Петр Заспа - Антипиранья
— На кольце поверни направо!
От неожиданности Слава вздрогнул всем телом:
— Ого! Землячок, ты уже очухался? Ну и напугал же ты нас.
— Ой, скажите, а это вас волки так искусали? Ну правда, волки?
— Ленка, замолчи! Слушай, браток, выглядишь ты и вправду, будто по тебе КамАЗ всю ночь катался, но пойми, я тебя в больничку завезти не могу. Здесь своих проблем хватает, а там еще расспросы начнутся. Давай я тебя домой отвезу. Ты где живешь? Потом сам позвони и скажи, что на тебя, к примеру, стекло упало. — Слава уже окончательно пришел в себя и весело добавил: — Или скажи, что неудачно побрился! Ха-ха! Или с кошками колбасу не поделил!
Денис тяжело поднялся и выглянул в окно. Он сразу узнал, где они находятся, опустил стекло и жадно вдохнул прохладный воздух. В голове звенел набат, мощные импульсы изнутри грозили вот-вот вывернуть наизнанку желудок. Ему действительно нужна была медицинская помощь. Но больница не подходит. Денис заметил кольцо Народной улицы. Если отвернуть вправо, то недалеко будет метро «Дыбенко». Сейчас ему нужна именно Кристина. Пусть и не так профессионально, как в больнице, но она заклеит и перевяжет его раны, а потом не бросится вызывать 02!
— Сейчас поворачивай, а у метро я покажу, куда подъехать.
— Конечно-конечно! Как скажешь! Так ты здесь рядом живешь? Ты не обижайся, браток! У всех свои проблемы. Я тебя про твои не спрашиваю, хотя вижу, что пописали тебя битой бутылкой. А за что, это не мои дела.
— Ой! Как же я сразу не догадалась?! Это же вас точно бутылкой порезали! Или, может быть, ножом? А за что?
— Да ты помолчишь, в конце концов?! Землячок, я тебе и на этаж подняться помогу, а то вдруг лифт не работает! К самому подъезду подрулю, чтоб поменьше посторонних глаз видело. Только без обид — дальше уж ты сам.
Денис обхватил лицо руками и сидел, раскачиваясь из стороны в сторону. Последним, что он помнил, была длинная автоматная очередь, ударившая по воде совсем рядом с головой. Затем он нырнул и под водой поплыл к берегу, уже находившемуся рядом, а дальше последовал тяжелый удар. Как он остался жив? И в какой момент его подхватила гипербола? Для него осталось загадкой.
— А их много было? — Лена, изнывая от любопытства, перегнулась через кресло и пыталась заглянуть ему в глаза.
— Кого?
— Тех, с ножами?
— С десяток. Только они больше работали зубами.
— Зубами? А за что они вас так?
— Колбасу не поделили.
— Ха-ха-ха! — Слава от восторга ударил кулаками по рулю. — Молодец, землячок! Что, Ленка, получила? А я тебе сколько раз говорил: не суй нос в чужие дела! Куда дальше ехать?
— Давай к той девятиэтажке, к первому подъезду, и приехали.
Увидев Дениса, повисшего на плече незнакомца, Кристина всплеснула руками и не удержалась от вскрика.
— Это ваш? — Слава опасливо оглянулся на двери соседей. — Вижу, что ваш. Забирайте, а дальше не мое дело. Ты, браток, не переживай — я молчок. Рот на замке. Меньше лезешь в чужие дела — дольше живешь! Бери, красавица, его под руки, а то не удержится. Ну, бывайте! Мир вам да любовь, а я поехал! — Слава торопливо толкнул Дениса в руки Кристине и бросился в закрывающийся лифт.
Оставляя на полу мокрые следы, Денис прошел в комнату и повалился лицом на диван. Израненное тело ныло, а еще больше было противно на душе. Все это оказалось напрасным. Прав Беляев. Нужно готовиться как следует. С наскоку получилось курам… нет, рысям на смех — психическая атака идиота. Да и не в цель все старания. Он поверил Ивану Степановичу. Почему? Не поверил капитану Беляеву, который вместе с ним прошел испытание кровью, а поверил старому еврею, из-за которого на его голову валится одна проблема за другой. Видать, и вправду, не учит его жизнь такой великой науке, как способность разбираться в людях!
Денис тяжело вздохнул, и притихшая Кристина по-своему расценила его вздох.
— Тебе больно? Сейчас я ножницами разрежу тряпки и обработаю раны.
— Не больно, Кристина. Зеленки не жалей. Мне нужно побыстрее прийти в форму, так что ты уж постарайся. Швы накладывать умеешь?
— Денис, кто тебя так? — Она увидела исполосованную спину и всхлипнула. — Тут же шов на шов придется накладывать. Я когда-то курсы закончила. Даже хирургические иглы где-то есть, но лучше бы в больницу.
— Ничего, Кристина, ты справишься. А в больницу мне нельзя.
