Владимир Мясоедов - Учитель шарлатанов
– Дело говоришь, неудачная пародия на истинных детей ночи, – сказал вампир, жестом останавливая концерт, устроенный оборотнями в поддержку его слов. Кстати, отличить их от кровососов в этой тьме, окутывающей строй врагов, крайне проблематично, во всяком случае, тех, кто стоит на двух конечностях, а не на четырех. – Не так давно, во время войны, вы уже заключали взаимовыгодное соглашение с народом ночи. И хотя я не слишком люблю баронессу Скаледи и хотел бы увидеть сердце нахальной провинциалки в своей руке, но готов последовать ее примеру.
– Между прочим, это секретная информация, за разглашение которой положена кара, – буркнул я, наконец-то придя к окончательному решению. Ну, и заодно под прикрытием брони достав из висящего на шее мешочка со свернутым пространством шесть десятков боевых артефактов и надев каждый новый браслетик, цепочку, кулон, подвеску или кольцо на отдельные щупальца, пусть тонкие и слабые, но крайне многочисленные. Теперь главное – сотворенные темной магией конечности в стороны развести, чтобы формирующиеся чары друг с другом не соприкоснулись и взрыв не вызвали. Удобная вещь – запасники Академии, столько артефактов низшего класса, изготовленных студентами на практических занятиях, там скопилось, что можно из себя настоящую артиллерийскую установку поизображать. И даже если треть их не сработает, а каждая десятая вещичка оторвет конечность, на которую надета, не беда. Можно бы и большую мощность залпа создать, благо при себе еще две сотни «зарядов» имеется, но тогда щупальца перестанут помещаться под доспехами и придется выпустить их наружу, дав понять противнику свои намерения. – Хм, знаешь, Иоган, а у меня ведь есть несколько подчиненных-вампиров. А также специалист, изучающий их на вполне профессиональном уровне и с полным содействием добровольного подопытного материала.
– Жалкие предатели, позорящие свой народ, – кивнул старейшина. – Не будь их, кто знает, быть может, мы бы говорили сейчас совсем по-другому.
– Опустим, что когда ты присылал мне соглашение о сотрудничестве, то обещал сколько угодно рабов из своих необращенных собратьев, – ухмыльнулся я клыкастому лицемеру. – Речь сейчас не совсем о них, а скорее о всей вашей братии. Выводы, сделанные на основе многолетних наблюдений и экспериментов, позволили доказать одну простую вещь. Порог агрессивности у вампиров изрядно занижен, равно как и чувство самосохранения. При виде врага они всегда стараются кинуться в атаку. Если только не боятся его до такой степени, что на самом деле желают удрать куда подальше, да вот беда, некуда. Тогда они начинают юлить и изворачиваться, всеми силами оттягивая конфликт. И, думаю, для тебя характерны точно те же реакции. Блеф, безусловно, хороший способ решения проблем. Но только в тех случаях, когда он работает.
– Не. Смей. Сравнивать. Этих. Низших. Животных. Со. Мной, – отчеканил старейшина, и клинки за спиной, окончательно покинув ножны, зависли в воздухе. Кстати, они оказались не такими же короткими мечами, практически кинжалами-переростками, которые он сжимал в руках и крыльях, а длинными кавалерийскими саблями. Судя по тому, как их слегка изогнутые лезвия разошлись в стороны, будто клещи или жвалы гигантского насекомого, свою цель они будут бить с разных сторон на сходящихся траекториях, чтобы отразить удар было не так просто.
– Ну что, святое воинство, – вместо ответа обратился я к паладинам, изнутри ослабляя крепления доспехов, чтобы скинуть грудную пластину лат. Конечно, такая брешь в обороне весьма опасна, но без нее не получится выдать одновременно уже подготовленные чары, накрыв кровососов залповым огнем. – Сейчас все зависит лишь от вас. Магам-то я, как глава ковена, приказывать могу, а вот вам нет. Рискнем шкурами ради того, чтобы вырвать клыки этой гадине?
– Сайммойноймер!
Сначала я принял этот возглас вампира за какое-то ругательство или команду, призывающую его сородичей броситься в атаку. Но реальность оказалась значительно хуже. Откуда-то сверху донесся короткий пронзительный вскрик боли и ужаса, вероятно, последний в чьей-то жизни, и тотчас помещение залила волна темной магической силы, настолько плотная, что ее, казалось, можно различить невооруженным глазом, а также раскаты злорадного шипящего смеха. Божество клыкастиков прислало своего эмиссара на помощь пастве, умаслившей его жертвой. Вероятно, весьма щедрой – если бы за одну-единственную жизнь из-за грани мира приходили такие бойцы, то демонологию и смежные с ней дисциплины, вроде призыва слуг темных богов, не удалось бы практически стереть с лица земли. Оживший сгусток мрака, чернее самой темной черноты, принявший очертания девушки со змеиной головой, весьма похожей на раздувшую свой капюшон кобру, упал вниз с такой скоростью, будто мог обогнать даже свет. Мгновение назад его не было, и вот он уже тут. Вот только вместо того, чтобы наброситься на нас, существо зависло в воздухе рядом со старейшиной, на его фоне смотрящимся откровенным карликом, и разглядывало людей то ли с плотоядным интересом, то ли даже и с недоумением. Нет, все же определенно с последним. Не знаю как, но я это чувствовал. Видимо, частое мысленное общение со своей ручной демоницей мало-помалу развивало у меня способности эмпата.
