Олег Лукьянов - Железный мир
— Что?! Ты думаешь он не станет посылать архонтов а явиться лично?!
— Вполне возможно, но благодаря трусости верхушки империи у тебя есть шанс что он уклониться от продолжения боя получив даже легкое ранение. Совершенствуй свои молнии…
— Подожди Кассия, ты кажется, заговариваешь мне зубы. Что насчет стоящих передо мной путей?
Она вновь замолчала что‑то усиленно обдумывая. Потом подняла голову, в глазах горит надежда.
— Я почти уверенна что ты не согласишься, я могла бы этого не говорить… Просто не оставлять тебе выбора, менять тебя незаметно и тайно как делала это Аркарис. Но все же я хочу считать себя более честной, правда, боюсь поплатиться за это…
— Ближе к делу пожалуйста, — попросил я когда перестал улавливать суть слов.
— Я открываю карты и даю тебе выбор. У тебя необычная душа, она широкая и может соприкасаться со многими сферами, но ты это и так знаешь — поэтому ты и стал архонтом. Но архонт, да и вся эта империя — жалкое подобие на простирающееся здесь когда‑то княжество демонов. Архонт — человеческое существо могущее брать способности у демонов сидящих в колодцах. Но если этих демонов выпустить — вся сила архонтов, сила воинов, магов, вся империя рухнет в одночасье. Архонт это существо с заемной силой, и пусть даже обладающее собственной энергией. Я прошу тебя, нет я умоляю тебя! — вдруг вскричала крылатая девушка неожиданно останавливаясь и падая на колени. — Стань нашим повелителем. Стань Повелителем Демонов! Возроди наше княжество, изгони из нашего мира расы проклятых! Ты станешь обладать невероятной силой подобной божественной, ты станешь управлять нашей расой! Тебе будут верно служить или беспрекословно умирать по первому твоему требованию тысячи демонов. Прошу тебя, взойди на путь повелителя демонов…
Она смотрела на меня молящими глазами совсем как во дворце, в зале с витражами, когда император едва не принес ее в жертву. Сказать что я ошарашен — это ни сказать ничего! Меня хотят сделать демоном! Притворство?! Обман?! Что в этих словах было правдой, а что ложью?! Сердце билось самозабвенно, забыв о своем отдыхе, о том что меж ударами должна быть хоть малейшая пауза. Кровь лилась по артериям, переливаясь в вены наверно раз в десять быстрее чем должно. Легкие работали еще быстре, грудь разрывалась от вдыхаемых и выдыхаемых потоков воздуха, быстрая и тяжелая насыщенная кислородом кровь бичом хлестала мозг. Лицо прекрасной, умоляющей о чем‑то девушки поплыло перед глазами, голова закружилась. Она резко встала с колен, посмотрела на меня зло, по‑видимому уже раскаивалась что не стала подобно Кати толкать меня на свой путь незаметно. Демоны — нельзя верить демонам!
Мир вокруг заходил ходуном, кривые деревья, заболоченная земля и синие, с белыми пятнами, небо над головой, вдруг поменялись местами, а потом слились воедино. То, что я падал доходило до разума медленно и заторможено тягуче — ведь он был без остатка занят распознаванием чего‑то вливающегося в него из вне….
Суровое но справедливое лицо правителя человеческой империи смотрело мне в душу красными, пронизывающими все и вся глазами. Смоленные волосы отчасти прикрывали словно вырезанные на широком лбу величественные морщинки. Гордый подбородок своей небольшой ямочкой казалось указывал слугам императора на отступника, сейчас он опуститься и из сжатых доселе в тонкую линию губ раздаться смертельный для меня приказ.
Все произошло почти как себе и представлял. Красноватые глаза приобрели крайнюю твердость, скулы едва заметно дрогнули, из губ вырвались слова. Но слова были оформлены не в проклятья…
— Не бойся меня Альтаир, — произнес он, — я не причиню тебе вреда… пока не причиню.
— Что? Где я?
— Ты внутри себя, — ответил он, — а я лишь видение что посылаю тебе находясь в другом конце Империи.
Я оглянулся — похоже на правду. Все черно и пусто. Я стою в пустоте, лишь огромное лицо императора единственное что кроме меня есть в черноте. Если напрячь фантазию, то можно представить себе что я нахожусь один в темном кинозале, а это смотрящее на меня лицо, всего лишь свет испускаемый проектором на белое полотно. Я напряг и представил — воспринимать мир так гораздо легче.
— Зачем ты проник в мое сознание? — спросил его я.
— Проник, чтобы сделать то, что не делал уже тысячу лет. Я пришел к тебе просить…
— Просить? — переспросил в удивлении я. — Меня? Но вынужден тебя разочаровать, за последние несколько дней, ты не первый кто просит меня о чем‑то важном.
Лицо императора сделалось пасмурно, в красных глазах зажглись злые искры.
— Прекрати паясничать молодой архонт, мне это не нравиться. Прежде чем просить, я хочу рассказать тебе одну историю… и если не возражаешь показать.
