Евгений Прошкин - Смертники
— Впечатляет? — с гордостью произнес Порох. — А еще тут любят ошиваться зомбированные, так что не зеваем. Кстати, вон они. Штиль, возьмешься?
У дальней стены потерянно бродили трое зомби. Штиль посмотрел на них сквозь оптический прицел и опустил винтовку.
— Если кому-нибудь охота, то я уступаю, — мрачно проговорил он.
— Э, так ты свою тысячу долго набирать будешь.
— Какую тысячу?
— Там, у школы, ты сказал, что тебе тысячу зомби замочить надо. Для полного удовлетворения.
— А-а, — вспомнил Штиль. — Это так, слова… Удовлетворения тут быть не может.
Порох пожал плечами и выпустил три короткие очереди.
— Вот это нормальные зомби, — прокомментировал он. — Ковыляют себе и ковыляют. Правильные зомби, какими их создал господь.
— Сомневаюсь, что это его рук дело, — вставил Гарин.
— Об этом я и говорю, — сказал Штиль. — Пилу и Кадета убили не такие… не зомби. Что-то другое.
— Ну, вы тут порассуждайте, а я пока за хабаром окунусь, — объявил Порох. — Только разойдитесь подальше, забрызгает неровен час. Это же газировка.
— А почему хабар тебе? — возмутился Батон.
— А кто зомбированных прикончил? — напомнил Порох. — Вы тупили, а я работал. Мне и хабар.
Он натянул противогаз, накинул сверху прорезиненный капюшон и достал детектор. Как только он шагнул в светящуюся массу, клокотание усилилось, теперь в рокоте аномалии слышались натуральные человеческие стоны. Гарин отступил назад и брезгливо отвернулся. Ему подумалось, что из густой жижи в любой момент может вырваться чья-то рука или даже лицо.
Сахалин, отошедший от газировки по тем же соображениям, легонько толкнул его в бок:
— Знаешь, что мне про эту Лозу рассказывали?
— Что? — естественно, спросил Олег.
— Один сталкер, видимо, сильно раненный в мозг, забрался по Лозе до самого верха. Ты представляешь? По дереву — на девятый этаж! Мало ему в Зоне геморроев показалось…
— И что дальше? — поинтересовался подошедший Зеро.
— Через балкон залез в какую-то квартиру.
— На девятом этаже? — уточнил Зеро.
— Ну да!
— Жесть. Это не форточник, это мегафорточник!
— Ага, у вас в Печатниках таких небось нет, — засмеялся Сахалин.
— И как, нашел он там что-нибудь ценное?
— Вроде пулемет чей-то вытащил, если не брешут. Ну и всякого по мелочи — патроны там, водяра.
— Реальный отморозок! — восхитился Зеро. — За каким-то пулеметом — по дереву! По лестнице он не мог подняться, как все люди?
— Тогда он был бы не герой, а обыкновенный расхититель тайников, и басен про него бы не складывали.
— Да-а… Как мы писали в школьных сочинениях — в жизни всегда есть место подвигу. Даже там, где он на хер не нужен.
Побродив с детектором по кратеру аномалии, Порох выбрался из жижи и отряхнул сапоги.
— Одна «снежинка», мать ее, — сокрушенно произнес он. — Знал бы — не полез бы.
— Тягу к наживе будем считать временно утоленной. Двинули дальше, — скомандовал Столяров. — Справа не пойдем, там уже порт по прямой, засекут. Обойдем слева, мимо КБО.
— Ну ё-моё! — взвыл Штиль.
— Это другой комбинат, старый.
— Да я в курсе, но предчувствия все равно отвратные.
— Зажми их в кулак, и пошли.
Миновав заросший сорняком газон, а затем развороченный забор, группа оказалась возле углового входа в КБО. Внутри то и дело раздавались хлесткие электрические разряды, на ступенях снаружи вспыхивали мертвенные блики.
— Ну все, уже рукой подать! — сказал Михаил, кивая на здание кинотеатра. — Тут и ста метров не будет. Вперед по одному, остальные прикрывают…
— Стой! — прервал его Штиль. — Погоди, что-то мне паршиво.
— Может, тушенкой отравился? — предположил Батон. — Хотя я из той же банки ел, и ничего.
— Нет, нет. Это не тушенка, — кривясь, вымолвил Штиль.
— Это другое, — подтвердил Гарин. — Замрите все.
— Что еще удумал? — с опаской спросил Столяров.
— Тебе понравится. Ты же любишь цирковые номера.
— А-а, — догадался он. — Смотри только не надорвись. Ты сегодня еще нужен.
— Это легко, — улыбнулся Олег.
Он поправил на лбу «венец» и вспомнил, как ребенком приманивал во дворе бездомных собак.
«На-на-на! Иди, хорошая, иди!»