Возможно, Иоган Клест надеялся такой демонстрацией своего могущественного союзника выиграть время и все-таки вытрясти договор о ненападении, по крайней мере сегодня. Ему было что защищать. Его гнездо, фактически семья, пусть даже и очень своеобразная. Накопленные за века жизни в столице и правления ночным народом богатства, наверняка хранящиеся здесь же. Вряд ли вампиры смогли бы унести с собой совсем уж все, но самое ценное – несомненно. Собственная жизнь, наконец. Даже для воплощенного слуги божества глава ковена магов и верховный иерарх отнюдь не последнего в мире культа являлись более чем крепкими орешками, а ведь у нас еще был и численный перевес. Но я не стал ждать, помня из книг о том, что даже самым могущественным существам, призванным в наш мир, нужно некоторое время на акклиматизацию, хотя бы пара минут, во время которых они теряют не меньше половины боеспособности. И ударил. Изо всех сил.
Улетела в сторону вышибленная страшным ударом грудная пластина лат, съездив кому-то из паладинов по бронированной спине и, возможно, даже оставив после себя синяк, а я уже поднялся над толпой на импровизированных ходулях, которыми выступали несколько вышедших из сапог щупалец, и, расправив остальные конечности далеко в стороны, начал сеять смерть и разрушение по заранее составленному и продуманному списку. К цели, в роли которой оказался старейшина вместе со змееглавой особой и всеми, кто стоял рядом с ними, унеслись двадцать девять огненных стрел, пять огненных шаров, десяток снарядов из спрессованного до состояния камня горючего масла, аналог обычных водяных кулаков, но сделанных по спецзаказу какого-то опытного охотника на нежить и перехваченных мной у артефакторов Академии во время набора боеприпасов для войны с кровососами, столько же миниатюрных ураганов, пусть не особо опасных, но раздувающих пламя и не дающих слишком близко подойти к нашим порядкам вампирам и оборотням, признанным мастерам ближнего боя, а также шесть молний. Вместо последних хотел изначально применить кислотные снаряды, но, видимо, перепутал в своем мешочке со свернутым пространством нужные артефакты на ощупь. Помнится, основа и для тех, и для других изготавливалась в виде колечек с равномерным вкраплением мелких полудрагоценных камней по всей окружности, только у одних они отливали желтым, а у других голубым.
Огонь всесокрушающим тараном врезался в тьму, укутывающую вампиров, но она, как оказалось, тоже была отнюдь не только камуфляжем. Пламя как будто натолкнулось на стену из плотного льда, принявшую на себя удар, заставивший внешние слои защитной магии распасться и взаимоуничтожиться вместе с атакующим волшебством. Рассыпались безобидными синенькими искорками молнии, за мгновение превратившиеся из вытянутых стрел электричества в расплющенную по незримой преграде паутину электрических разрядов. Трещали, постепенно угасая, лужи алхимической горючей смеси, медленно-медленно продавливаясь к полу сквозь застывший на их пути воздух, насыщенный сверхъестественными энергиями. Кое-где, правда, установленный хозяевами подземелья барьер оказался не столько плотен, или же просто выпущенные мной чары ударили в одно и то же место, и до кровососов долетели жалкие отголоски выпущенной в них мощи, оставив после себя пару ожогов, но особой роли данный факт не играл. В общем и целом можно сказать, что первый ход с нашей стороны в сегодняшней схватке, причем сделанный козырной картой, окончился громким пшиком, будто засунутый в ведро с водой факел. Однако сигнал к началу боя получился хороший, тут уж не поспоришь.
С неразборчивым шипящим кличем на неизвестном языке, понять который вряд ли мог кто-то, кроме присутствующего здесь старейшины, змееголовая посланница божества вампиров метнула мгновенно возникший в ее руке дротик бледно-зеленого огня. Как показалось сначала, в ближайших к ней паладинов. Как выяснилось секундой позже, в меня, видимо, из-за продемонстрированной огневой мощи сочтенного главной угрозой. Удар материализованной в виде оружия магии был страшен. Возникшие на его пути то ли три, то ли четыре наколдованные преграды, выставленные теми боевыми магами, которые готовились играть от обороны, он не заметил. Равно как и ударивший в него встречным курсом поток света из рук какого-то жреца, казалось, просто проигнорированный. Трех представителей святого воинства, оказавшихся на его пути, разорвало на обугленные клочья, как и чародея-сенсора, до сих пор стоявшего за ними, будто мы еще продолжали плестись по длинному коридору, полному ловушек, которые надо обнаруживать. Ну а финальной точкой траектории злополучных чар оказался не кто иной, как я. Пожалуй, если бы атака этой твари не растратила часть своей мощи на оказавшиеся на ее пути живые щиты, ну, или же шла не по прямой, а, скажем, навесом, то тут бы должность главы ковена и освободилась, к вящей радости стоявшего рядом некроманта.
