Андрей Вербицкий - Хроники Зареченска-2
— Доложите обстановку, — мягко, но требовательно произнес Бер. — После, обеспечьте мне связь с Никифоровым.
Комендант прокашлялся в кулак, пододвинул карту окрестностей к Александру и начал указывать пальцем на сделанные недавно пометки.
— На данный момент противник вблизи форта не обнаружен. После разгрома…. — Макарский сделал паузу и посмотрел на главу клана, будто впервые увидел, но быстро взял себя в руки, — …Кхм. Часть армии ишхидов, численностью примерно в триста лучников, сделала попытку прорваться в город сквозь контролируемую первым фортом территорию. Однако большого прорыва не допустили мобильные группы гарнизона форта и подоспевший на помощь взвод нашей роты под командованием Вячеслава Ивановича.
Аборигенов прижали к минному полю и вынудили плотным огнем, прорываться через него. Потеряв большую часть воинов, ишхиды все же преодолели поле, и вышли в тыл первого форта. Но сил атаковать его или возвращаться обратно у них не осталось. По все видимости командир аборигенов принял решение о дальнейшем проникновении в город. Что они и сделали. Только раствориться среди заброшенных зданий у них не вышло. Вячеслав Иванович вызвал подмогу, и ишхидов удалось запереть вот в этом квадрате, — Макарский указал на обведенный карандашом круг с заключенным внутри кварталом «Южный».
Александр всмотрелся в ромбики обозначающие дома. Люди после катастрофы недолго продолжали жить в панельных застройках квартала. В сезон дождей юг города оказался подвержен затоплению, и жители предпочли переселиться ближе к центру, оставив жилье на растерзание природе, мародерам и бандитам.
— Насколько я знаю, туземцы засели в паре зданий и успешно отразили нападение наших бойцов. Имеются потери. Полчаса назад, — комендант посмотрел на часы, — было шестеро убитых и четверо раненных. Каковы потери сейчас и есть ли они, мне неизвестно.
— Ишхиды используют те же стрелы, которыми убили солдат нашего гарнизона. Но не думаю, что у вражеских лучников много таких, — вступил в разговор Дылгеров. — Я бы не заморачивался со штурмами. Надо просить вэвэшников подогнать гаубицы и прямой наводкой разрушить дома нафиг. Панельные постройки сложатся как карточные домики после пары-тройки попаданий. Ну, или магов человек десять-пятнадцать собрать со всех подразделений и бабахнуть, не заходя внутрь. И трындец вторжению.
— Не нужно переоценивать возможности наших магов, — отреагировал на высказывание Бер, — но ты, прапорщик, прав. С войнушкой на нашем направлении надо заканчивать поскорее. Ведь есть еще вторая половина армии…. И что-то мне подсказывает — даже с полным уничтожением ишхидов у города, война не закончится.
— Вы серьезно? — изумился Макарский.
Остальные тоже уставились на Александра с не меньшим удивлением.
— Вы на самом деле полагали, что две тысячи солдат это все, чем располагают ишхиды? — Бер невольно скривился, — Перестаньте. Нам покамест неизвестно, сколько именно аборигенов живет в лесу, но лично я далек от мыслей, что их там мало. Скорее наоборот. И это вторжение лишь разведка боем. Выявят наши сильные и слабые стороны, а потом навалятся всем скопом.
Заметив, как побледнел комендант, Бер пожалел о произнесенном и поспешил сгладить эффект от последнего высказывания.
— Да вы, Вениамин Павлович, не переживайте так. Враг не пройдет. В городе под ружьем несколько тысяч бойцов, имеется артиллерия и достаточное количество боеприпасов крупного калибра, чтобы удержать на расстоянии дикарей. К тому же можно привлечь на нашу сторону гноллов в качестве разведчиков и пехоты. Так что прорвемся, — сказал Александр, а сам поставил себе зарубку на память. Поменьше болтать и сменить коменданта форта на другого, менее впечатлительного офицера. Все-таки Макарский больше ученый, чем военный. Вот и пусть кует победу, где-нибудь в тылу, «собирая лазеры» из подручных средств. Вдруг да что-то выйдет путного.
«А что это идея. Ведь, по сути, проблема только в питании. Надо будет подумать над созданием мощного источника энергии и затем поговорить с Макарским. Заодно узнать остались ли в живых другие сотрудники института «. — Бер поставил в памяти вторую зарубку.
— Свяжите меня сначала с Никифоровым, потом по обстоятельствам. Если надо будет, попросим помощи у союзников. И еще. Сколько бойцов в форте и есть ли автомобиль? Или Никифоров все забрал?
