Нейромант. Трилогия «Киберпространство» - Гибсон Уильям

Парень прыгнул в воду. Стройное загорелое тело, идеальные пропорции. Он не успел еще коснуться воды, как из левой руки Молли вылетела граната. Собственно говоря, Кейс узнал гранату только в тот момент, когда та достигла поверхности воды; шарик мощной взрывчатки, обмотанный десятком метров тонкой хрупкой стальной нити.

Резкий свист игольника – это Молли осыпала лицо и грудь Эшпула дождем разрывных стрел; труп мгновенно исчез, над белой, усеянной черными оспинками спинкой стула взвихрился дым.

В тот самый момент, когда над водой вырос – чтобы тут же обрушиться назад – кружевной свадебный торт, ствол игольника метнулся к 3-Джейн, но ошибка была уже сделана.

Хидэо даже не коснулся Молли. У нее подломилась нога.

Кейс отчаянно заорал.

– Долго же ты, – сказал Ривьера, обшаривая карманы Молли; кисти ее рук окружала матовая черная сфера величиной с мяч для боулинга. – Я видел нечто подобное в Анкаре, – продолжал Ривьера, вытаскивая все новые и новые предметы. – Тоже бассейн, тоже граната, только там трупов было много. Взрыв был вроде бы и слабенький, но не уцелел никто. Гидравлический удар.

Кейс почувствовал, как Молли на пробу пошевелила пальцами. Казалось, материал шара обладал сопротивлением не большим, чем у темперлона. Невыносимо болела нога. Глаза застилала красная пелена.

– Я бы на твоем месте поостерегся.

Внутренности шара словно слегка отвердели.

– Эту милую игрушку Джейн купила в берлинском секс-шопе. Если ты пошевелишь пальцами достаточно долго, шар попросту их раздавит. Материал вроде того, из которого здесь пол. Какие-то там хитрые молекулы. Тебе что, больно?

Молли застонала.

– Кажется, у тебя повреждена нога.

Добравшись до левого заднего кармана джинсов, пальцы Ривьеры нащупали пакет с наркотиками:

– Ага. Последний привет от Али, и как раз вовремя.

Красная пелена начала закручиваться вихрями.

– Хидэо, – произнес женский голос, – она теряет сознание. Дай ей что-нибудь. И от этого, и от боли. Она весьма впечатляет, не находишь, Питер? А эти очки, это что, у них теперь такая мода?

Прохладные неторопливые руки, хирургическая точность движений. Жалящая боль укола.

– Не знаю, – ответил Ривьера. – Я не был у нее на родине. Они взяли меня в Турции.

– Ну да, Муравейник. У нас там деловые интересы. А однажды мы послали туда Хидэо. Из-за меня, кстати. Я пропустила сюда одного парня, взломщика. А он прихватил с собой семейный терминал. – 3-Джейн рассмеялась. – Я нарочно упростила ему дело. Назло нашим. Хорошенький был он мальчик, этот взломщик. Как там, Хидэо, она приходит в себя? Может быть, добавить?

– Если еще добавить, она умрет, – ответил третий голос.

Кровавая пелена сменилась чернотой, и снова музыка, духовые и рояль. Танцевальная музыка.

По глазам и озабоченно нахмуренному лбу Мэлкома плясали послеобразы зеленоватых букв. Кейс снял дерматроды.

– Ты недавно кричал.

– Молли, – сказал Кейс, чувствуя сухость в горле. – Ей больно.

Он взял из кармана противоперегрузочной сетки плоскую белую бутылочку и выдавил в рот глоток безвкусной воды.

– Не нравится мне все это говно.

Засветился маленький монитор «Крэя». Финн на фоне зарослей хлама.

– Мне тоже не нравится. Возникли трудности.

Мэлком взлетел над головой Кейса, изогнулся и взглянул через его плечо:

– А это еще кто такой?

– Это всего лишь изображение, Мэлком, – устало ответил Кейс. – Мужик, знакомый мне по Муравейнику. А говорит Уинтермьют. Картинка должна помочь нам чувствовать себя как дома.

– Хрень собачья, – сказал Финн. – Я же объяснял Молли, что это не маски. Они необходимы для общения с вами. У меня же практически отсутствует то, что вы называете личностью. Но все это сейчас пустой треп; как я уже сказал, у нас возникли трудности.

– Ты бы поподробнее, Мьют, – ввязался Мэлком.

