Антон Кравин - Тёмные тропы
Шейх поставил пистолет на предохранитель и сунул в кобуру. Подошел к Астрахану-старшему, грубо помог ему сесть, с трудом подавив желание дать профессору по морде.
– Где мы? – спросил Лукавый, водя по сторонам осоловелым взглядом. Видок у него был пришибленный.
– Это ты мне скажи, – процедил Шейх. – Ну, профессор, и где мы очутились?
– Я не могу ответить определенно… По крайней мере, это точно не та долина джунглей, где начинался Ритуал… Выходит, моя гипотеза оказалась верна. И это действительно был шлюз.
– Гипотеза? Гипотеза, твою мать?! – взорвался Шейх. – Я тебе голову сейчас оторву, гипотеза недоделанная!
Полковник Мансуров всю жизнь ненавидел кабинетных ботаников, готовых погубить кучу жизней, чтобы проверить какую-либо гипотезу или разведданные. Особенно остро Алан ненавидел тех, кто пытался погубить его, Мансурова, жизнь.
– Успокойся, – проворчал Астрахан, который, может, и был кабинетным ученым – когда-то, давно, в молодости, но за годы работы в МАС отрастил когти и клыки и готов был дать отпор. – Чего ты психуешь, Шейх? Боевой офицер, а истерики закатываешь! Мы всего-навсего сменили отсек. Откуда я могу знать, где именно мы очутились?!
– Отсек? Какой еще отсек?
– Отсек корабля, – профессор произнес последнее слово с большим значением. – Космического корабля.
Эта информация требовала переваривания. Мансуров глубоко вздохнул и медленно уточнил:
– Космического?
– Ну да.
– То есть мы не на другой планете или в каком-то там чертовом параллельном мире, а на космическом корабле?!
– Ну это же очевидно! – всплеснул руками Астрахан. – Разве ты не обратил внимания на все эти мелкие несуразности? Четкая длина дня и ночи, отсутствие солнца, невнятная топография долин… Ведь очевидно же – искусственный ландшафт, что-то вроде лаборатории или даже нет – карантинной зоны. А теперь мы попали…
– Это Ковчег, – сказала Марина, открыв глаза. – Огромный космический Ковчег.
– Может, и так, – пожал плечами Шейх. – Но все равно – надо выбираться. Где тут выход?
– Вот-вот, у лабораторной мышки точно такая же стартовая позиция, – подтвердил профессор. – Дверь или шлюз придется поискать.
Шейх напряг зрение, но видны были лишь очертания цистерн и силуэты попутчиков. Ругнувшись, он вынул из кармана старую добрую «зиппо», чиркнул колесиком, еще и еще раз. Наконец вырвался огонек пламени, озарил помещение.
Взгляд Шейха остановился на темных цистернах, которые были, оказывается, прозрачными. Внутри то ли висело, то ли плавало что-то человекообразное. Шейх мгновенно забыл, что искал дверь, и зашагал к цистернам, где отражался Лукавый и Марина, замершая в позе эмбриона. Зажигалка начала жечь палец – пришлось отпустить кремень.
Подойдя к ближайшей цистерне, Шейх снова щелкнул зажигалкой и отшатнулся: за прозрачной стенкой плавала оболочка насекомого, причем части тела были примерно как у людей: две руки, две ноги, головы нет. Хитиновые пластины, заменяющие ребра, сходятся в районе грудины, вместо мышц пресса – кольца. Руки (или лапы) согнуты, пальцы сжаты. Шейх пересчитал их: пять.
Что это? Здесь свершилось ритуальное убийство, после чего тела жертв поместили в формалин? Мансуров стал на цыпочки, чтобы рассмотреть место, где крепилась голова существа, но блики огня провалились в пустоту и отразились от внутренней поверхности… Оболочки? Доспеха?
– Что это? – голос Лукавого эхом прокатился по пустому залу.
Шейх пожал плечами и шагнул ко второй цистерне. Там тоже была оболочка – в полтора раза больше первой, руки массивные, пальцев три, ноги – будто птичьи, с когтями. Третья оболочка напоминала обезглавленного жука, только конечностей было четыре.
Зажигалка начала жечь палец, и Шейх закрыл ее. Снова зажег возле цистерн, расположенных параллельно земле. Это оказались полки, заваленные вытянутыми черными трубками, зеркальными овалами с зазубренными краями, кривыми клинками – кажется, из хитина… Это что, инопланетное оружие? Понимая, что рискует остаться без руки, Шейх потянулся к черным трубкам, но пальцы натолкнулись на прозрачную преграду. Мансуров ударил по ней с разворота – она выдержала.
Лукавый возопил:
– Прекратить! Это может быть опасно! Немедленно прекратить!
Не слушая его, Шейх прицелился из винтовки и выстрелил, но пуля срикошетила от преграды и впилась в стену. Пришлось возвращаться к оболочкам в формалине.
– Профессор, как думаешь, что это за парад уродов?
