Павел Корнев - Последний город
Я перечислил.
Продавец помолчал. Ещё раз внимательно меня оглядел. Тяжело вздохнул и, глянув на монитор терминала, махнул рукой:
– Заказ непростой, но попробую подобрать, что получится. По сумме рассчитывайте не менее чем тысяч на сто пятьдесят.
– Устраивает, – постарался скрыть облегчение я. – По срокам что?
– Завтра к вечеру.
– Не пойдёт. – А вот скрыть разочарование оказалось куда сложней. – Край – через час.
– Так дела не делаются! – нахмурился продавец. – Такие вещи поставляются под заказ. Придётся выходить на посредников.
– Что есть в наличии?
– Костюмы, сканер и алхимическую аптечку – хоть сейчас забирайте, – облизнул потрескавшиеся губы парень и почесал обветренную щёку с покрасневшей из-за частого посещения солярия кожей, – активную защиту могут к вечеру привезти, по тяжёлой крови ничего не скажу – узнавать надо.
– Ты узнавай, узнавай, – кивнул я и задумался. До вечера ждать нельзя, загнёмся. – Активная защита вечером уже не нужна будет, самое позднее через два часа. Вот если с тяжёлой кровью не получится – ничего страшного. А за скорость пять процентов легко накину.
– Подожди, – попросил парень и скрылся в подсобке, а когда минут через десять выглянул обратно, то выставил вверх большой палец: – Всё будет!
– Когда?
– Полтора часа подождать придётся.
– Пойду перекушу. – Торчать всё это время в магазине смысла не было ровным счетом никакого. – Задаток нужен?
– Пятьдесят тысяч, – задумчиво пошевелив губами, выдал паренёк. – Это чтоб мне с поставщиком рассчитаться сразу.
– Идёт. – Я отсчитал банкноты и поправил тёмные очки. Вот ведь что интересно – никогда таких сумм на кармане даже близко не было, а расстаюсь легко и непринуждённо. Будто фантики. Да ладно, чего уж, на некоторых вещах экономить не приходится. Ну и чужие тратить, конечно, это не своими кровными разбрасываться. Как пришли, так и ушли. – Не подскажешь, аптека здесь где ближайшая?
– А прямо на углу. – Продавец сгрёб деньги в одну кучу. – Если будет висеть табличка «Приём товара» – стучи. Это не в аптеку, это когда вернёшься.
– Договорились, – кивнул я и вышел на улицу.
Что аптека поблизости – просто здорово: голова давненько уже побаливала. Да и ломало всего. Будто простыл, только много, много хуже. Ещё и в пустой глазнице, такое впечатление, гвоздём ржавым ковыряются. Про левые локоть и висок вообще молчу. Нет, определённо, так и копыта откинуть недолго.
Не спеша прогулявшись до аптеки, я купил пузырёк «валиорола», вышел на улицу и уселся на стоявшую неподалёку лавку. Проглотил пару таблеток, потом ещё три. Запил купленным в аптеке же энергетиком. Эффект – нулевой. Как болела голова, так и болит. И это при том, что раньше «валиорол» помогал – будь здоров. А сейчас только соображать хуже стал.
Отпускать начало таблетке на десятой. Боль отступила, голова перестала кружиться, захотелось перекусить. Сразу и скамейка показалась слишком жёсткой, и ветер чересчур холодным. Ещё и пыль...
Вздохнув, я поднялся на ноги и решил прогуляться по улице. Если получится найти какую-нибудь забегаловку, перекушу, заодно и время подойдёт. А на одном месте сидеть – ничего хорошего.
Вот только никакой более-менее приличной закусочной поблизости углядеть не удалось. Отходить далеко от магазина не хотелось, так что пришлось довольствоваться какой-то безвкусной выпечкой и очередной банкой энергетического напитка. Не сказать что самый полезный и питательный рацион, но лучше, чем ничего.
Внимательно посматривая по сторонам, я дошёл до магазина – на двери табличка «Прием товара», – направился дальше по улице, у соседнего дома остановился и ещё раз огляделся. Вроде всё как было. Это, конечно, ещё ни о чем не говорит, но тем не менее...
Вернувшись к магазину, я несколько раз легонько ударил костяшками пальцев по стеклу и прислушался. Тишина. Ан нет – идёт. Выходит, продавец не под дверью караулил, а в подсобке сидел. Хорошо это? Пожалуй.
– Привезли? – уточнил я у приоткрывшего дверь парня.
– В лучшем виде, – подмигнул тот, пропуская меня внутрь.
– Всё?
– А как же!
– Замечательно, – немного расслабился я, глянув на дверь подсобки.
Показалось или там и в самом деле тени мелькнули? Поставщик уйти не успел?