– Во-первых, у Молли сломана нога. Она не может идти. По идее, она должна была войти туда, убрать Питера, узнать у три-Джейн волшебное слово, пробраться к голове и произнести его. Теперь Молли вышла из строя. Поэтому надо, чтобы к ней отправились вы двое.

– Мы? – изумленно вытаращился Кейс.

– А кто же еще?

– Аэрол, – сказал, подумав, Кейс, – парень с «Вавилонского рокера», приятель Мэлкома.

– Нет. Нужен ты. Нужен кто-нибудь, понимающий Молли, понимающий Ривьеру. А Мэлком – для поддержки.

– Ты, может, забыл, что я уже нахожусь в середине небольшого рейда. Помнишь? И то, что я здесь для…

– Послушай, Кейс. Нас поджимает время. Очень поджимает. Послушай. Твоя дека связана с виллой через навигационную систему «Гарви», на побочной частоте. Вы отведете «Гарви» в очень уединенный док, который я вам покажу. Китайский вирус заполнил память твоего компьютера до отказа. Сейчас в «Хосаке» ничего нет, кроме вируса. Когда вы встанете в док, вирус будет переключен на охранную систему виллы, а навигационную систему можно будет вырубить. Ты возьмешь с собой деку, Флэтлайна и Мэлкома. Вы найдете три-Джейн, вытряхнете из нее кодовое слово, убьете Ривьеру и заберете у Молли ключ. Включив свою деку в систему «Блуждающего огонька», ты сможешь следить за работой программы. Это я тебе устрою. На затылке головы, под панелью с пятью цирконами, есть стандартный разъем.

– Убить Ривьеру?

– Убить.

Кейс растерянно заморгал; на его плечо легла рука Мэлкома.

– Слушай, а ведь ты кое-что забыл, – пропел Кейс, чувствуя прилив ярости и какого-то истерического веселья. – Ты в заднице. Вместе с Армитиджем ты выбросил управление захватами. «Ханива» вцепилась в нас как клещ. Армитидж искромсал свою «Хосаку», а навигационные компьютеры улетели вместе с рубкой, так ведь?

Финн кивнул.

– Так что мы застряли. А это значит, что ты в заднице.

Кейсу хотелось смеяться, но у него перехватило в горле.

– Кейс, – негромко заметил Мэлком, – «Гарви» – буксировщик.

– Совершенно верно, – с улыбкой подтвердил Финн.

– Как повеселился в большом мире? – поинтересовался конструкт у Кейса, когда тот снова вернулся в матрицу. – Чувствую, Уинтермьюту потребовалась новая маленькая услуга…

– Слабо сказано. Как «Куан», все нормально?

– Что надо. Потрясный вирус.

– Ладно. У нас появились некоторые затруднения, но мы работаем над их преодолением.

– Может, поделишься со мной?

– Некогда.

– Ну и правильно, голуба, чего там церемониться со всякими трупами.

– Иди ты на хер, – сказал Кейс и щелкнул тумблером, избавляя себя от очередной порции жуткого смеха.

– Она мечтала о состоянии с очень малой долей индивидуального сознания, – рассказывала 3-Джейн.

Она показывала Молли лежащую на ладони камею. Профиль, вырезанный на камне, весьма походил на ее собственный.

– Животное блаженство. Думаю, она считала развитие передних долей мозга ошибкой природы. – 3-Джейн наклонила брошь, наблюдая игру света на гранях. – Даже наиболее болезненные аспекты самоосознания беспокоили бы индивидуума – члена нашего клана – только при некоторых возбужденных состояниях психики.

Молли кивнула. Инъекция, вспомнил Кейс. Что это они ей вкатили? Боль не то чтобы исчезла, она превратилась в некий сгусток измененных, перепутанных ощущений. Неоновые черви, копошащиеся в бедре, прикосновение грубой мешковины, запах жареных креветок – мозг инстинктивно отказывался копаться в этом месиве, и оно сливалось в нечто вроде белого шума. Если этот их болеутолитель сделал такое с нервной системой Молли, в каком же состоянии ее психика?

Зрение даже острее обычного, все образы рисуются с неестественной ясностью и четкостью. Все люди и предметы словно вибрируют, каждый – со своей, чуть-чуть отличающейся от всех прочих, частотой. Черный шар, все еще сковывавший ей руки, Молли пристроила на коленях. Сидела она в пляжном кресле, положив сломанную ногу на пуфик из верблюжьей шкуры. Напротив нее, на таком же пуфе, куталась в просторную галабию из небеленой шерсти хозяйка дома. Выглядела 3-Джейн очень молодо.