Дмитрий Силлов - Кровь охотника
Клинки мечей уже раздвинули кожу на моих ладонях и стремительно вытекали из своих, мягко говоря, необычных ножен. Впрочем, я уже начал к этому привыкать. Но, тысяча салабонов, как же больно, когда они вылезают наружу, а потом втягиваются обратно!
Для того чтобы освободить всех троих от ошейников и наручников, мне понадобилось не больше трех секунд.
И столько же времени понадобилось палачам, чтобы завершить трансформацию.
Не такое уж большое расстояние нужно было им преодолеть, чтобы добраться до нас. И кто знает, как бы всё обернулось, если б они кинулись сразу. Но, видать, тот ликан, что был со мной в одной камере, успел шепнуть собратьям по ремеслу с кем им придется иметь дело. И палачи — четверо вампиров и два оборотня — бросились ловить людей, чтобы восстановить силы после превращения, которое — по себе знаю — требовало нешуточных энергозатрат. Но одно дело оперировать парой мечей и совсем другое — полностью изменять форму тела. Думаю, после такой трансформации жрать нелюдям хотелось нереально.
Жуткое это было зрелище. Два вампира развернули крылья и преследовали свои жертвы по воздуху. Один подхватил человека почти сразу. Прямо на лету рванул клыками за горло, приземлился, обнял крыльями — и, осушив человеческое тело словно сосуд с вином, швырнул на арену мгновенно высохшую оболочку, после чего взлетел снова.
Второму кровососу повезло меньше. Кто-то из людей успел добежать до пирамиды с оружием и, выхватив из нее алебарду, принять на острие пикирующую тварь. Древко прогнулось, но выдержало удар, от которого топор алебарды почти полностью скрылся в груди вампира. Тот заорал дурным голосом, забил крыльями, ударил вслепую руками, перевитыми рельефными мышцами и сухожилиями…
От удара древко алебарды сломалось, человек, удерживающий его воткнутым в землю наподобие рогатины, отлетел в сторону. Но смог подняться и даже побежать, припадая на левую ногу.
Правда, спастись ему было не суждено. Пара вампиров, предпочитающих охотиться на земле, перехватила его — и разорвала пополам. После чего каждый из кровососов припал пастью к своей половине добычи.
Трансформировавшиеся оборотни охотились вдвоем, загоняя жертву. Прижав какого-то несчастного к стеклянной стене купола, они бросились на него одновременно. Но не рассчитали, столкнулись боками в полете и, естественно, промахнулись. Человек, оказавшийся между ними, видать, владел какой-то продвинутой школой рукопашного боя. Не растерявшись, он воспользовался неожиданной паузой в атаке и, пока один из ликанов, врезавшись башкой в бронестекло, мотал головой, приходя в себя, схватил его за лапу и рванул, выводя ее через спину. Ликан страшно завыл и, опрокинувшись навзничь, неистово засучил лапами, одна из которых была вывернута из сустава.
Обрадованный неожиданной победой рукопашник замешкался лишь на секунду, прежде чем повернуться к другому оборотню. Но завершить движение ему было не суждено — пришедший в себя после неудачной атаки гигантский волк одним движением челюстей снес человеку голову.
Все это я видел словно в замедленном фильме. Как и то, что тело Руса, стоящего справа от меня, меняется на глазах. Правда, судя по недоуменному выражению его лица, все шло не так, как ему хотелось.
В принципе, он трансформировался так же, как и обычные вампиры, чьи части тела не обладали способностью быть одновременно и униформой. Швы камуфляжа на его спине расползались, раздираемые растущими крыльями, лицо деформировалось, приобретая сходство с мордочкой летучей мыши. Сквозь все увеличивающиеся прорехи в одежде проступали рельефные, сухие мышцы. Но в то же время эти мышцы были намного больше по объему, нежели мускулатура кровососов, сновавших по арене. К тому же из ладоней Руса выползали… острые обломки его предплечий, по форме очень напоминающие мои мечи, только слегка изогнутые.
— Ох… твою мать! — только и смог выдавить Рус, круглыми от удивления глазами глядя на то, как из его рук лезут его собственные лучевые кости, расслоившиеся по всей длине. Не иначе их вторые половины остались в предплечьях Вельского выполнять положенную природой функцию.
Что ж, похоже, мне сильно повезло, что во время моей первой трансформации у меня под рукой оказались кинжалы Папы Джумбо. Посмотрим, на что годятся костяные мечи Руса.
— Терпи, Охотник, в первый раз вытаскивать оружие из себя больнее всего, — бросил я через плечо, вонзая серебряный клинок в пол арены. — Делай как я!
