Ерофей Трофимов - Орден Черного солнца
Неожиданно где-то на крыше гулко застучал пулемет, и в пинком распахнутые двери ввалились все, кто находился на улице. Девицы почти внесли хозяина в дом, согнув его в три погибели и цепко удерживая за локти. Следом за ними ввалились бойцы охраны. Последним шел Карл, таща за собой старого профессора.
Сильным толчком швырнув его на пол, начальник охраны принялся отдавать команды, ударом кулака убрав с дороги мешавшую ему девицу. Похоже, Карл от злости находился в состоянии, близком к помешательству, потому что осмелился рявкнуть даже на хозяина, резко приказав тому вернуться в кабинет и не вмешиваться не в свое дело.
Оставив в здании только десять человек, он приказал остальным вооружиться и, привычным жестом передернув затвор автомата, сказал:
– Тому, кто сумеет пристрелить эту сволочь, премия лично от меня. Взявший его живым станет моим заместителем.
– Стойте, – резко осадил его хозяин.
Нагнувшись над русским, он сунул ему в руку рацию и, встряхивая за шиворот, приказал:
– Скажите ему, что если он не сдастся, я прикажу расстрелять всех пленных.
Поднеся рацию к губам, старик начал что-то говорить. Внимательно прислушиваясь к его словам, Лиза разобрала слово, которое не должно было звучать в указанном тексте. Интернет-общение сильно увеличило ее познания в самых разных языках, и слова, произнесенного профессором, в ультиматуме не должно было быть.
– Он говорит не то, что ему приказали, – быстро сказала она, шагнув к хозяину.
Даже не спросив, откуда ей это известно, хозяин пинком ноги выбил у профессора рацию и, выхватив у ближайшего охранника из кобуры пистолет, не целясь выстрелил. Но русскому повезло. Очевидно, руки хозяина слишком сильно тряслись от злости. Выпущенная им пуля оцарапала плечо старика и, ударившись в мрамор пола, ушла рикошетом в стену.
Не дожидаясь, пока хозяин натворит еще больших бед, Карл ловко выхватил у него пистолет и со словами:
– Нам его еще допросить надо, – перебросил оружие своему бойцу.
Сообразив, что начальник охраны прав, хозяин решительно ухватил Карла за плечо и, рывком повернув лицом к себе, приказал:
– Назначьте старшего и займитесь охраной объекта. Нельзя допустить, чтобы они ворвались сюда. Слышите, Карл? Этого ни в коем случае нельзя допустить!
Сжав зубы, начальник охраны кивнул и, найдя взглядом самого толкового из собравшихся охранников, ткнул в него пальцем:
– Ты! Поведешь людей. Найти его живым или мертвым. Связь каждые пятнадцать минут на той же волне. Докладывать о любых изменениях обстановки. Вопросы?
– Нет, герр штурмфюрер, – вытянувшись во фрунт, ответил новоявленный командир.
– Тогда трехсекундный отсчет. Огонь по прилегающим джунглям. Патронов не жалеть. Три, два, один – пошел! – рявкнул он так, что стоявшего первым охранника вынесло на улицу вместе с дверьми.
Холл огласился грохотом выстрелов, и Лиза с непривычки зажала уши руками. Как только группа вырвалась из здания, Карл ухватил русского профессора за шиворот и, одним рывком вздернув на ноги, потащил куда-то в подвал. Не сдержав любопытства, Лиза последовала за ними.
Затащив старика в одиночную камеру, Карл с размаху ударил его кулаком в живот и, швырнув спиной о стену, спросил, наступая на руку тяжелым ботинком:
– Кто на нас напал? Кто он такой?
– Мой помощник. Алексей. Недавно вернулся из армии, где участвовал в Кавказской войне. Так что убить его будет не так просто, – задыхаясь, усмехнулся в ответ профессор.
Слушая его ответ, Лиза не могла не восхититься силой духа этого человека. Избитый, понимающий, что вот-вот будет убит, он продолжал смеяться в лицо своим противникам. Тем временем допрос продолжался.
– Кто такой этот ваш Алексей, и откуда он тут взялся? – спросил Карл.
– Я уже сказал: он мой помощник, а что касается того, откуда он здесь, так это надо вас спросить. Я думал, что он погиб. Там, в Непале.
– Что-о? – растерянно протянул хозяин.
– Что «что»? – не понял профессор.
– Это тот самый подонок, который убил два десятка моих людей?
– Конечно. Другого помощника у меня не было. Да теперь, наверное, и не будет, – грустно улыбнулся профессор и, посмотрев в глаза хозяину, добавил: – Что, Штольц, страшно стало? Понял, наконец, что такое воевать с русскими солдатами? Те два десятка оловянных дуболомов обречены. Можете их даже не ждать. Они не вернутся.
Не выдержав издевательской усмешки, игравшей на разбитых губах пленника, хозяин взревел и, ворвавшись в камеру, принялся избивать его ногами. Не выдержав этой картины, Лиза выскочила из подвала и, пробежав длинным коридором, выскочила в холл. Не останавливаясь, она метнулась к лестнице, торопясь вернуться в свою комнату. О работе сегодня не могло быть и речи.
Слишком много всего свалилось на нее за такое короткое время. Вбежав в свою комнату, она растерянно остановилась и, автоматически отметив про себя продолжающуюся во дворе стрельбу, растерялась. Только теперь до нее дошло, что два десятка выскочивших из холла охранников продолжают топтаться во дворе, поливая все окрестные джунгли свинцовым шквалом.
Не удержавшись, она подошла к окну и осторожно выглянула во двор, чтобы оценить обстановку. Но в следующую секунду что-то резко ударило ее в горло, и Лиза Анхинг, тридцатипятилетний профессор генетики, рухнула на пол. Тяжелая пуля из охотничьего карабина «Ремингтон», пройдя через мягкие ткани шеи, разбила трахею и, перебив шейные позвонки, убила ее на месте.
* * *Оказавшись в клетке, Берта долго бродила из угла в угол, пытаясь понять, что с ними будет дальше. С момента посещения их тюрьмы высокой белобрысой девицей о пленниках словно забыли. Один раз в сутки их кормили едва подогретой овсяной кашей и дважды приносили воду. Только однажды в тюрьму спустились двое охранников и, вытащив из клетки профессора Васильева, увели его куда-то.
Внимательно наблюдавший за ними профессор Спенс тут же принялся шипеть и плеваться ядом. У Берты создалось впечатление, что этот англичанин с лошадиной физиономией смертельно завидует старику. Непонятно только, чему именно он завидовал. Решив не обращать на него внимания, девушка занялась поддержанием морального духа сокамерников.
То и дело вспоминая забавные случаи из своих студенческих похождений, она пыталась рассмешить находившихся рядом с ней женщин. Слушавшие ее рассказы соседи часто от души смеялись, несмотря на постоянное чувство голода и неопределенность. Но вскоре разразился скандал. Услышав очередной взрыв смеха, профессор Спенс не удержался и, в привычной для себя желчной манере, громко произнес, как бы не обращаясь ни к кому конкретно:
