"Фантастика 2024-15".Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Респов Андрей
— Ты о чём это, Артём?
— Да я тут на досуге подумал. Алхимиков талантливых вроде нашего Гуггенхайма, мало. Но есть всё же… Попадёт такому наш золотой, а там метал такой чистоты, что и выше не бывает! А? И пойдёт слава о Бессмертных, которые открыли секрет философского камня. Зачем нам ещё и такая слава?
— Ну, во-первых, Артём, здесь нет святой инквизиции в нашем понимании и на костёр никто никого за слишком чистое фальшивое золото не потащит. А во-вторых, ты меня с Васей, которые Стругацких за ушедших Богов почитают, совсем за идиотов держишь? Мало того, что за образцы мы взяли двенадцать видов монет, имеющих местное хождение, так ещё и запрограммировали фаберрариум на полную идентичность! Даже при спектральном анализе наших монет, отклонение от оригиналов по содержанию металлов составляет две сотых промилле. На них даже следы пресса и въевшейся окалины сымитированы!
— Эээ… дед, а нафига? — тут уже я растерялся, поражённый тщательностью проработки деталей нашими фальшивомонетчиками.
— А из любви к искусству, внучек! Ладно, до связи. За золотом ко мне не посылай. Всё, пока лавочка закрыта…
— Постой, дед! Максим с тобой?
— Да, здесь. Заказ принёс. Надо изготовить дополнительные крепления для ёмкости с БОВ в ракету — носитель, что будет имитировать уничтожение следующей Станции.
— Блин, что не вопрос, так новости… а в Лаборатории молекулярного синтеза сделать взрывчатку не судьба? Или там с реактивами туго? Так вроде бы Инфа докладывала, что проблем нет.
— Ааа… ты же не знаешь! Давай, Артём, к нам. Покажу кое-что, сам поймёшь. Не всё так просто с нашим военным потенциалом. Отключаюсь.
Озадаченный интригой, я быстро покончил с остатками трапезы, запив всё просто ледяной водой, что стала поступать к нам из артезианской скважины, устроенной автоматическими системами Станции.
Обстановка в термодинамической лаборатории была деловой и… горячей. Меня сразу бросило в пот. Не сауна, конечно, но градусов сорок, не меньше.
— Извини, Артём, — дед встретил меня у входа, заключив в богатырские объятия и защекотав своей белой бородой. Никак не привыкну к его новому облику. — Почти сутки в аврале уники и золото, золото и уники. И всем сейчас подавай! Не было времени разобраться с системой охлаждения и вентиляции. Настройки-то начальные, по умолчанию. Видно, местные ребята особо не загружали эту лабораторию. А мы с Васей, как стахановцы, в четыре смены. Руна еду и воду нам, как на передовую таскала! Но всё, баста! Вот загрузил Максовы крепления, ща, минут двадцать и поставлю охлаждаться. Там сплав — ого-го требования! До последнего должны продержаться, до самого сброса боеприпаса объёмного взрыва…
Дед развернулся к панели из чёрного керамопластика, на которой в сложном геометрическом рисунке вспыхивали маленькие световые индикаторы. Редьяр замер на несколько секунд, взгляд его расфокусировался, губы были плотно сжаты. Наконец, он отмер и развернулся:
— Вот и всё, дальше — фаберрариум в автономном режиме, отпуск и остывание заготовок по сложной температурной схеме… — Сим! Сим, где ты там? Первый пришёл!
Из-за нагромождения высоких цилиндров и шкафов разной величины, как из лабиринта, выскользнул взлохмаченный лейтенант-секунда с воспалёнными глазами:
— А? Что? А-а-а…
— Давайте, мастера, выбираться из этой душегубки на свежий воздух. Подышим, о делах наших скорбных покалякаем… а вам, Оружейник Редьяр ставлю на вид. Без регулировки температурного режима больше к работам в Термодинамической лаборатории не приступать. Ясно?
— Да у ж куда яснее, внучек…
Ранний вечер в распадке, куда выходили шлюзовые ворота Станции, был тих и прохладен. Лето отдавало последние остатки тепла, щедро делясь им с наступающей осенью. Я расстелил прихваченное из запасов одеяло из овечьих шкур на галечный пляж у нашего озерца.