Мой план, созревший прямо на ходу, был прост. Вряд ли предки современных вампиров стали бы монтировать сложную конструкцию, подводя к каждому отверстию в полу хитрую систему кровопроводов. Скорее всего, под полом была гигантская пустота. Резервуар, в который стекала кровь, пролитая на арене… До него я и собирался сейчас добраться.
Надо отдать должное пулеметчикам на вышках. Как только мои мечи разорвали металл пола, они открыли огонь. Но при этом не учли, что мы находимся в мертвой зоне, прикрытые прозрачной площадкой, по которой метался судья в плаще, пытаясь уйти от пуль.
— Прекратить огонь! — визгливо заорал он, наконец сообразив, что в руке у него зажат микрофон. — Немедленно пре…
Закончить фразу он не успел. То ли рикошетом от столба его задело, то ли очередью срезало — этого я не видел, не до него было. Лишь микрофон, медленно вращаясь, упал сверху и раскололся на две части. Верхняя из которых, отскочив от пола, скрылась меж двумя ровными кромками разреза, оставленного моими мечами.
Я тащил серебряный меч за собой, вдавливая его изо всех сил в пол и помогая предплечьем второй руки, из которого торчал пока бесполезный деревянный клинок. Который, с одной стороны, мешал, но с другой, втягивать его обратно было больно и неразумно — вампиры того и гляди бросятся. Потому и тащил я за собой свой крест из собственных рук и клинков, пятясь словно рак и при этом стараясь, чтобы никакая часть моего тела не высунулась из-под защиты лифта. Поняв тщетность попыток достать нас, пулеметчики перестали впустую расходовать боезапас и — понятное дело — только ждали удобного момента. Который мог настать каждую секунду, сообрази кто-то из обслуги активизировать механизм подъема нашей прозрачной защиты.
Пока нам везло. Видимо, служащий, ответственный за данную несложную функцию, не мог понять, что происходит внизу. Или просто ждал команды к действию. Очень хотелось бы, чтобы эту команду должен был отдать судья, чья кровь сейчас расплывалась обширной лужей по площадке, зависшей над нашими головами. Но рано или поздно кто-то сообразит нажать эту чертову кнопку или поднять древнюю заслонку и запустить на арену отряд автоматчиков-Носферату. А мы с Русом явно не успевали прорезать в полу дырку, достаточную для того, чтобы в нее могли протиснуться хотя бы две девчонки, не говоря уж о Вельском, так некстати отрастившем вампирские крылья.
— Скорее, Охотники!
Звонкий девичий голос заставил меня обернуться, несмотря на то что счет шел на секунды.
Тысяча прапорщиков!
Маргарита была неотразима в своей трансформации. И она не стала ликаном в волчьей шкуре, которым, кстати, не спешила становиться Лада, обнявшая измученного брата и безучастным взглядом следившая за нашими попытками спастись.
На месте обычной девчонки-подростка стояла сказочная валькирия. Гибкая фигурка с более чем привлекательными формами в сочетании с сильными руками и ногами, привычными к запредельным нагрузкам жен- щины-воина, производила неизгладимое впечатление. На ней была обтягивающая жилетка, прикрывающая высокую грудь и верхнюю часть живота, короткие штаны выше колена и полусапожки — всё из серебристой волчьей шкуры. Возможно, что в первую трансформацию из нее получилась бы симпатичная волчица редкой серебристой масти. Если бы часом раньше она невольно не обменялась кровью с Охотником.
Но, в отличие от Руса, наследие исходной породы не отразилось на ее лице — видимо, слишком недолго она была оборотнем. Огромные глазищи, роскошные золотые волосы, ставшие после трансформации похожими на тяжелый плащ из солнечных лучей, спадающий до поясницы, правильные черты лица… Жаль, что не было времени полюбоваться на нее подольше.
Между тем Маргарита взмахнула рукой, словно собираясь поразить кулаком невидимого змея, и я увидел, что ее недорогие колечки, до этого по молодежной моде унизывающие пальцы рук, вытянулись вперед и превратились в бритвенно заточенные клинки сантиметров по десять каждый. Этакое увеличенное подобие тэкаги, когтей ниндзя, с помощью которых и на стену забраться можно, и врага покрошить в бастурму.
Сейчас же когти Маргариты, сверкнув заточенной кромкой, вонзились в пол. Что ж, глядишь, втроем и успеем вскрыть эту канистру для сбора кровищи, пока вампиры сообразят, что добыча ускользнула.
Нет, не успеем…
