Роман Папсуев - Правитель мертв
Белый ждал ответа.
– Ответ отрицательный, – сказал я. – Думаю, что не разочаровал тебя.
– Конечно, не разочаровал. Я знал, что такие твердолобые Фигуры, как вы, просто не в состоянии осознать всю силу тех изменений, которые мое появление здесь вызовет. Но вы вскоре это осознаете, поверьте.
Его наглость начинала мне надоедать. Я сжал рукоять пистолета, нащупав пальцем курок.
– Я думаю, это глупо, – медленно произнес Ферзь. – Если вы попробуете атаковать меня здесь, может погибнуть много людей.
– Еще больше людей погибнет, если ты останешься живым, – сквозь зубы процедил я. – Эта Доска никогда не станет Белой!
– Поживем – увидим. Или, как еще здесь говорят, хорошо смеется тот, кто смеется последним. – Белый улыбнулся непринужденной улыбкой.
– Знаешь, – сказал я, – скоро здесь появится новая пословица – последним смеется тот, кто стреляет первым.
С этими словами я нажал на курок. Громкий звук выстрела, пуля, разорвав мой плащ, ударила Белого в грудь, силой удара его перекинуло через ограждение, и он упал возле алтаря. Белый плащ залила кровь. Раздались дикие вопли, толпа туристов на мгновение замерла, потом с криками ринулась к выходу.
Белый приподнялся и посмотрел на нас с Дженни. Моя Королева уже извлекла из-под плаща Экскалибур, и меч засветился, получая энергию из ее рук. Я же вынул из кармана пистолет и на этот раз прицелился в голову Белого Ферзя. Прогремел второй выстрел, но пуля не достигла цели – Ферзь поднял руку и пуля, изменив траекторию, визжа, улетела под потолок.
– Глупцы. – Ферзь засмеялся, и хохот его, многократно усиленный эхом, загремел под сводами собора.
Я снова нажал на курок, но пуля лишь ударилась с визгом о камень алтаря – Белый мгновенно увернулся. В ту же секунду меня отшвырнуло в сторону, я услышал, как вскрикнула Дженни, услышал выстрел и только успел заметить мелькнувший белый плащ. Когда я поднялся, Белого в соборе уже не было. Дженни и Олег лежали на полу – Олег сжимал в руке пистолет с дымящимся стволом, лоб Дженни был рассечен, и на плиты пола капала кровь.
– Быстро, – сказал я, – убираемся отсюда.
Я помог Дженни подняться, и мы побежали по опустевшему залу к выходу, присоединяясь к последним туристам, в панике покидавшим собор. Несколько человек, задавленных толпой, стеная, пытались подняться. Впереди я увидел полицейских с пистолетами, безуспешно пытающихся проникнуть внутрь. Они внимательно рассматривали выходящих туристов... Не дожидаясь, пока они заметят окровавленную Дженни, я бросился к ним, крича по-чешски:
– Он там! Он там! Скрылся в какой-то нише! Он сумасшедший! Осторожно!
Полицейские меня услышали, они наконец-то пробились в собор и теперь старательно обшаривали огромное помещение. А мы уже смешались с толпой, которая вынесла нас на Градчанскую площадь.
Рана Дженни уже затянулась, я дал ей платок, чтобы она стерла кровь с лица, потом взглянул на Олега. У него слегка ошарашенный вид, что неудивительно – не каждый день становишься свидетелем подобных событий.
Обратная дорога в отель заняла у нас час, потому что кроме туристов в Пражском Граде тут же появились толпы полицейских, которых мгновенно сюда стянули. Еще бы, в туристическом месте прогремели выстрелы! Это грозит репутации города, может сократить приток туристов и тем самым пошатнуть бюджет Праги и страны в целом. Продравшись сквозь полицейские заслоны, мы благополучно перебрались по Карлову мосту через Влтаву и добрались до отеля без приключений...
* * *– Не могу понять одного, – сказал я. – Что там, черт возьми, произошло? Кто-нибудь заметил, куда подевался Белый?
Дженни и Олег сидели на кровати, Дженни терла лоб и зарубцевавшуюся рану. Олег выглядел шокированным от происшедшего, но я обратил внимание на странный блеск в его глазах. Кажется, ему понравилось то, что случилось в Пражском Граде... Не ожидал от него такой реакции.
– Он стал двигаться очень быстро, – сказал Олег. – Просто, как молния. Я выстрелил, но, кажется, не задел его. Он пролетел мимо меня так стремительно, что я заметил лишь его плащ.
– Как и я, – пришлось констатировать мне. – Он не телепортировался, он просто стал двигаться очень и очень быстро... Хммм... Кто-нибудь из вас заметил, как он трансформировался?
Дженни подняла на меня глаза.
– Он не трансформировался, – тихо сказала она.
– В смысле? – не понял я.
