Алексей Евтушенко - Отряд-3. Контрольное измерение
Карл Хейниц ударом раскрытой ладони для начала сломал противнику нос, а затем пинком отправил его в воду.
Валерка Стихарь, ловко увернувшись от удара, очень удачно использовал в качестве оружия подвернувшийся под руку хоть и лёгкий, но весьма твёрдый переносной столик.
Руди Майер, не долго думая, заехал врагу коленом в пах, а когда тот согнулся, схватил его за уши и приложил головой об то же колено.
Сергей Вешняк обездвижил своего, жестко ткнув пальцами, собранными щепотью, точно в солнечное сплетение.
Курт Шнайдер вывихнул нападающему руку, а второго отправил в нокдаун встречным ударом в челюсть.
Велга сначала босой пяткой выбил одному из противников колено, а затем ребром ладони нашел горло второго.
Дитц же, используя свое преимущество в росте, нанёс своему «визави» хлесткий ослепляющий удар в лицо и тут же повернулся к второму, и тот, испуганно сделав неосторожный шаг назад, упал в бассейн самостоятельно.
На все про все ушло меньше минуты, и Хан даже не успел подняться с места, когда баталия была закончена. Большая часть его бойцов вышла из строя из-за серьёзных физических повреждений, остальные же были уничтожены морально и в бой явно не рвались.
Глава двадцать пятая
— Первый раз в жизни дерусь голым, — сообщил Валерка Стихарь, с удовлетворением озирая «поле боя». — Хотя не, вру, не первый. — он хихикнул. — Но тот раз можно, пожалуй, не считать.
— И как тебе? — спросил Майер, направляясь к своей одежде.
— Забавное ощущение. Как будто все понарошку.
— Ничего себе «понарошку», — пробормотал Курт Шнайдер и внимательно поглядел на свой правый кулак. — Все костяшки себе в кровь расшиб, зар-раза.
— Бить надо сильно, — наставительно заметил Малышев, — но аккуратно.
— Ага. Тебе хорошо говорить. Вымахал с русскую версту… Таким, как ты, вообще бить не надо. Достаточно этот самый кулак показать. Натали, дорогая, не могла бы ты оказать помощь храброму ландскнехту, получившему тяжкую рану в смертельном бою за ее, этой самой дамы, честь?
— Ну, — сказал Велга, пристально глядя на Хана и не обращая внимание на беспечную трепотню солдат. — Сами уберетесь восвояси или предпочитаете взашей? А может быть, все же, поговорим? Мы люди, в сущности, незлые и к мирным переговорам всегда готовы. Правда, одеться, действительно, не помешает. Одно дело в голом виде общаться с девушками и драться и совсем другое — серьёзно разговаривать.
— Что ж, — вымолвил, наконец, Хан. — Можно и поговорить, раз уж так получилось. Где это вы, интересно, так драться навострились? Я ничего подобного и не видел никогда. Хотите в мою команду?
— Ну ты, кореш, и нахал! — развеселился Валерка Стихарь. — Ты же только что об…ся по полной. И ты, и банда твоя. Может, мы не очень доходчиво объяснили? Так можем повторить, мы не гордые.
— Ну-ну, Валера, — улыбнулся Велга. — Не наскакивай. Человеку бывает трудно признать свое поражение. Дай ему время. А насчет команды… Дело в том, что у нас уже есть команда. И очень давно. И с этой командой вы только что имели дело.
— То есть вы сами по себе?
— Именно. И собираемся таковыми оставаться и впредь. Кстати, по-моему, некоторым вашим людям нужна помощь врача.
Хан обернулся на свое побитое воинство.
Зрелище оно собой представляло, действительно, довольно жалкое. Мокрые, с разбитыми лицами, — они стояли кучкой на солнцепеке в явной растерянности. Один придерживал вывихнутую руку, другой, шипя от боли, осторожно исследовал пальцами сломанный нос, третий ощупывал растущую прямо на глазах шишку на лбу…
— Отправляйтесь по домам и приведите себя в порядок, — поморщился Хан. — Я тут сам разберусь.
«Нукеры», явно обрадовавшись, поспешно обогнули бассейн, расселись по трем машинам, и через несколько секунд на лужайке остался только один летательный аппарат, видимо, предназначенный для самого Хана.
— Ну, — удовлетворенно заметил Дитц. — теперь можно спокойно поговорить. Какого чёрта вы к нам прицепились?
— А какого черта вы прицепились к моим девочками? — вопросом на вопрос ответил Хан.
— Вот как? — удивился Хельмут. — Это, оказывается, твои девочки? Все три?
Хан промолчал — только желваки на скулах перекатились туда назад под загорелой кожей.
— Он говорит правду? — спросил Велга, обращаясь к девушкам. — Вы действительно ему каким-то образом принадлежите? Говорите, не бойтесь. Пока мы здесь, ничего он вам не сделает.
