Андрей Левицкий - Выбор оружия
Я еще раз перебрал факты. Не все понятно в этой картине и натяжки есть. Но в целом вроде прояснилась ситуация…
— Вот так, — сказал я Уильяму Блейку, который, пыхтя, перебирался с камня на камень под моими ногами. — Вот так!
И после этого увидел прямо у своего лица свешивающуюся сверху человеческую руку.
Глава 2
Подняв пистолет, я предостерегающе посмотрел на Блейка и резко выпрямился, направив ствол в того, кто прятался выше.
Как выяснилось, он не прятался и вообще ничем нам не угрожал. Темный сталкер без ног, которому Пригоршня прострелил голову, все это время медленно сползал по щебенке и теперь находился на самом краю пологой части склона, еще немного — и свалится. Щелкнув предохранителем, я стволом почесал вспотевший лоб, глянул вниз. Спутник застыл, раскорячившись на камнях, задрав голову. Я кивнул ему, полез дальше. Оттянул темного в сторону, а когда Блейк оказался наверху, собрался было столкнуть тело, но передумал. Пусть лежит пока, а то еще опять лавина начнется, загрохочет на весь склон.
— Данный хауз? — спросил Уильям. Я кивнул и пошел к дому с крыльцом.
— Там кто есть?
— Нет, никого не должно быть. Не отставай.
Второй темный лежал спиной ко мне. Почему-то навес над крыльцом был сломан и накренился, половины досок не хватало. Дверь оставалась открытой, я вошел, огляделся, увидел еще два трупа (у одного не было головы), дыры в стене и поспешил во вторую комнату.
Ведущий в подвал люк был раскрыт, по полу разбросаны черепки и кусочки древесины. Я вошел в тайник.
Один табурет перевернут, второй стоит на паре ножек, наклоненный, краем уперся в стенку.
Лэптопа нет.
Я зажмурился, тут же открыл глаза, шагнул внутрь и повернулся, чтобы не закрывать свет, падающий сквозь пролом. Еще раз оглядел тайник. Где лэптоп? Нет лэптопа!
— Нет данного, — сказал Уильям.
— Заткнись! — рявкнул я, выскакивая из тайника. — Сам вижу, что нет!
Бросившись в последнее помещение, увидел перевернутый стеллаж, где когда-то стояло оружие, шкаф — дверцы распахнуты, шмоток нет, только обрывки ткани, — и, догадываясь уже, что к чему, но сам пока не веря своей догадке, мимо растерянного Уильяма выскочил обратно в первую комнату. Ногой пихнул труп под стеной — он перевернулся лицом кверху.
Выругавшись, я прыгнул на крыльцо и проделал то же самое с другим телом.
Все они были объедены, ребра сломаны, лиц нет… И это не слепые псы, кое-кто другой.
К тому времени, когда Блейк появился на крыльце, все стало ясно окончательно.
— Бюреры, — сказал я.
— Кто есть данные бюреры?
— Ну, карлики… Ты не видел их, что ли, никогда?
— А, мелкие пиплы! Не есть видел их, но слышал про б’юреров. Это плохо есть, Хим’ик?
— Плохо?! - меня вновь охватила ярость, я на каблуках развернулся к нему, сжав кулаки, глядя в молодое лицо с гладкой кожей и розовыми щеками. — Мы застряли в Долине окончательно! Что теперь делать? Это пусть Медведь Картографа ищет, а я в такое не верю, он ушел отсюда давно, еще прошлой ночью, наверное! Карта со схемой выхода в ноутбуке — единственная возможность!
— Куда есть б’юреры направились?
Я побежал за угол дома, туда, где мы с Пригоршней так и не побывали, когда попали сюда в тот раз, хотя видели это место через окно.
— Что данное? — спросил Блейк, разглядывая валявшиеся на камнях металлические детали, несколько погнутых колесных спиц и длинный лоскут черной кожи с мотоциклетного сиденья. — Это есть мотоцикл раньше? А данное что, от танка часть? Где гусеницы, где башня его?
Я молча разглядывал засыпанную щебнем узкую дорогу, полого идущую от дома вниз. Очень полого — должно быть, она тянется на пару-тройку километров, прежде чем достигает Долины. На платформе из-под электропушки здесь не проедешь, даже если бы она на ходу была, а вот мотоцикл, наверное, мог пройти. Где-то там, высоко над дорогой, мы с напарником в бинокль заметили блеск на скальном выступе. Шагнув вперед, я присел, поднял застрявший между двумя камешками клок шерсти. Чуть дальше увидел обломок кости. Повернулся к Блейку и сказал:
— Шкет, у тебя со зрением как?
— Зрение… э, есть айсы? О, гуд, у м’еня клевое зрение.
— Точно? А ну приглядись, видишь, что-то поблескивает на склоне вон там?
Он приставил ладонь козырьком ко лбу, будто защищаясь от яркого солнца.
— Есть данное. Поначалу ущелье, за ним — блестит. Вижу.
