Николай Степанов - Магистр
— Делаем блокаду, — бросила им старушка, — Эл под воздействием липрогноса.
Не знаю, кто такой липрогнос, но по изменившимся лицам вошедших понял — враг серьезный. Тем более что после падения Эльруин нисколько не подобрел. Казалось, в глазах юноши поселилась сама смерть, грозившая вырваться наружу и уничтожить все живое. Волшебники с трех сторон выпустили в парня легкие разряды молний и запели. Слова были абсолютно непонятны, но мелодия… Или я ничего не смыслю в музыке, или это пародия на колыбельную. Два мужских голоса выводили плавную убаюкивающую мелодию, которая переплеталась с откровенным рэпом в исполнении старушки.
Успокаивающий мотивчик, как ни странно, подействовал. Эльруин постепенно возвращался в свое обычное состояние, разве что волосы так и остались стоять дыбом.
— Серж, возьми со стола нож и принеси мне, — приглушенно сказала ведунья. Я поспешил выполнить ее просьбу. Взяв в руки нож, она обратилась к Элу, который боялся даже пошевелиться: — Сынок, смотри на эту вещицу.
Гарпина медленно приблизилась к юноше, который послушно уставился на блестящий предмет. Кузьмич с Багетом продолжали пение. Под их монотонное мычание глаза закрывались сами, но желание увидеть, чем все кончится, оказалось сильнее навалившейся дремоты. Лезвие легло на лоб испуганного парня, и бабка сделала небольшой надрез, после чего резко убрала нож.
— Ну что развылись? Концерт-то уже закончился, — обернулась старушка к спевшемуся дуэту.
— Эх, а мы только попали в одну тональность, — с притворным недовольством заявил Кузьмич.
— Неужели настоящий липрогнос? — засомневался Багет, но, поймав убедительный взгляд Гарпины, поспешил оправдаться: — Я к тому, что… какие грандиозные силы разбужены!
— Значит, уважают, — резонно заметила ведунья и, подняв окровавленный ножик на уровень глаз, заметила: — А тварь действительно редкая.
— Может, просветите неграмотного? — попросил я. — Чего это вы тут сейчас делали?
— Кузьмич, проведи с Сержем разъяснительную работу, а мне еще на Эла поглазеть надобно.
— Липрогноса еще называют магической липучкой, — начал свой рассказ Кузьмич. — Сам по себе он — безобидное существо. Если его не трогать. В Долину попадает раз в сто лет проездом из неизвестно откуда в неизвестно куда. Опустится стайка липрогносов денька на два, отдохнет — и в следующий раз жди через сто лет. У нас они встречаются только в одном месте — на Маргонском поле. Когда липучек много, их можно заметить даже невооруженным глазом — летит эдакое зеленоватое облако, мирное и спокойное. Но если липрогноса отлучить от стаи и навязать свою волю, он становится чудовищем. Я не знаю волшебника, способного в одиночку противостоять этой бездушной магической энергии. Обозленное существо набрасывается на любого, кто пытается оказывать на него воздействие колдовством. А если липрогноса настроить по заданной программе… Я, например, близко не подойду к ножу, на котором сейчас спит липучка. Вдруг разбужу ненароком.
— Если бы с Элом никого не было, что мог сделать липрогнос?
— Скорее всего, у него была настройка на убийство всех окружающих. Слишком много ненависти появилось в глазах юного короля.
— Получается, вы липрогноса просто убаюкали?
— Но я же тебе сразу сказал: безобидные существа. Когда спят зубами к стенке. А засыпают липучки под определенную мелодию, которую мы сейчас попытались исполнить. Хорошо еще, что среди липрогносов мало меломанов. У нас с Багетом такие вокальные способности, что не каждый сумеет справиться с желанием бросить в исполнителей гнилым помидором.
— И куда теперь это безобидное существо девать?
— Сейчас на липучке кровь Эла, и, пока она не высохла, наш юный маг сам может задать новую установку липрогносу. Ну а кто на ножичек колдовать вздумает, получит сюрприз, задуманный уже Эльруином.
Король с ведуньей как раз закончили работать над лезвием и направились прямиком ко мне.
— Держи подарочек. Ты у нас единственный не колдун, значит, тебе его и носить.
— Может, лучше закопаем сувенирчик от греха подальше?
— Нет, милок, бесхозяйственность в войсках я не потерплю. Кто же во время войны трофеи выбрасывает? Враг у нас нынче серьезный, в борьбе с ним любая мелочь может помощь оказать. А это, — она показала на нож, — далеко не мелочь.
— И чего теперь ждать от этого «безобидного» существа? — спросил я.
— Ничего особенного. По крайней мере, никто не пострадает, — загадочно произнес Эльруин, а в глазах промелькнул лукавый огонек.