— Глупости! — фыркнула Вика. — Во-первых, он так и так ничего особенного сделать нам не может. Нет у него над нами такой власти. И никто ему не принадлежит. Если кто-то из нас и переспал с ним разок-другой, то это ещё не значит, что мы его собственность. Просто Хана здесь все боятся. Или не хотят связываться. Так уж он себя поставил. А ловцы не вмешиваются. Они вообще никогда почти не вмешиваются. Разве что, если уж совсем кто-то все границы переходит… Ну вот. А раз боятся, то и получается, что мужчин нам подобрать тут для себя невозможно. Если кто и пытается интерес проявить, то Хан быстро с этим интересом разбирается. Вот мужики — те, кому это нужно, конечно, и подыскивают себе других женщин. Тем более, что нас, женщин, здесь хоть и не намного, но все-таки больше чем мужчин. Но вообще-то, вы не думайте, что Хан совсем уж какое-то чудовище. На самом деле он неплохой парень. Да, Хан? Просто возомнил о себе невесть что. Якобы чуть ли не потомок он Батыя и, соответственно, Чингиз-Хана. Ну, а раз потомок да ещё и Батыя с Чингиз-Ханом, то и вести себя, значит, соответственно должен. Если мужчины, то в подчинении у него. Если женщины, то, значит, в любовницах… Ты, Хан, меня глазами-то не ешь, не надо. Знаешь ведь, что я тебя не боюсь. И почему не боюсь, тоже знаешь. Да и что я такого обидного для тебя сказала? Мы же тут, в Зоне Омега, все или недоделанные или с вывертом, так что чего уж там… Между прочим, интересно, Саша, Хельмут, а вас-то за что сюда забросили? Расскажите, тут на самом деле, секретов никаких и ни от кого нет. Все друг о друге все знают. Я вот, например, вспыльчивая очень по характеру. Несдержанная. Если срываюсь, то себя не помню. Могу такого натворить, что ужас просто. А вот Ирина и Наташа…
— Вика, — спокойно вмешалась в монолог подруги Наташа, — ты же знаешь, что здесь каждый рассказывает о себе сам.
— Да, извини, увлеклась. Говорю же, несдержанная я. Пойду-ка я еще сока принесу, а то пить хочется. Кто сока хочет?
Хотели все, и Вика, поднявшись и взяв поднос, отправилась за соком.
Наташа проводила обнаженную подругу долгим взглядом.
— Если вам интересно, — улыбнулась Велге Ирина, — то мы с Наташей бисексуалки. Поэтому и здесь.
— Би…кто? — переспросил Велга.
— Бисексуалки, Саша, — пояснила Аня, — это те, кто одинаково любят быть и с мужчинами, и с женщинами.
— Как это — быть? — не понял Сергей Вешняк.
— В постели, — сказал Майер. — Я знал парочку таких девиц в Гамбурге.
— Подождите, — сказал Дитц. — Что-то я запутался слегка. Вы все время упоминаете, что мы находимся в какой-то Зоне Омега. Что это?
— Вы не знаете, что такое Зона Омега? — изумился Хан. — Как это может быть?
— Мы думаем, — сказала Ирина, — что ребятам стерли часть памяти.
— Стёрли память? — Хан явно был потрясён. — Однако… Это что же надо было учудить, чтобы… Даже представить себе не могу. Одно дело, когда человека отправляют в Зону Омега и совсем другое, когда ему предварительно… Хотя о чем-то подобном, наверное, можно было и догадаться. Одно то, что вы курите… Сейчас уже давно никто практически не курит. Вы что, действительно, не знаете, где находитесь?
— Не знаем, — терпеливо повторил Велга. — Перед твоим появлением мы как раз собирались узнать об этом у девушек. Но ты помешал. Так что, может, сам нам расскажешь? Без лишних отступлений и эмоций, желательно. Кратко и ясно.
— Хорошо, попробую. С чего бы начать… Черт, оказывается, рассказывать о том, что общеизвестно не так-то просто, — он рассмеялся. — Может быть, получится лучше, если вы будете задавать вопросы?
— По-моему, — не удержался Валерка, подмигивая, — кто-то говорил, что вопросы здесь он задает, а не отвечает на них.
— Мудрый человек, — подмигнул в ответ Хан. — всегда знает, когда время задавать вопросы сменяется временем отвечать на них.
Тут появилась Вика с полными бокалами и запотевшим прозрачным кувшином.
— Чтобы два раза не ходить, — объяснила она, водружая поднос на столик и усаживаясь на своё место. — Ну, о чем беседуем?
— Они спрашивают, что такое Зона Омега, а я не знаю, с чего начать, — признался Хан.
— Тяжелый случай, — засмеялась Вика. — Но не безнадёжный. Потому что с вами есть я — девушка хоть и несдержанная, но общительная и находчивая. Значит, так. Вот это место, где мы с вами сейчас все находимся, называется Зона Омега. То есть, не только этот городок, но и окрестности в радиусе сотни километров. Таких зон на Земле несколько. Все они располагаются в труднодоступных и не особо комфортных для проживания местах. Эта, например, в предгорьях Гиндукуша. Сам Гиндукуш южнее. А километров через пятьдесят к северу начинается пустыня Каракумы. Поэтому и жарко. Ну, ещё и лето, конечно…Не знаю уж, почему эти зоны называют именно так. Наверное, потому что «омега» — последняя буква греческого алфавита. Ведь все мы, кто здесь живёт, в своём роде последние.