Сознание, будто в кинотеатре подскочило напряжение и на секунду погас свет проектора, померкло и вновь включилось. Я все в том же зале перед полотном, на котором послушный чужой воли проектор высвечивает сцены далеко прошлого этого, а может и другого мира. На экране молодой воин с серебренным обручем на голове во главе колон бесчисленной рати первым входит в светящийся портал открытый какой‑то неведомой силой. Исчезновение в свечении портала войск проходило бы долго, если бы смилостивившийся проектор не ускорил проматывание пленки. Скоро я увидел как после того как последний солдат неведомой армии вступил и исчез в свечении, взгляду предстали тысячи а может и сотни тысяч крестьян, ремесленников, горожан, которые тащив на себе немногий скарб, в обнимку с напуганными женами и детьми вступали в портал вслед своим воинам. А потом, когда последний человек скрылся внутри, портал закрылся и закатывающееся солнце, вытоптанное бесчисленными ногами широкое поле и даже виднеющийся у горизонта кромки лесов под самыми пиками сверкающих гор, за несколько мгновений было съедено какими‑то черными сущностями, в которых впрочем, благодаря сжалившемуся проектору я не успел всмотреться.
А потом я видел как несметное людское войско, разделившись на несколько частей взяло под защиту такое же несметное море простых людей, что пробовали обжиться в новом мире. Увы и ох, получалось у них это не очень. Я чувствовал как печальный проектор доносил до меня грусть и страдания когда он, будучи повелителем всех этих людей, скрипел зубами от того, что не был в состоянии их защитить. Демоны — хозяева этого мира, отнюдь не желали уступать в нем место стольким вольным душам. Их легион взял людей в кольцо и принялся методично топить их в крови друзей, и закапывать в телах павших товарищей. А некоторые способные летать, воспользовавшись беззащитностью сердцевины ощетинившегося мечами и копьями людского круга, стали сеять панику и хаос изнутри. И если бы не союзники‑ирбисы вовремя прибывшие в этот мир и ударившие в тыл легиону первая попытка человечества закрепиться и выжить в этом мире оказалась бы единственной. Но не смотря на отражение атаки легиона юный правитель людей сжимая меч в руке понимал что это всего лишь бесполезная не идущая ни в какое сравнение с магией и мощью демонов железка. И если бы не число, за один лишь долгий день сократившиеся на три четверти, людей, всем его надеждам не суждено было бы сбыться. Рассеянный похоже миллиардным воинством и тысячей шаманов ирбисов легион демонов отступил на время, переформировался и сменил тактику. Летучие отряды били днем и ночью, неожиданно атакуя и быстро исчезая. И даже магия ирбисов не могла их остановить.
Хотя молодой император был рад что основной удар хозяев этого мира пришелся на союзников, но не мог не признать что война проиграна и от всех людей его бывшей империи осталась лишь горстка. Многочисленные армии ирбисов, исполняя долг чести защищали людей как могли, однако видимо душа человека была вкусней и скоро все люди должны были исчезнуть с длани мира. Тогда молодой правитель решился на отчаянный шаг — он заключил договор с повелителем демонов. Он склонился пред ним и подчинился его власти, все его люди, вся его империя отныне был лишь аллод демонов, но это был единственный шанс для человечества. Император принял внутрь часть крови повелителя демонов и вместе с черным крылом обрел бессмертие и силу.
Разозленные предательством ирбисы пытались растоптать остатки человечества, но хозяева‑демоны смогли его защитить. Спустя примерно столетие, когда несчетное количество ирбисов сократилось до несколько десятков тысяч, а легион демонов даже слегка «растолстел» за счет жертв людей, в этот мир вошли новые существа, а в эту битву вмешалась новая сторона. Миркаридцы — сами уничтожив свой пустынный мир пришли в новый и вступили в бой против всех. Слишком отличные от живых и дышащих, с ними не возможно было ни договориться ни даже вступить в контакт, но они то и положили начало полному упадку демонов. И когда хозяева людей вдруг лишились способности защитить их от не утихающего гнева ирбисов, от нападок огненной расы в доспехах, стремящейся быть безраздельной повелителем мира, император во благо человечества принял решение вновь предать. К тому времени он разобрался в природе людей и демонов, и понял, как можно использовать их силу. Построив в астрале первый колодец он обманом заманил в него Повелителя Демонов и тем самым убил двух зайцев — демоны лишившись повелителя не смогли восполнять численность и потери, а созданная каста воинов императора получила «божественную» защиту и силу. Теперь они отчасти могли противопоставить себя нелюди и сражаться на равных. Однако численность людей была настолько мала, что на одного воина приходилось около двух сотен миркаридцев, или трех десятков воинов ирбисов, и если бы не остатки воюющих со всеми демонов, человечество было бы обречено. Однако прежде чем последние, медленно тающие с течением столетий демоны поспешили скрыться на окраинах мира, император нашел способ путешествовать в другие миры и за счет них пополнять свою империю. А сразу после первой же партии людей с других миров, он вдруг обнаружил отличающегося от всех человека. Тот мог черпать силу со всех построенных к тому времени колодцев сравни самому императору, и человек был назван архонтом.