— Хорошо. Теперь залезь на крышу и гляди во все стороны внимательно, нет ли где на склоне деревни бюреров.
— О, сделаем! — он шагнул было к стене, но оглянулся и уточнил: — А как выглядит деревня б’юреров? Что в ей есть данного, чтобы смотреть ее посреди камней?
— Они чаще по катакомбам всяким кочуют, но если на поверхность забредают — могут шалаши строить из веток, а еще алтари. Алтари — обязательно. И вокруг всякие блестящие предметы лежат. Они как сороки, понимаешь? Тащат все…
— Блестящи предметы — артефакты есть?
— Нет, артефакты они не трогают. Хотя что-то бюреров в них привлекает, любят свои стоянки рядом с аномалиями устраивать или местами, богатыми на артефакты.
С крыльца Блейк залез на крышу и тут же крикнул:
— Есть теперь, вижу данных б’юреров!
— Где?
— Он! — спутник показал в сторону дороги. — Там есть. В том ущелье, рядом с местом, где есть блестит. Но очень плохо видеть, не разбери чего.
— Ладно, слазь, быстро. Который час? Есть часы у тебя? Спрыгнув на щебень, он отдернул рукав.
— Одиннадцать. Но знай, Хим'ик, здесь обычный час значения не иметь, здесь время не такой, как в Зоне, все шиворот-навыворот.
— Неважно. Шрам с Никитой и остальными, кто выжил, будут в полдень возле сарая ждать. А мы не успеваем теперь!
— Не успевая? — переспросил он.
— Шкет, лэптоп у бюреров. Бюреры — в своей деревне. Значит, надо туда идти.
— Хим'ик, ты думает, лэптоп до сей поры воркед? Думает, б'юреры лэптоп не дестроер совсем?
— Не знаю! А что еще делать? Есть у тебя другие предложения?
— Нет предложений, — признал он.
— А патроны есть? Солдат широко улыбнулся.
— Они йес! Пистолет йес два и еще вот нож и патрон, — он ткнул пальцем в патронташ на правом боку. — Форти… э, сорок штук и даже форти ту.
— Не лыбься, а давай половину сюда, — велел я. — И идем. Сначала по дороге, дальше вверх полезем.
* * *Я улегся плашмя, вцепившись в плечо Блейка, заставил его лечь рядом. Выступ, на котором мы заметили проблески артефактов, находился справа и выше, метрах в тридцати, ну а здесь в склоне было ущелье вроде глубокой покатой складки, как у тяжелого занавеса. В этой складке застрял большой, с двухэтажный дом, валун, и на его плоской верхней части расположилась деревня. Удивительное дело: впервые я видел не кочевой табор, а постоянный поселок, где бюреры, наверное, жили уже долгое время.
Подавшись назад, я кое-как повернулся и глянул под ноги. Там был отвесный склон, но тянулся он недалеко — в нескольких метрах ниже камни образовали естественный водоем, бассейн, полный воды. Там едва слышно журчал родник, вода просачивалась между камней. Под бассейном вновь начинался склон, а дальше, полускрытая желтой дымкой, распростерлась Долина.
— Сколько данных карликов? — тихо спросил Блейк. Приглушенное сиплое бормотание доносилось до нас.
Бюреры притащили сюда все деревца, которые когда-то росли на склоне вокруг, и все прочее, до чего смогли добраться их кривые волосатые ручки, включая множество камней. Я увидел доски, когда-то, возможно, служившие навесом над крыльцом домика Картографа, — теперь из них сложили конус, на верхушку которого насадили голову темного сталкера. Должно быть, карлики иногда устраивали набеги на Долину: в поселке было много обработанного дерева, бревен, досок и остатков штакетника, в горах столько не раздобыть.
— Ван… ту… ери… — начал считать Уильям. Раздался визг: четверо мерзких бюрерских детенышей затеяли драку. Тут же, переваливаясь на кривых ногах и покачивая отвисшим брюхом, к ним заковыляла самка. Визг стал громче, один детеныш вдруг выпрямился, замахиваясь острым камнем, и со всей силы саданул по голове противника. Брызнула коричневая кровь, раненый — или убитый — упал и затих, а трое других принялись пинать его. Самка залопотала, не дойдя до драчунов, остановилась. Неподалеку от них в воздух взлетела целая гроздь мелкой щебенки и, будто стая пчел, со свистом устремилась вперед. Раздался звук ударов, трое маленьких бюреров, держась за помятые спины, бока и затылки, вереща, сыпанули прочь, а четвертый так и остался лежать. Самка доковыляла до него, ухватила за ногу и поволокла скрюченное тельце в поселок.
— Твенти… твенти ван… твенти ту… — считал Блейк.
Я приподнялся чуть выше. Поселок состоял по большей части из шалашей и покосившихся навесов. Между ними валялись кости и мусор, самцы с самками сидели на корточках, лежали, бродили или совокуплялись, взволнованно вереща. Запах стоял гадостный, будто это место являлось одновременно сортиром и гигантской помойной ямой.