Я перевел вопросительный взгляд на Гарпину.
— Меня даже не спрашивай. Если он упрется, попробуй сдвинь с места. Даром что хрупкий, как тростинка.
Уж в этом бабка была права на все сто процентов. Характер у юного повелителя имелся, и не слабый. В свои семнадцать он сумел навести порядок в королевстве, стоявшем на грани гражданской войны после вероломного убийства своего отца и деда. В стране, где все знатные подданные по совместительству еще и могучие волшебники, это ой как непросто.
— А послание от Мальгуна прочитать удалось? — попробовал я выведать хоть что-то у таинственной парочки.
Все посмотрели на шнырика — единственное существо, кого не задели развернувшиеся страсти, хотя именно он явился их источником. Зверек, свернувшись калачиком, спал на прежнем месте.
Эльруин осторожно протянул ладонь к зверьку:
— От послания ничего не осталось, но общий фон я сумел понять и без расшифровки: Мальгун нуждается в помощи, и Аргизола с ним рядом нет.
— И как ты это понял, не читая? — Старушка подошла к шнырику и подержала над ним свою руку.
— Настроение ребенка, оставшегося в одиночестве в неизвестном месте, можно уловить и через запечатанный конверт, — вздохнул юноша.
— А где его искать? — Мои слова тоже не отличались особым весельем.
— Так, мужики, теперь разбежались по сторонам. Моя очередь колдовать над зверем. — Старушка взяла шнырика в ладони и обратилась к нам: — Сейчас буду нести бред, но если хоть одно слово упустите — осерчаю.
Бабка закрыла глаза. Мы замерли в ожидании, но из ее уст не вылетело ни звука.
— А теперь сказывайте, чего я тут наговорила? — спросила она.
Мы переглянулись, но первым ответил Кузьмич:
— Ты во сне иногда говоришь больше.
— Не поняла. Сам же сказывал — тихо я сплю. — Старушка грозно уперла руки в боки.
— Сейчас было еще тише.
— Жаль, фокус не получился. — Гонор в момент испарился, и, как бы оправдываясь, Гарпина объяснила: — С животными всегда труднее, а шнырика еще и колдовством невиданным подпортили. Теперь про него ничего узнать невозможно ни из прошлого, ни из будущего.
— И что дальше делать будем? — поинтересовался я.
— Пойдем к Маргонскому полю, где оборвалась связь с Аргизолом. Там и начнем поиски, — предложил Эл, укладывая моего тезку обратно на подушку.
— Но выходить будем завтра поутру, — решительно заявила бабка. — Днем в черном тумане хоть что-то проглядывается, а после захода солнца я там себя слепой курицей чувствую.
— Эх, нам бы по прибору ночного видения, — мечтательно произнес я.
— Что еще за прибор? — удивленно посмотрел на меня Эл.
— Очки от солнца знаешь? То же самое, только наоборот.
— Любопытная идея, — задумчиво произнес юноша и замурлыкал какую-то тарабарщину.
Родинку обожгло, словно кипятком. Опять Эл взялся за старое! Ну почему его магические эксперименты должны проходить через мою шею? Так и головы лишиться недолго. Хорошо, что боль быстро отступила.
— Непростая игрушка оказалась. — Эл держал в руках очки с белыми стеклами. — Даже собственных сил для ее создания не хватило.
— Мне об этом можешь не рассказывать, — проворчал я, потирая воспаленную татуировку.
Эльруин оказался единственным магом в Долине, подобравшим ключ к моему знаку на шее, что позволяло ему черпать энергию чуть ли не из самого ручья Агоры. Вот только обладатель знака Дарго при этом всегда испытывал жгучий дискомфорт.
— Это что, я мучился из-за одного прибора? — возмутился я.
— Обижаешь. — Юноша указал на стол, заваленный белыми очками.
Несмотря на кажущуюся непроницаемость, стекла довольно сносно позволяли смотреть сквозь них. Правда, нынешнее изображение в освещенной зоне казалось серым и тусклым, словно перед грозой.
— Кто со мной на испытания?
Я, Багет и Эльруин нацепили очки и устремились к выходу.
— Только туда — и немедля обратно, — кинула нам вдогонку Гарпина. — Кто запоздает на обед, будет на весь сегодняшний день дежурным виноватым.
— Не помню такой должности в войсках, — недоуменно обратился я к Багету. — Что еще за нововведение?
— Ведунья после вашего отправления в Тангор жуть как нервничала. Мы с Кузьмичом буквально на цыпочках ходили, когда она по двору в растрепанных чувствах носилась. Ну а уж если попадались ей под горячую руку, получали это звание до следующего утра. Бывало, даже в карты на него играли. Кто проиграл, тот и виноватый.