— Осталось тридцать девять человек, — ответил вместо коменданта Дылгеров. — Плюс Вы, Михаил и четыре его охранника. Машина только одна, да и то не наша. Вот его она, — прапорщик подбородком указал на Карпова.
Александр повернулся к Мише и произнес:
— Большим человеком стал. Машина своя, охрана….
Карпов немного покраснел.
— Так…. Когда стало известно, что вы ранены, меня запихнули в уазик и с охраной отправили…. — Он недоговорил. Понял, что Бер над ним потешается, и смутился еще больше.
— Давайте связь, — удовлетворенный реакцией Карпова сказал Бер.
— Второй канал, — пояснил Дылгеров, протягивая свою радиостанцию.
Александр рассматривал внутренним взором одно из зданий, где засели остатки армии вторжения. Рядом стоял сосредоточенный Никифоров и глазел туда же через окуляры бинокля. Ветер разошелся не на шутку, то и дело, норовя подтолкнуть людей в спину ближе к краю крыши и сбросить вниз. Одно хорошо — из-за ветра казалось, что не так жарко. Но так только казалось. Пот все равно пропитал одежду, а на ткани бандан давно появились белые соляные разводы.
— Что там? — поинтересовался Вячеслав. В бинокль ему не удавалось что-либо заметить. Аборигенов быстро отучили выглядывать в окна. Короткая очередь из автомата или подствольника и тишина. Попал, не попал — в данном случае дело десятое. Главное не дать ишхидам возможность действовать. Люди боялись, что у противника еще остались самонаводящиеся стрелы, да и обычными ишхиды пуляли на удивление метко и далеко. Поэтому старались на рожон не лезть. Тем более, что артиллерия ожидалась с минуты на минуту.
Генерал откликнулся на призыв о помощи мгновенно. Две гаубицы со взводом охраны выступили еще полчаса назад. Будь город цел, то уже прибыли бы. А так вэвэшникам приходилось иногда объезжать внушительные завалы на дорогах. Где-то развалившиеся панельные дома мешали проезду, где-то брошенные автомобили, с которых давно сняли все, что может быть пригодным для использования и обмена. В нескольких местах на карте значками были отмечены нагромождения баррикад. Кто их навалил посреди дорог и зачем, никто не знал. Может вовремя нашествия гноллов люди защищались, может банды воевали друг с другом. Этого уже никогда не станет известно, да и не нужны эти знания никому. Одно ясно. Когда-нибудь завалы придется разгребать.
— Насчитал семьдесят три аборигена в ближайшем доме и сорок пять во втором, — ответил на вопрос друга Александр. — Я могу ошибиться, но вряд ли сильно. Противник внутри периодически перемещается, и уследить за количеством трудно. Плюс-минус пара аборигенов, что не существенно. Сколько бы их ни было, скоро похороним всех.
— Скорее бы. У меня уже в одном месте свербит от предвкушения зрелища. Попили они сегодня крови нашей. Уроды. — И спустя мгновение добавил. — Да и жрать уже хочется.
Бер не выдержал. Хмыкнул. При любых обстоятельствах Никифоров не изменяет себе. Неугомонный и непробиваемый обстоятельствами человек. Александр поймал себя на мысли, что до безумия рад, что в сложное время Вячеслав оказался рядом. Не будь его, возможно, все было бы по иному или вообще кости семьи Беров давно обглодали бездомные собаки или местная мелкая живность.
Наконец послышался рев двигателей, лязг траков гусеничных лент и все невольно вздохнули свободнее. Командиры клана переместились на другой край крыши, чтобы увидеть подъезжающую к месту будущего действия бронетехнику. Первой ехала БРДМ-2[8] сразу за ней следовали четыре БМП-3[9] со 100 миллиметровыми орудиями. За ними две ожидаемых самоходных гаубицы «Гвоздика».
— Не поскупились, — протянул Никифоров. — Не ожидал, что у них есть еще и БМП-3. Обычно у вэвэшников круче БМП-2 с 30 миллиметровыми пушками ничего нет, а тут почти что танк.
— Нам же лучше, — отрезал Александр и вышел на связь с командиром союзников.
После недолгих переговоров часть техники повернула вправо и влево, беря зажатых людьми ишхидов в полукольцо.
* * *
Слай Иэлин утомленно привалился спиной к стене в одной из комнат брошенного животными дома и, закрыв глаза, пытался сообразить, что же делать дальше? Ужасно хотелось прилечь. Широкое ложе стоящее всего в шаге от тысячника манило к себе. В другое время он и мысли о таком не допустил бы. Он — представитель древнего Дома и лечь на место, где когда-то спало животное? Никогда!
