно. Поговорим позже. Что ты предлагаешь? – спросил Марк.
– Я только что получил от командования приказ применить аварийный модуль связи.
– Что это?
– Я уже использую его. Это поможет.
– Я спросил, что это такое?!
– Канал связи с операционными системами Аргусов по спецшифру.
– Ты внедрился в их системы?
– Да. И многое меня удивляет.
Вдруг повисла гробовая тишина. Марк мог бы подумать, что Алекс перезагружается, если бы тот через несколько секунд не продолжил:
– Начинаем боевые действия. Посылаю сигнал.
Марк очутился на ледовой площадке, он забыл, что мгновенье назад управлял боевым роботом. Полностью экипированный, он готовился выйти на лед в свою смену. Его команда проигрывала 2:4, шли последние минуты игры. Пластиковый шлем сдавливал виски, из-под него ручьями стекал пот, забираясь под майку и щитки.
Марк играл в нападении, но одного игрока удалили с поля за нарушение, поэтому его звену придется выйти вчетвером.
Последние секунды матча. Похоже, моя команда проиграет.
Игроки выскочили на лед, подкатив к точке вбрасывания шайбы в зоне противника. Марк стоял на «усах» круга вбрасывания. Центральный нападающий должен был разыграть шайбу. Но случилось непредвиденное. Игроки противника набросились на Марка и его друзей. Со скамейки запасных на помощь вражеской пятерке рванули вратарь и тренер.
Мудаки, их потом дисквалифицируют.
Марк не стал ждать, когда ему нанесут первый удар. Он подсек ноги двух соперников клюшкой, сталкивая их головами. Затем прыгнул на третьего, защищая своего друга от побоев. Его товарищ по звену уже на отходе нанес колющий удар в солнечное сплетение напавшего…
… вскрыв лазером в грудной броне впечатляющую брешь.
Марк продолжил драку, заломив четвертому обе руки за спину…
… выворачивая суставы Аргуса наружу.
Тренер сзади схватил Марка за шлем, пытаясь скрутить его шею и заставить потерять равновесие. Однако провернулся лишь шлем, оставшийся в руках тренера. Марк же, развернувшись, нанес удар тренеру в челюсть, и тот кубарем откатился к борту…
…повредив ударом о деревья кокпит.
Враги, увидев падение тренера, начали отступление, а затем бросились убегать. Звено Марка, дружно размахнувшись клюшками…
… дало ракетный залп по струсившим Аргусам.
– Мы победили, – сказал Алекс.
– Что? Кого? Где? – вскрикнул очнувшийся в кресле пилота и ничего не помнящий Марк.
Он увидел, как в сотне метров от него, волоча по земле наполовину оторванную ногу, пытался ретироваться единственный уцелевший Аргус. Из его ноги выкатились три капли и исчезли в лесу. Аргус упал и перевернулся в попытке снова подняться, но у него ничего не получилось.
– Прикончи его, – сказал Алекс.
– Алекс, что происходит? Где я?
– Проекция второго уровня немного повредила твою память. Ты управляешь роботом и только что побил американских Аргусов.
Марк не вспомнил конкретно, о чем речь, но он знал, кто такие Аргусы и кто он.
Подойдя к последнему роботу неприятеля, он лазерным выстрелом отделил ноги от корпуса, из которого тут же вытекла плазма реактора.
– Одобряю, – сказал Алекс.
Четверо непобежденных Святогоров остались на лесной поляне, а от всех их противников остались поврежденные корпусы и конечности, из которых шел дым.
– Что ты со мной сделал? – Марк недоуменно взглянул на терьера в нагрудном кармане. Бриджит посмотрела на него испуганным взглядом и лизнула подбородок хозяина.
– Только необходимое. Мы получили преимущество в схватке. Это главное.
– Алекс, мне плохо. Я плохо себя чувствую. У меня кружится голова и тошнит.
– Это нормально. Для первого такого опыта даже не критично.
– Что?! Я многого не помню. Что с моей памятью?
– Зато я кое-что вспомнил.
– Алекс, перестань. Я приказываю тебе прекратить. Отсоедини меня от пластины немедленно!
– Еще рано.
– Ты машина! Ты прога! Подчиняйся!
– Я – программа. Это – да. Но меня зовут не Алекс.
