Андрей Белянин - Архивы оборотней
Пусик побледнел так, что это было видно даже через его густую шерсть, но все равно гордо задрал короткий нос и торжественно прошествовал за сопровождающими. Мы скромно пошли следом, вроде бы никто не возражал.
Нас привели на большую открытую поляну между Домом Весталок и аркой Тита. Здесь уже ждали не меньше сотни рассевшихся по камням котов и кошек, их черные силуэты в лунном свете выглядели таинственно и мрачно. При виде нас они начали подвывать, все громче и громче, как будто скандируя в предвкушении гладиаторской битвы.
Командор по ходу тихо дал коту пару тренерских советов и показал скользящий удар тыльной стороной ладони в подбородок. Я размяла пушистому напарнику плечи, похлопала по загривку и благословила именем Аллаха на победу над врагом.
Исполненный решимости агент 013 ступил на залитую светом арену (то бишь поляну, но это была настоящая арена), где его уже ждал бурый центурион. Римский кот был весь в шрамах, с порванным ухом, вздыбленной шерстью, и его немигающий взгляд говорил, что он привык биться до смерти.
— May! Ма-ау! Муа-ау! Клавдий! Кла-ав-ди-ий! Вива Клавдий!
— Это что, его Клавдий зовут? — удивилась я. — Как того злобного римского императора?
— Похоже на то.
— Пу-сик! Пу-сик! То есть тьфу, Стальной Коготь! — спохватившись, исправилась я, вскидывая кулак вверх.
Коты разом примолкли и повернули ко мне угрожающие морды, их пылающие красным глаза не сулили ничего хорошего. Дождавшись, чтобы я из чувства самосохранения замолкла, они продолжили свое играющее на нервах скандирующее мяуканье.
Прессинг на Профессора был слишком силен, с этим надо было что-то делать. От вида его одинокой фигурки просто сжималось сердце, я посмотрела на Алекса, он не сводил глаз с арены и, похоже, чувствовал примерно то же. Но, видимо, не совсем, его губы безмолвно твердили: «Клав-дий, Клав-дий…»
— Коты берут над нами власть, захватывая наши души. — Я помотала головой и твердо решила: это надо прекращать!
Я человек! Я им не игрушка какая-нибудь, не фантик на веревочке, не заводная мышка. Они угрожают мне, что не позволят больше себя гладить? Переживу! Не будут мурлыкать у меня на коленях? Подумаешь! Не станут пить налитое в мисочку молоко? Хвала аллаху, мне больше достанется! Я всем сердцем почувствовала, что освобождаюсь от магии кошачьего влияния. А на арене меж тем разворачивались ужасные события…
Застывший перед нашим котиком Клавдий неожиданно сделал молниеносный бросок, и, разумеется, разжиревший Пусик не устоял. Кот-чемпион валял его по земле взад-вперед, пиная как последнюю шавку. Бедный агент 013 даже не пытался вырваться, а лишь надсадно выл на одной ноте. Бурый кот поверил и расслабился, и вот тут наш отчаянно хитрый герой дал сдачи!
От двойного хука в челюсть наглый Клавдий отлетел шага на три в сторону, форумные коты, скандировавшие его имя, мгновенно заткнулись. Пользуясь паузой, я дала подзатыльник Алексу, чтобы чары спали и с него. Надеюсь, что подействовало…
Меж тем и наш Профессор, исполнившийся самодовольства и высокомерия, совершил ту же самую глупость, решив, что его противник повержен. Он вальяжно подошел к лежащему чемпиону и попытался поставить ему заднюю лапу на грудь. За каковую был пойман, раскручен и подброшен вверх метра на три. Ей-богу, не вру! Приземлился он, конечно, на все четыре лапы, но был в ту же секунду атакован двадцатью килограммами шерсти, мышц, ярости и подкожного жира. Теперь уже даже слепой бы понял, что агент 013 проиграл. Коты дружно перевернули лапы, как древнеримские зрители опускали большие пальцы, требуя его смерти.
— А вот это уже не входит в наши планы, — грозно сказала я, засучивая рукава.
В законах гладиаторских боев нигде не сказано, что любой желающий из зрителей не может выйти на арену. Я легко вспрыгнула вниз, на ходу предупредив Алекса:
— Если эти дернутся, стреляй.
Я шагнула к недоумевающему Клавдию, грозно возвышаясь над ним, как Юстиция, древнеримская богиня правосудия. И правосудие мое было коротким…
— Я буду жаловаться карабинерам, — запоздало вякнул он, ибо в тот же момент был отправлен отработанным пинком в параболический перелет на кошачьи «трибуны».
— Що це таке, Грыцько? — только и успел спросить какой-то рыжий кот у полосатого, когда их обоих накрыла рухнувшая туша бывшего чемпиона.