— Денис, на тебя напали?
— Какая ты догадливая. Тот мужик, который меня привез, тоже сразу догадался, что я с кошками колбасу не поделил. Времени нет, так что доставай свои иглы и берись за дело.
— Да какое еще время?! Тебе лежать и лежать надо!
— Чем ты мне, Кристина, нравишься, тем, что не задаешь лишних вопросов. Не делай этого и сейчас. Когда-нибудь я тебе все расскажу, но теперь не до этого. А лежать не получится. Придется быть героем.
— Никуда я тебя не отпущу! На тебе места живого нет.
— Давай, доктор Айболит, приступай. А я потерплю, что бы ты там ни вытворяла.
Денис молча выгнулся, подставил спину, уткнулся в кулаки и задумался.
Сколько он находится в этом времени, он знает очень приблизительно. Сколько пробыл без сознания и давно ли его нашли — тоже ему не известно. Если взять за точку отсчета раннее утро, то глубокой ночью пора собираться обратно. На этот раз он поверит Беляеву и своей целью изберет часовню. Ему даже вспомнилось, что когда он искал Ирму, то у реки, ближе к морю, видел что-то похожее на каменный храм с высоким блестящим шпилем, прикрытым маскировочной сеткой. Иначе ему нельзя. Тут или он выровняет гиперболу, или она доконает его. Хотелось бы себя пожалеть, постанывая, зализывать раны, поваляться в женских объятиях, да гипербола ждать не будет. Теперь он очень жалел, что не прислушивался к каждому слову Владимира Ивановича, когда тот рассказывал об этой часовне. Денис помнил только, что с берега к ней не пробраться. Нужно с моря, хотя и здесь все как в тумане. Эх! Не будь он сейчас уволен в запас! Да разве тогда стал бы перед ним вопрос о том, как проникнуть к цели с моря. Он экипировался бы в подводное снаряжение, взял баллоны, вооружился подводным автоматом АПС! И никакой противодиверсионный заслон не смог бы его удержать.
Вспомнив о службе, Денис тоскливо застонал и попытался встать.
— Лежи! Чуть-чуть осталось. Я вижу, у тебя еще и на груди есть над чем поработать.
— Кристина, обо мне никто не спрашивал, пока меня не было?
— Нет. Денис, кто тебя так?
— Если я скажу, что это меня так отделали рыси, ты поверишь?
— Рыси? Ты ночевал в зоопарке?
— Нет, не в зоопарке.
— Признайся, где ты был?
— Далеко.
На мгновение Кристина задумалась, затем несмело спросила:
— У тебя есть кто-то еще?
На вранье не осталось ни сил, ни желания, поэтому Денис кивнул и сказал:
— Да.
— Она красивее меня или моложе?
— Как тебе сказать? В апреле тысяча девятьсот сорок пятого года ей было восемнадцать.
Кристина взорвалась задорным смехом:
— Да ты, оказывается, геронтофил! А я и вправду поверила. Денис, разве можно таким шутить? А то смотри, я пострашнее рысей буду. Я сейчас тебя укрою, а ты постарайся уснуть. Побегу в аптеку. В своей у меня пусто. Так что не скучай, выздоравливай.
Она торопливо собралась и хлопнула дверью. Денис послушал, как загудел лифт, затем тяжело поднялся и почувствовал, как швы на спине больно потянули кожу. Порылся в холодильнике, набивая уже успокоившийся от тошноты желудок, потом достал из-за дивана свою сумку. Переоделся, критически осмотрел квадраты лейкопластыря, выпирающие сквозь футболку, черкнул на листке, чтобы не волновалась, записку Кристине и вышел за дверь.
У метро он оказался в час пик. Могучий поток народа, торопившегося на работу, подхватил его и втащил на эскалатор. Никто не обращал на него внимания. Денис успокоился и задумался о том, что же ему делать дальше. Но, как назло, никаких гениальных мыслей в голову не приходило. Не было даже мыслей глупых, от которых можно было бы оттолкнуться или хотя бы поспорить с самим собой. В голове царила полная пустота, и от этого становилось тоскливо на душе. Вот он так пробродит до ночи по городу, а затем безжалостная гипербола опять швырнет его в прошлое. Вполне возможно, что на этот раз уже не так удачно. Тогда уж точно, как предсказал Иван Степанович, дальше будет носиться взад-вперед его тело. В лучшем случае он отсидится весь полупериод в кустах, чтобы опять вернуться сюда, но затем снова будет испытывать удачу, играя в опасную рулетку. И до каких пор? Пока советские войска не возьмут Кенигсберг? А дальше?
Денис растолкал локтями сжимавшее со всех сторон людское кольцо. Вагон швыряло из стороны в сторону, и любое прикосновение к ранам причиняло невыносимую боль. Кое-где сквозь лейкопластырь, закрывающий швы, проступила кровь. Она могла просочиться сквозь футболку и вызвать ненужное любопытство.