Гарин даже представил в руке котлету — домашнюю, ароматную, с хрустящей корочкой и мягким сочным нутром, такую, за которую сейчас сам порвал бы любого. Через секунду из-за угла показалась здоровая собака и затрусила к Олегу.
— Не дергаться! — предупредил он сталкеров.
Пес подбежал, обнюхал пустую ладонь и преданно посмотрел человеку в глаза.
— Обманул, обману-ул, — ласково произнес Гарин. — Не обижайся, но котлеток нету.
Собака вильнула мощным хвостом и села у его ноги.
— Ну как ты, получше? — обратился Олег к Штилю.
— Да, нормально.
— А сейчас потерпи немного, ладно?
Тот мученически закивал и заранее склонился у стены.
Гарин снова улыбнулся и что-то беззвучно прошептал. Спустя мгновение каждый боец, кроме Штиля, получил в подарок верного друга. Пять абсолютно одинаковых псов, толкаясь боками, забродили между сталкерами, выбирая себе хозяина по душе.
Зеро схватился было за автомат, но Михаил ударил его по локтю:
— Все под контролем.
— Застрелиться и обосраться… — пробормотал Порох. — Давно живу, но такого чуда не видел!
— Можно гладить, — разрешил Олег.
Штиля шумно вывернуло на стену.
— А блох не наловим? — осведомился Сахалин.
— Если только фантомных.
Олег понаблюдал, как люди дружатся с монстрами, с каким удовольствием треплют им уши и чешут бока.
— В принципе все, — сказал он Столярову. — Больше у меня идей нет.
— У меня тоже, — ответил Михаил.
Гарин, не сводя глаз со своей собаки, достал пистолет и с тем же выражением лица прострелил ей голову. Сверху-вниз, до брызг на асфальте.
Сталкеры по инерции еще некоторое время продолжали взъерошивать несуществующую шерсть. Столяров взглянул на свои пальцы и машинально отряхнул их о штанину.
— Славный трюк, — оценил он. — А на агрессию их мотивировать сумеешь?
— Не вопрос. Пси-собака вообще не способна сопротивляться.
— Ты зачем ее убил? — воскликнул Батон. — Единственная толковая псина во всей Зоне! Даже у Ноя такой нет. И фантомы у нее классные были!
— Не могу же я держать ее пси-поле вечно. Отойди я немного в сторону, и ты убедился бы, что у классных фантомов классные клыки. Штиль, как самочувствие?
— Уже отпустило. — Тот прокашлялся и утер губы. — Я в порядке.
— Отлично, — сказал Михаил. — Тогда повторяю задачу: перебежками по одному… первый Батон, за ним готовится Штиль, за ним Зеро… пошел!
Сталкеры по очереди пересекли отрытое пространство между старым комбинатом бытового обслуживания и кинотеатром «Прометей». Самый опасный участок был на финише, это место просматривалось и, соответственно, простреливалось от речного порта. Особенно хорошо его было видно с диспетчерской башни, и едва ли стоило надеяться, что этот наблюдательный пункт «монолитовцы» не используют. Тем не менее сталкеры достигли кинотеатра незамеченными, хотя, возможно, «монолитовцам» просто не было дела до малочисленных групп, сновавших по городу в поисках артефактов.
Столяров перебежал улицу предпоследним, за ним подтянулся замыкавший цепочку Сахалин, и все уселись за небольшой одноэтажной пристройкой.
— Я себя здесь чувствую даже хуже, чем рядом с химерой, — брякнул Зеро.
— А ты чувствуй себя лучше, — посоветовал Порох. — Ну что, куда дальше, командор?
— Теперь в идеале нам нужно забраться на крышу.
— В идеале?! — прошипел он с негодованием. — Значит, никакого плана нет?
— Откуда ему взяться, если я тут впервые.
— Ну ништяк… — протянул Порох. — Вот попали, так попали. Ты бы хоть предупредил, а то у меня даже завещание не составлено.
— Не волнуйся, — ответил Гарин. — Твою «снежинку» мы как-нибудь поделим, а больше у тебя и нет ни хрена.
— Если бы я предупредил, вы бы не пошли, — обронил Михаил, вглядываясь в сумрак улицы. — Верно? Ве-ерно. А куда я без вас? Н-да… куда же?., куда?.. — отстранение пробормотал он, что-то прикидывая в уме. — А вот куда. Внутрь не пойдем, по чердакам лазить не станем. Сейчас огибаем кинотеатр сзади, а дальше сообразим. Теперь слушайте внимательно: когда окажемся наверху — по мутантам не палить, позиций не раскрывать. Если вести себя правильно, то ничего, кроме выброса нам на крыше не угрожает. А выброс, я надеюсь… — Столяров вопросительно посмотрел на Пороха, и тот, ощупав поясницу, покачал головой. — Выброс будет не скоро, — закончил Михаил.
Сахалин вяло чертыхнулся, Порох опять помянул завещание, остальные промолчали. И на счет «три» снова рванули — за угол, в темноту, в неизвестность.