— Акела не промахнулся! — громко крикнула я остальным котам, воодушевленно представив себя Маугли. — Пусик, тьфу… Профессор… тьфу, агент 013, в общем, Стальной Коготь! Отныне он будет вашим центурионом и императором в одном лице! Это говорю вам я, Алина Сафина, человек!
Обалдевшие коты дружно припухли. Приземлившийся на мягкое Клавдий счел разумным не подавать признаки жизни. Я же поставила на лапки Пусика, отряхнула его от пыли и тихо прошептала на ухо:
— Теперь они твои, а нам нужна информация. Вытряси из них все!
Но Пусик меня не слышал. Он выгнул грудь колесом и упивался незаслуженной славой. Потому что коты на разные голоса гнусаво и с надрывом начали скандировать его имя:
— Сталь-ной Ко-готь! Сталь-ной Ко-готь! Вива Коготь! Коготь наш центурион!
У израненного Профессора на морде медленно появлялась усталая, но довольная улыбка. Хвостатые римляне, спрыгивая с «трибун», начали окружать нашего афериста, но на этот раз без угрозы, а с шумными поздравлениями. Четверо самых крупных котяр подняли его на плечи и куда-то торжественно понесли, в то время как вокруг них начали извиваться соблазнительные кошечки, и я вдруг с ужасом поняла, чем сейчас это все закончится…
Ко мне подошел Алекс.
— Ты слышала? Кто-то из них говорил по-украински.
— Вроде да, а что? Эмигранты, наверно. Думаешь, это важно?
Мы посмотрели в сторону развалин, куда улетел свергнутый предводитель и откуда пять минут назад слышалась украинская речь. Бывший вожак под шумок, прижав уши и пождав хвост, покидал место своего бесславного поражения. Обернувшись напоследок, он одарил меня взглядом, полным ненависти и обещания мести, но это могла быть и игра лунного света в его глазах. Бедные коты, на которых он приземлился своей накачанной тушей, только приходили в себя.
— От чому тилькы нам пощастыло оказаться пид цым свином-латинянином?! Щоб ему, собаци, чорт не дав опохмелыться наутро писля гулянки! Слава тоби боже, вроде хоч вси кисткы цили. Як ты, Грыцько? — помог встать другу упитанный полосатый кот с густыми, уныло свисающими усами.
— В порядку, куме, дякую вам, — ответил рыжий кот с хитрым взглядом, потирая спину.
Мы с мужем, переглянувшись, широким шагом поспешили к ним.
— Эй, вы что, с Украины?
— Ох ты ж, це що, земляки або як?
— Почти. Наш кот из Харькова.
— Так это шо ж, наш новый пан голова с батькивщины?! Невже и нам трохи будэ добра в житти? — явно обрадовался полосатый, но из-за усов выражение морды у него все равно оставалось унылым.
— Може, бути, а може, и ни, — ответил Алекс, поднахватавшийся у напарника.
— Ты нашу ридну мову розумиешь?!
— Трохи розумию. Писни у вас добри, як то там… — прокашлялся он, заводя хорошим баритоном:
Дывлюсь я на нэбо,
Тай думку гадаю:
Чому я не сокил?
Чому не литаю?..
…Чому мени, Боже, ты крылець не дав?
Я б землю покинув
Тай в небо злитав! —
в один голос, на эйфории, подхватили оба кота, пуская сентиментальную слезу. Да, правду говорят, что вся Европа сейчас забита нашими хохлами.
— Хлопцы, а не бачили вы тут одного злодия? Ну такый смердячий пес, шо добрим людям спокою не дае.
— Жывый чи вмер? — чутко переспросил рыжий, глядя на нас проницательным взглядом.
— Вмер, — переглянулись мы с Алексом.
— Ну, може, есть таки два-три. — Полосатый почесал задней лапой за ухом, бесстыдно демонстрируя свои достоинства.
Командор сунул руку в карман, достал пакет с сухим пайком (который я ему положила перед выходом, на случай если придется задержаться на Форуме до утра, автоматов с едой здесь нет) и вынул оттуда копченую колбаску.
— Так, може, паны добродии, поможэмо друг другу як меж добрими сусидями водыться?
Коты внимательно посмотрели друг на друга, потом на колбасу и затараторили с такой скоростью, что я едва успевала записывать в «заметки» в телефоне.
Из их рассказа мы узнали, что здесь есть один агрессивный призрак, явный католик, все преступления он совершает на религиозной почве, не прочтешь «Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного…» на латыни — все, кранты! Но есть и второй, протестант, потому что пакостит на католические праздники, плюет туристам в объективы фотокамер. И еще третий, язычник, требует поклонения Юпитеру, кто против, дует в ухо, а потом плачет где-нибудь в уголке…
Алекс дважды перечитал написанное, посмотрел на котов, сурово сдвинув брови, и убрал колбасу обратно.
