Сергей Москвин - Увидеть солнце
Полина начала вытаскивать заправленный в штаны подол майки, постепенно продвигаясь за спину. Лысый жадно облизнулся, его напарник нетерпеливо закряхтел.
…Пальцы нащупали крохотную пистолетную рукоятку, указательный лёг на спусковой крючок. Всё!
Полина резко выдернула из-за спины руку. Лицо лысого вытянулось от изумления, когда он увидел, что находится в руке жертвы.
Первую пулю она влепила ему в оскаленную пасть.
Голова мерзавца откинулась назад, словно по ней врезали палкой, а Полина уже развернулась к его напарнику. Довольный оскал на лице того сменила гримаса ужаса. Он вытаращил глаза и попытался заслониться рукой от направленного на него ствола. Его широкая лапа была гораздо больше этого пистолета и могла накрыть его целиком, но выпущенную в упор пулю остановить не смогла. Пробив мякоть ладони, та срезала верхушку уха и оцарапала кожу на виске. Миха остался жив и даже не потерял сознание, но, оглохнув от боли и шока, сидел, подвывая, и тупо разглядывал сквозную дырищу в своей руке.
Полина выдернула у него свой автомат, потом столкнула с сиденья эту воющую тушу и ткнула стволом в вытаращенный от боли глаз.
— Помнишь девчонку, которую вы четыре года назад трахнули в перегоне между Площадью и Октябрьской после того, как застрелили её отца?
— А-а, больно, сука! — верещал мерзавец.
Он её даже не слушал.
Полина вдавила ствол в глазное яблоко так, что из-под века выкатилась капля крови. Мерзавец заголосил ещё сильнее, но девушка лишь страшно оскалилась:
— Ей тоже было больно. И она тоже кричала. Отвечай, падаль: помнишь её?!
— Нет! Ничего не помню! — взвыл корчащийся на полу дрезины урод. Между ног у него расплылось мокрое пятно. — Пусти-и-и!
Он не врал. Он действительно ничего не помнил. Мало ли было таких изнасилованных девчонок, чего их запоминать? Полина поняла, что не заставит насильника раскаяться. Да такие уроды и не способны на раскаяние. Они даже не знают, что это такое.
— Эта девчонка передаёт тебе привет, — напоследок сказала она, глядя в единственный открытый глаз негодяя, и спустила курок.
Гулко ударил выстрел, оборвавший звенящий в ушах истошный крик.
Полина повернулась ко второму насильнику. Тот был безнадёжно мёртв — пуля попала ему в рот, выбив передние зубы, выбрызнув его гнилые мозги через дырищу в затылке. Убийца отца умер мгновенно, так и не узнав, от чьей руки принял смерть. Полина подхватила его под мышки, стащила с дрезины и сбросила на пути. Потом таким же способом избавилась от трупа его напарника. Ей хотелось оградить даже мёртвого любимого от их грязных и мерзких тел. Пока девушка возилась с трупами, на глаза попалась лежащая на полу дрезины фляжка с отравой. Полина подобрала её и вылила оставшийся яд на трупы убийц. Осталось последнее — достойно похоронить Сергея.
В метро уже давно не копали могил. В лучшем случае тела покойников просто сжигали, в худшем (и так обстояло на большинстве станций) — оставляли в заброшенных туннелях на съедение монстрам. Полина содрогнулась, когда представила, как зубатые или другие твари будут рвать тело её Серёжи. Нет! Только не это! Она этого не допустит. Если она не смогла уберечь Касарина от гибели, то хотя бы должна защитить его тело от такого кощунства. Нужно только добраться до заражённого участка туннеля. Ближе к Речному Вокзалу в перегоне такая высокая радиация, что даже монстры не решаются забираться туда. Полина представила, как сядет на пути, положит голову Сергея себе на колени и будет смотреть на него, пока у неё хватит сил. И даже потом, когда она умрёт (лишь бы это произошло скорее, чтобы не мучиться), они останутся вместе. Вместе навсегда.
Она оглянулась на опустевшее место машиниста. Быть может, ей удастся запустить двигатель, тогда не придётся тащить Сергея на себе. Наверняка с двигателем всё в порядке, грабители только изобразили поломку. Полина взялась за тросик, намотанный на пусковой шкив, и резко дёрнула. Мотор несколько раз кашлянул и ровно затарахтел.
Она никогда не управляла дрезиной, но не раз наблюдала, как это делают машинисты, и надеялась, что справится. Освободив заблокированные колёса (вот почему заглох двигатель, в нужный момент Миха просто дёрнул рычаг тормоза), Полина включила сцепление. Дрезина дёрнулась и медленно покатила вперёд. Что ж, можно и потерпеть. Она никуда не спешит. Ей больше некуда торопиться.