Послышался какой-то шепоток, и я сразу же насторожился. Вот только сделать ничего уже не успел: скользнувший ко мне из-за вешалок громила двигался совершенно бесшумно. К тому же подкрался он с левой стороны, и даже краем глаза уловить движение не получилось бы при любом раскладе.
Так что вовремя среагировать я не успел. А на второй шанс рассчитывать не приходилось: вырубивший меня удар был на редкость хорошо поставлен.
Долго ли провалялся в отключке – не скажу. Подозреваю, что в чувство меня привели сразу же, как только обшарили одежду и избавили от денег и оружия. Терпение обычно не свойственно уродам, имеющим склонность начинать знакомство с удара по голове.
– Не дёргайся, – предупредил сунувший мне под нос смоченную какой-то алхимической дрянью ватку продавец.
– А?.. – не сразу сориентировался в ситуации я. Потом увидел разложенные на прилавке пачки банкнот, нож, очки, пистолет с разрядником, и вопросов поубавилось. – А!
– Заткнись, – рыкнул стоявший позади стула, на который меня усадили, здоровяк.
Тот самый гад с хорошо поставленным ударом? Скорее всего, так и есть.
Его напарник, ничуть не более субтильный, разместился поодаль и разглядывал выложенные на витрину перчатки. Оружия на виду никто не держал, но устраивать потасовку смысла не было никакого. Скрутят в бараний рог и даже не поморщатся. Наверняка ведь оба латентные оборотни. А может, и не латентные. Кто их разберёт, уродов этих.
Эх, мне бы до ножа добраться! Да только до стойки два шага. Как пить дать – перехватят. Вот если бы один...
– Порченый? – вышел из подсобки сухонький невысокий мужчина лет сорока в сером костюме и белой сорочке без галстука.
– Да, – подтвердил стоявший у меня за спиной здоровяк.
– Всё как я говорил, преподобный, – зачастил продавец. – Его по чаровизору второй день показывают, я сразу вспомнил. Опасный преступник.
– Твои заслуги будут высоко отмечены, брат, – благосклонно кивнул мужичок, оказавшийся священнослужителем какой-то из запрещённых церквей.
Вариантов немного – это либо Церковь Искупления, либо Церковь же Восьмого Дня.
– Чего вам от меня надо? – поморщился я.
А действительно – чего? Зачем я этим выродкам понадобился?
– Заткнись и молчи, пока преподобный тебя не спросит! – Слова сопровождались неслабым подзатыльником, и я едва не слетел со стула.
И ведь всё только начинается...
– Второй где? – встал напротив меня преподобный.
Неординар. Глаза серые, близко посаженные к переносице. Черты лица неприметные: нос тонкий, прямой, губы с опущенными вниз уголками, жиденькие брови. На мочке правого уха родимое пятно. Шатен. Нет, по ориентировкам такого не припомню.
– Кто? – не шибко натурально удивился я.
Да чего удивляться-то: если два костюма разных размеров заказывал, уже не отвертеться.
– Второй, с которым ты собрался переходить через Ограду. – И сектант дал знак оставаться на месте уже занесшему руку для удара бугаю.
– Зачем вам? – тяжело вздохнул я. – Чего привязались-то?
– Ты и тебе подобные нарушаете не только людские законы, но и волю Создателя. Вы тащите в город всякую мерзость и приближаете наступление последнего срока, лишая других возможности стать чище и искупить грехи. Мы по мере своих сил этому... – запнулся неординар, подбирая нужное слово, – препятствуем. Покайся, и предстанешь перед Создателем без тяжкого груза грехов, готового утащить твою душу в преисподнюю.
– Насчёт грехов уверены? – хмыкнул я.
– А ты сомневаешься? Или порча для тебя недостаточный знак остановиться и не множить зло в этом мире? – указал на мою пустую глазницу преподобный. – Скоро твоё тело пожрет изнутри адское пламя, а душа будет обречена на вечные муки в геенне огненной...
– Поменьше пафоса, преподобный. – Проповедь своей назойливостью начала действовать на нервы. – Я атеист.
Уж лучше бы мне попридержать язык: удар в солнечное сплетение выбил дух и скинул со стула. И отлежаться на холодном линолеуме не получилось: меня тут же подняли с пола и усадили обратно.
– Хоть это и противоречит нашим принципам, но ради спасения стада заблудшей овцой приходится жертвовать, – с притворным сожалением вздохнул проповедник. – И это очень плохо – только искреннее раскаяние может снять груз грехов с твоей души.
– И что теперь – бритвой по горлу и в колодец? – кое-как отдышался я.
– Теперь ты расскажешь нам, кто твой напарник. Что и для кого вы приносите из-за Ограды. Кто сбил тебя с пути истинного, кто помогает в неправедном деле, покрывает и берёт мзду. Ты расскажешь нам всё.