— Присаживаемся, народ. Разговор будет долгий и душевный. Хочу поведать вам о своём недавнем путешествии в далёкий город Дальсахру и о вопросах, что привёз оттуда, на которые хочу найти ответы. И как можно более откровенные…
— Заход, что называется, с подковыркой, Эскул Ап Холиен, — дед присел, взял пригоршню камешков и начал развлекаться по одному бросая их в воду озера, — а чего не всех собрал, а только нас с Максимом.
— Правильное уточнение, Оружейник Редьяр. Ты для меня здесь самый родной человек, практически воспитавший и бывший для меня семьёй все эти годы. И я должен быть уверен, что в новом мире могу на тебя полагаться во всём. Не обижайся и не сердись, разговор будет непростым. Определённые обстоятельства заставили меня засомневаться в вашей честности по отношению ко мне. Да, да… как не чудовищно это звучит, дед. Но ты не хуже меня знаешь, что времена меняются, а с ними меняемся и мы. Прошло всего полгода, а для меня, например, убийство разумного стало обыденностью. Ты меня знаешь, всю предыдущую жизнь я спасал и лечил людей, даже в последние годы, как не была противна работа техника, пытался и находил в ней возможность помочь каждому страждущему. Как мог… а теперь я убиваю. И лечу… Лечу и убиваю. И стараюсь об этом пока глубоко не задумываться, иначе сойду с ума. И в этом я не хочу быть один, понимаешь?
И я кратко пересказал Максиму и Редьяру особенности визита к шаранг, акцентировав особое внимание на разговоре с Духом Озера.
Закончил я уже когда смеркалось. Сим Ка и дед не прервали меня ни разу, слушали внимательно, лейтенант-секунда даже рот открыл, став похожим на мальчишку-школьника, слушающего пересказ занимательной книги соседом по парте. Помолчали. Дед глубоко вздохнул, видимо, готовясь начать нелёгкий разговор. Ну, в принципе, чего мне и хотелось. Но вмешался Сим Ка:
— Знаешь, Эскул. А я тебя понимаю. И пока мы тут друг другу ещё чего не наговорили, обозначу свою позицию раз и навсегда. Ты, наверное, думаешь, вот офицер разведки орбитального флота. Что у него может быть общего и долговременного с такими, как ты, или Базилевс, или Руна с Редьяром. А я скажу. Бессмертие, Эскул, как ни банально, бессмертие. Ты правильно тревожишься, что, если и, прости мой пессимизм, я всё же технарь, когда мы сможем вернуть к жизни все те тысячи операторов, что по определению являются моими земляками и людьми из моего времени. Возможно, я с кем-то из них даже был знаком в прошлой жизни… Так вот, почему ты считаешь, что я обязательно буду на их стороне? И почему ты считаешь, что они не примкнут к нам и не поддержат идею Лиги? Представь их состояние, Эскул! Я совсем недавно испытал его на себе. Вот ты управляешь разведывательным челноком, рядом твои боевые друзья, ты занят любимым делом, а на орбите тебя ждёт отец, который гордиться сыном. И девушка, которая… неважно… — глаза лейтенанта блеснули в свете восходящих Трёх Сестёр, — а вот ты уже стоишь у чудом посаженого челнока с догорающим двигателем, друзей нет и неизвестно где они находятся до сих пор. В отличие от тебя я попал сюда против собственного желания. И первые месяцы существования были для меня полны новых открытий. По большей части неприятных. Вспомни свои первые смерти! И снова скажу: я не знал, что бессмертен. Представляешь, каким шоком для меня стали эти чередующиеся возрождения? А потом я попал к разумным… Знаешь, как Светлые альвы поступают с хумансами, пойманными в своих владениях? И лучше бы тебе не знать, Эскул… Сразу бы перестал рефлексировать по поводу убей-вылечи. Ну да я не об этом. Прежде чем я попал в сферу интересов Илианна Ренноинна, меня сломали. И не раз. Я офицер, Эскул. Разведчик. Боль терпеть умею. Но то, что творят остроухие… Не дай Рандом тебе это испытать. Но было и хорошее. Астра. Чудесная девушка и, кажется, любит меня. Ты пойми, Эскул, твоё появление, совпадение наших, Астры, Инфы, путей… Это для меня не просто выход, а, не побоюсь громкого слова, избавление. И поверь, придя таким путём в Лигу, я вряд ли захочу идти за новыми людьми, пусть даже и моими соотечественниками. Ты сам сказал — времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. Моя судьба теперь крепко связана с Астрой, тобой и остальными!