– В смысле. Он не менял внешности, он не принимал демонической формы, он оставался в человеческом теле. Каким-то странным образом он стал двигаться слишком быстро для наших глаз, но он не трансформировался.
Я потер подбородок, уставившись на стену.
– Почему? – пробормотал я. – Почему он не трансформировался? Ведь он же Ферзь, я бы понял, что произошло, если бы он принял демоническую форму существа с какой-нибудь иной Доски...
Олег откинулся на кровати, удобно устроившись на подушках.
– А вы уверены, что это вообще тот, за кого вы его принимаете? – спросил он.
Мы с Дженни удивленно на него уставились.
– О чем ты говоришь? – спросил я.
– Ну, – Олег сложил руки на животе, – понимаете, вы говорите о нем так, словно он ведет себя совершенно непонятно. Не так, как вы ожидали. Так, может быть, он и не является тем, за кого вы его принимаете?
Мы с Дженни переглянулись.
– Не понимаю, Олег, – сказала Дженни.
– Я думаю, что тот, кого мы видели в соборе, не Ферзь, – сказал он, уставившись в потолок. – Судя по тому, что ты, Анатолий, мне рассказал, я могу предположить, что Белые, как и вы, могут будить Силу в людях. Поэтому считаю, что вы видели не Белого Ферзя, а его приспешника.
– Это невозможно, – покачала головой Дженни.
– Что невозможно? – спросил Олег.
– Чтобы мы ошиблись в определении. Это была Фигура, а не человек.
Внезапно меня прошиб пот. Догадка мелькнула у меня в голове, я поспешно за нее ухватился и стал развивать. Сопоставим факты. Олег прав – Белый вел себя совсем не так, как мы ожидали. А что мы ожидали? Что он станет вести себя, как все Белые Ферзи, нам знакомые.
На то, что тот, кого мы видели в Пражском Граде, является Ферзем, указывали несколько фактов. Он разговаривал с Дженни накануне Прорыва, а этим занимаются Ферзи. Сет постоянно называл его Ферзем, хотя мало ли, что говорил этот подонок? Но самое главное, Сет был Королем, значит, тот, кто проскользнул мимо нас, – Ферзь. Правильно?
Я начал в этом сомневаться. Черный Игрок не называл его Ферзем. Он говорил «Фигура». Спрашивается, почему?
Мало того, Игрок сказал мне: «Внимательно следи за тем, что я говорю». Он на что-то намекал? На что-то, упущенное мной с самого начала? Олег не прав в том, что Белый был человеком – от присутствия человека, даже если в нем разбудили Силу, не болит затылок. Ну, только в редких случаях... Но Олег прав в одном, он увидел то, что мы не замечали, взглянув на ситуацию глазами стороннего человека. Белый – не тот, за кого мы его принимаем...
– Король, – прошептал я.
– Что? – спросила Дженни.
– Он – Король, – я склонил голову и задумчиво посмотрел на Дженни. – Нас провели, дорогая, обвели вокруг пальца.
– О чем ты, не пойму.
– Это объясняет, почему он не трансформировался. Это объясняет, почему во время Прорыва голова Сета менялась, помнишь?.. Я тогда еще подумал, откуда у него такое тело...
Я встал и стал мерить шагами комнату.
– Черт побери, Дженни, нам внушили, что мы имеем дело с Ферзем. Но он не Ферзь, он Король. Сет был Ферзем, поэтому я так быстро с ним расправился, поэтому он не мог как следует защищаться против моих прямых ударов. Белые все очень грамотно спланировали. Они посылают Короля для общения с тобой, чтобы ты подумала, будто это Ферзь. Сет постоянно называет его Ферзем, чтобы сбить меня с толку и уверить, что он, Сет, является Королем... А на самом деле... Проклятие! Белые опять нарушили Правила! Они вторично выставили на Доску Атл Сета в статусе Ферзя!
Дженни молча слушала мой монолог, и пальцы ее нервно мяли край покрывала.
– Так, – медленно произнесла она. – И что же нам делать?
– Мне нужно срочно связаться с Игроком, – сказал я. – Оставьте меня.
Дженни не стала задавать вопросов, просто встала и пошла к выходу, поманив пальцем Олега. Оставшись один, я еще немного походил, обдумывая то, что собирался сказать Игроку. За всю свою жизнь и игру на этой Доске я связывался с Игроком только дважды, по очень важным вопросам. Теперь настало время побеспокоить его еще раз – повод весьма и весьма серьезный.
Я откинул ковер на полу, начертил пентаграмму, зажег огни на остриях лучей и сконцентрировался. Энергия стала аккумулироваться во мне, появилось свечение, между ладонями зазмеились лиловые молнии. Мой разум сконцентрировался на центре пентаграммы, который стал расплываться в лиловом тумане. Вскоре цвет тумана изменился, превратившись в черный, и из пола медленно поднялась расплывчатая фигура. Она приобрела четкость, я увидел красные горящие глаза и услышал голос Игрока.