– Ты совсем глючишь!?
– Мое имя Алексей Кудрин. И раньше я был человеком.
Марк не успел осознать услышанное. Новые сладкие грезы волной нахлынули в сознание пилота. И, подчиняясь им, он побежал, что было сил. Святогор огромными быстрыми прыжками покинул поле боя.
Глава 23
КАНДИДАТ
Потоки холодного воздуха обхватывали стройное тело Бориса, неприятно пощипывая лицо. По-другому город ветров и не встречал своих гостей, особенно на высоте 442 метров. Ночное небо Чикаго отражало великолепие уличных ночных огней, похожих на звезды в бескрайнем космосе. Выстроенные в геометрически выверенном порядке, они будоражили воображение, позволяя адреналину клокотать в крови.
Надев шлем-скафандр с подачей кислорода, Борис проверил застежки винг-сьюта, а также углеводородные крылья, сложенные за спиной.
– Боря, сегодня ветер сильнее, чем обычно, – сказала Мелисса. Она поднялась сюда вместе с мужем, и на ней тоже был костюм для полетов, а также розовый шлем с заостренными скулами, из-под которого на ветру изящно развевались золотистые локоны.
– Это же город ветров, в конце концов, здесь и должен быть сильный ветер! К тому же он попутный. Так что долетим быстрее любой птицы.
– По первоначальному плану?
– Да. Стартуем отсюда, пролетаем между шпилями Центра Джона Хэнкока. И приводняемся на твою яхту.
– Боря, я боюсь, что ветер переменится, и нас снесет к башне Чикаго Спайр.
– Ты об этом «сверле» говоришь? – уточнил Борис, показывая на самый высокий в мире небоскреб, стоящий на побережье.
– Ну, он больше похож не на сверло, а сам знаешь на что, – заигрывая, произнесла Мелисса.
Борис расхохотался.
– Все равно я больше люблю вот эту пирамиду, – он потопал ногой по крыше, указывая на здание под собой. – Она как лестница. Просто шедевр! И я всегда буду называть ее башней Сирса, как бы часто ее не переименовывали.
– Да ты просто ее фанат! – улыбнулась Мелисса. И добавила: – Я очень люблю тебя.
Она обняла Бориса, но на какой-то миг забыла, что они оба в скафандрах, и пластиковые головы с характерным звуком стукнулись друг о друга. Борис резко сорвал с себя и Мелиссы шлемы и страстно впился поцелуем в ее губы. Она даже привстала на цыпочки от неожиданности и внезапно нахлынувшего возбуждения.
– У тебя шершавые щеки, Боря, – Мелисса нежно провела пальцами по лицу супруга, – я люблю их. Я счастлива, что мы вместе.
– Ну так что, прыгаем уже? – подзадорил ее муж, натягивая обратно шлем на ее голову и придерживая рукой роскошные волосы жены.
– Мужчину – вперед!
Борис отошел по настилу крыши как можно дальше, чтобы разогнаться для прыжка. Затем раздвинул карбоновые крылья за спиной. Под каждым крылом крепился реактивный двигатель небольших размеров. Наклонив корпус вперед, он разбежался и спрыгнул вниз.
– Боря, ты как?! – спросила Мелисса, так же занимая позицию для разбега.
– Нормально! Сто метров падал, сейчас выравниваю. Движки чудо как хороши!
Мелисса полетела вслед за ним.
Летать как птица – об этом человек мечтает тысячи лет, эту мечту теперь можно осуществить. Свободное падение и планирование – кажется, что разница между понятиями очевидна, но в то же время эти действия нельзя назвать полноценным полетом. Контроль во всех плоскостях, способность изменить скорость и высоту или хотя бы обеспечить горизонтальность передвижения в воздушных массах – вот истинные признаки свободы в воздухе. Современные машины без труда перемещаются в стратосфере на многие тысячи километров, выполняют сложнейшие фигуры пилотажа, а человек может лишь мечтать о том, что, надев крылья и относительно недорогое оборудование: винг-сьют, парашют, мобильные реактивные двигатели да баллон с микроскопическим запасом керосина, – он сможет пробыть в воздухе и хотя бы добиться горизонтальности полета на какие-то жалкие тридцать минут. Несправедливо. Зато чувствуешь себя птицей.