– Без понятия. Если бы они были одинаковыми, я предположил бы, что это доспехи, а так… Ведь определенно Ковчег строили существа одного вида. Хотя, кто знает… Ты, Шейх, лучше выход ищи.
– Ковчег, говоришь, – сказал Шейх задумчиво и взорвался: – Я не подписывался переться на долбаный корабль! Толку мне с того корабля?
Шейх схватил профессора за грудки и припечатал к контейнеру с оболочкой – несильно, только чтобы напугать. Потом толкнул еще раз, посильнее, отшвырнул на середину помещения, к Марине, навис над ним:
– Ты с самого начала все знал, гнида! И теперь из-за тебя я из обычной задницы попал в инопланетную. Если, конечно, ты не продолжаешь мне лапшу на уши вешать…
Лукавый коснулся разбитой губы и фыркнул:
– Заткнись. Все равно ты ничего мне не сделаешь, ты же не дурак. Подумай: если эта махина сумела создать Сектор, что будет, когда мы доберемся до капитанской рубки? Да мы всех нагнем! Правительства всех стран будут с нами считаться…
– С нами? Ну-ну. В капитанской рубке тебе очень обрадуются, а у меня пара патронов осталась, и все.
– Да нет там никого! Ковчег неуправляем, он, похоже, просто выполняет программу. Понимаешь ты? Иначе нас бы уже давно тю-тю. И нас, и Землю нашу…
Шейх вздохнул, ловя себя на мысли, что Лукавый его просчитал. Просчитал, что теперь попрется за ним полковник Мансуров хоть в пекло и будет прикрывать его задницу, поскольку деваться ему некуда. Главное – заманить тупого солдафона. И ведь повелся, как мальчишка повелся! Ничего. Надо попытаться переиграть Лукавого, когда случай подвернется.
– Лукавый, мы в одной упряжке. Если я сдохну, то ты, скорее всего, тоже. Вставай и девицу поднимай. Вот так. Теперь совместными усилиями давай искать выход.
Марину происходящее словно не касалось. Она смотрела перед собой и даже не моргала. Шейх помахал у нее перед глазами и вздохнул. Толку никакого. Но раз Лукавый ее тащит, значит, в этом есть смысл.
Не дождавшись, что Лукавый займется делом, Шейх принялся обходить емкости с оболочками неведомых тварей. Вот уж где выставка уродов! Некоторые экземпляры поражали воображение, например, вот этот, похожий на медведку с мощными руками-клешнями. Ног, похоже, не было. Шейх обошел контейнер сбоку, прислонился к нему лбом.
Этого не могло быть, но, вздрогнув, тварь поплыла к Мансурову. Тот шарахнулся, хватаясь за винтовку, и увидел, что в стене между цистернами начали разъезжаться створки. Замерли, открыв узкий лаз, – Шейх прикрыл глаза ладонью, защищаясь от солнца, – и с шипением сомкнулись.
– Выход! – возликовал Лукавый и бросился к створкам, волоча за руку Марину.
Наверное, тут были датчики движения, и когда Мансуров приблизился к двери на метр, створки разъехались. Помешкав с полминуты, Лукавый, не выпуская руки Марины, ступил в раскрывшийся проход.
Хотя небо затягивали тучи, свет резанул по глазам. Часто моргая, Шейх последовал за ним, шагнул на козырек и невольно отшатнулся: под ногами разверзалась бездна. Они стояли на вершине каменной башни, похожей на водонапорную.
Небольшую долину покрывал щетинистый ковер леса. Обычного зеленого леса! Вниз вела винтовая железная лестница – блестящая, не тронутая ржой. Перил не было, но это не пугало Марину. С улыбкой Джоконды она обозревала окрестности, ветер, дующий сверху вниз, шевелил ее рыжие кудряшки и прозрачные рукава туники.
Опустившись на колени возле края козырька, Шейх глянул вниз: башня стояла на высоком холме, значит, у лестницы ступеней триста – четыреста. Все равно приключение то еще. Хорошо, если у Лукавого нет акрофобии, – спускаться надо в любом случае.
Шейх прищурился. Отсюда просматривалась вся долина, и было видно, что горизонта нет. Есть только лесистое подобие гор, упирающееся в опрокинутое куполообразное небо. На другой стороне долины высилась вторая такая башня.
Пахло Землей. После всех диковинных ароматов долины змей, после несуществующего солнца и странных ландшафтов – Шейх вдруг моментально почувствовал себя… дома. Да, именно так – дома. Если быть более точным, то в Секторе. Облака, сосны, лес…
– Это Сектор, – уверенно сказала Марина. – Я чувствую.
И словно в ответ на ее слова из глубины чащи донесся рев хренозавра.
– Сектор или нет, но если мы не собираемся торчать здесь до скончания веков, нам придется пройти через лес, – сообщил Шейх. – На другой стороне долины – такая же башня. Это должен быть выход, значит, нам туда.