Часть 2
Убить дракона
Глава 13
Переступая черту
Расправив гигантские морщинистые крылья, огромный чёрный дракон парил в затянутом дымом небе. Внизу простирались развалины выжженного его пламенем города. Они были повсюду. Вся земля превратилась в руины. Населявшие её прежде люди забились в норы и лишь изредка выбирались на поверхность. Порой дракон позволял им вернуться назад, чаще нет. Он быстро рос, и с каждым днём его голод становился всё ненасытнее, а чтобы набить огромную утробу, требовалось такое же огромное количество пищи. Раньше дракон довольствовался лишь той добычей, которую ловил на поверхности среди развалин, хотя больше всего пищи было под землёй в глубоких пещерах, прорытых ещё до его появления. Спрятавшиеся там люди укрылись за многометровым слоем стали и бетона. Но и эти преграды рухнули под напором набирающего силы дракона. Его огромные когти взломали бетон и сталь, а тысячи языков выловили разбежавшихся по щелям людей. Уже две людские крепости были разрушены до основания, а их обитатели сгинули в ненасытной утробе. Но где-то под землёй скрывались и другие человеческие поселения. Их только нужно было найти.
Дракон наклонил огромную шишковатую голову, покрытую многочисленными гноящимися наростами, стараясь разглядеть в клубящемся над землёй чёрном дыму следы людей, ведущие к их подземным убежищам. На это требовалось время. Люди так редко выбирались из своих нор, что почти не оставляли следов. Но парящий над городом дракон продолжал обшаривать холодным пристальным взглядом сменяющие друг друга развалины. Однажды попробовав человеческого мяса, он уже не мог остановиться.
* * *Сергей вздрогнул и открыл глаза. Он тяжело и часто дышал, а на лбу выступили капли пота, хотя всё тело бил озноб. Ему привиделся новый кошмар — опять что-то связанное с уничтожившим город драконом. Сейчас молодой человек уже не мог сказать, что именно ему снилось, но хорошо помнил присутствовавшую во сне обречённость. Именно осознание того, что все усилия и старания напрасны и жуткий конец всему, что он любит и чем дорожит, уже близок, так напугали его.
Сергей глубоко вдохнул, пытаясь унять бешено колотящееся в груди сердце, и перевёл взгляд на Полину, зачем-то забравшуюся на место машиниста. Он попробовал позвать её, но вместо «Полина» получилось только:
— По…и…а. — Отчего-то язык во рту ворочался с трудом.
Тем не менее, девушка его услышала. Она буквально подпрыгнула на сиденье и так резко дёрнула тормозной рычаг, что Касарин едва не слетел со скамьи на пол, потом обернулась и уставилась на него дикими, совершенно безумными глазами. Ну, точно, как на ожившего покойника.
— Что …обой?
— Ты… ты жив? — спросила Полина.
Её губы задрожали, а на глазах, — или это ему только показалось, — выступили слёзы.
Сергей не на шутку испугался:
— В чём …ело?
Вместо ответа Полина вдруг бросилась ему на шею, обхватила руками, да так крепко, что едва не задушила, и зашептала уж вовсе непонятное:
— Господи, спасибо тебе! Серёжа, ты жив. А я, я ведь решила, что потеряла тебя. Потеряла навсегда, понимаешь? Серёжа, ты больше не пугай меня так, ладно? Иначе я умру от страха. Я и сейчас хотела…
Она отстранилась на мгновение, взглянула ему в лицо и ещё сильнее сдавила руками.
— Господи ты, правда живой! — добавила она, а потом вдруг как-то совершенно по-детски расплакалась.
Слёзы текли у неё по щекам, а Полина — та самая железная Полина с бронированным сердцем и стальными нервами, которую знал Сергей, даже не пыталась вытереть их и, похоже, совершенно не стеснялась этого.
За спиной послышался отрывистый кашель Вольтера, похожий на лай.
— Мы …де? …то …учи…ось? — невнятно пробурчал учёный.
Сергей изумлённо обернулся к нему. Похоже, сегодня все решили его удивить.
— Вы тоже ничего не помните? — перестав реветь, спросила у Вольтера Полина.
— Поче…у? — переспросил Вольтер. — …омню, …ил ко…як, а …отом. Так там… — Вольтер изменился в лице, у него даже голос окреп — не иначе, о чём-то догадался. — …ыл яд?! Эти двое …отели нас отравить?
— И у них это получилось, — ответила Полина. Она последний раз всхлипнула и вытерла рукавом оставшиеся слёзы. — Я решила, что вы оба погибли.
Её слова сорвали завесу с последних воспоминаний в голове Сергея. Он сразу всё вспомнил: и то, как хлебал из фляжки предложенный перевозчиками «коньяк», и как бритоголовый хам тискал колено Полины, и как сам он внезапно потерял контроль над собственным телом, и даже безжизненное лицо Вольтера с повисшей на губах ниткой слюны. Удивительно, как после того, что с ним случилось, учёный смог полностью прийти в себя. Видимо, яд лишь на время отключал сознание, а может, им обоим просто повезло и они выпили не смертельную дозу.
