Виталий Держапольский - Псарня. Первая кровь
Вскоре из-за поворота показалась высокая стена, обнесенная поверху колючей проволокой. Проехав вдоль нее пару сотен метров, Кабанов уперся в покрытый ледяными потеками полосатый шлагбаум. В качестве КПП руководство школы использовало большие арочные ворота усадьбы. Обветшавшую арку, некогда оформленную вычурной, ныне обвалившейся лепниной, украшала большая вывеска с нарисованным гербом школы: оскаленная собачья морда над скрещенными метлами — «Псарня». Из пристроенной сбоку деревянной будки выскочил мальчишка-караульный.
— Курсант Пахомов! — представился он Кабанову. — К кому следуете?
— К мастеру-наставнику Сандлеру, — произнес Иннокентий.
— Как доложить?
— Начальник городского отделения вспомогательной полиции — Иннокентий Кабанов.
— Ждите здесь, герр Кабанов! Я доложу!
Мальчишка убежал, а Иннокентий заглушил мотоцикл, поставил его на подножку и закурил. Ветер стих, снег разошелся, кружась в воздухе невесомыми пушистыми хлопьями. Здесь, за городской чертой, он практически не таял, засыпая землю, облетевшие деревья и кустарники рыхлой белой пеленой. Кабанов докурил, затоптал окурок заляпанными грязью сапогами и вдохнул полной грудью свежий морозный воздух. От избытка кислорода закружилась голова, Кабанов покачнулся, но устоял на ногах, ухватившись за мотоциклетный руль. Когда схлынуло головокружение, Иннокентий, опомнившись, скинул с плеч замызганную плащ-палатку и бросил её на сиденье мотоцикла. Потом нагнулся, зачерпнул добрую пригоршню снега и принялся приводить в порядок сапоги, счищая с них комья грязи. Критически оценив результаты своего труда, Кабанов хмыкнул и произнес:
— С пивом потянет! Куда же этот гонец запропастился?
Мальчишка появился минут через пятнадцать:
— Герр Кабанов, идите за мной.
Караульный довел Иннокентия до школьной канцелярии, на крыльце которой начальника полиции ждал мастер-наставник.
— Рад видеть тебя, Иннокентий! — приветливо произнес Михаэль. — Как здоровье супруги?
— Спасибо, герр Сандлер, все обошлось! Доктор сказал — жить будет.
— Отлично! — кивнул Михаэль. — Ну и молодец, что приехал.
— Вы сказали, что можете попытаться помочь… — осторожно прозондировал почву полицай.
— Обещал, что попробую, — значит, так и будет, — подтвердил Сандлер. — Я тут вчера запросил твое личное дело, — неожиданно перевел он разговор в другую колею, — что ж ты не сказал, что обучался в диверсионной школе Абвера?
— Да как-то не пришлось… — пожал плечами Кабанов. — А это важно?
— Для тебя — да. Хочу предложить тебе место наставника в нашей школе.
— А как это может мне помочь?
— Я уже говорил, есть у меня одна идейка… Главное, чтобы твою кандидатуру одобрило начальство. Пойдем, поговорим.
Они вошли в канцелярию. В приемной Сандлер остановился возле секретарского стола.
— Герр оберстлёйтнант на месте? — осведомился он.
— А вам назначено? — томно произнес женоподобный секретарь-адъютант Ноймана Анхельм.
— Да, я договаривался о встрече.
— Тогда проходите, господа, — растягивая гласные, почти пропел секретарь.
Сандлер постучал в дверь начальника школы, а затем, распахнув её, спросил:
— Герр оберстлёйтнант, разрешите?
— Заходи, Михаэль. Показывай своего протеже.
— Герр Нойман, разрешите вам представить: Иннокентий Кабанов, начальник городского отделения вспомогательной полиции…
— Знаю-знаю, личное дело проглядел. Думаешь, стоящее приобретение для нашей школы?
— Так точно, герр Нойман. Наставников у нас не хватает, а из тех, что есть, никто не обладает реальным опытом антипартизанской борьбы, диверсионными навыками…
— Да-да, я читал дело, — напомнил Нойман. — Славянин? — обратился к Кабанову Бургарт.
— Так точно, герр оберстлёйтнант! Русский.
— Женат?
— Так точно!
— Ладно, оформляй бумаги на перевод. Жилья на территории школы навалом. Перевози семью — и за работу!
— Есть, герр оберстлёйтнант! — отчеканил Кабанов, взглянув непонимающим взглядом на Сандлера.
— Иди, Иннокентий, — произнес Михаэль. Дождавшись, когда полицай покинет кабинет директора, Сандлер произнес: — Герр Нойман…
— Что еще, Михаэль?
— У меня есть одна просьба, вернее предложение…
— Я слушаю.
— У Кабанова есть сын. Поспособствуйте его переводу в нашу спецшколу.
— Сколько лет? — поинтересовался Бургарт.
— Скоро восемь.
— Объясни, для чего?
— Хочу попробовать в виде эксперимента: может быть, стоит брать в обучение детей с более раннего возраста. Если получится…
— Я понял тебя, Михаэль, — кивнул Нойман. — Что ж, попробуй…
— Спасибо, герр Нойман! — поблагодарил директора Михаэль.
— Иди уже! — махнул рукой оберстлёйтнант. — И так работать некому!
Глава 11
24.12.1948
Рейхскомиссариат «Украина».
«Псарня» — первый детский военизированный интернат для неполноценных.
Во второй половине декабря неожиданно ударили жестокие морозы, не свойственные для мягкого украинского климата. Столбик термометра в ночное время частенько опускался ниже отрицательной тридцатиградусной отметки. В связи с наступившими холодами оберстлёйтнант Нойман распорядился не гонять мальчишек на улицу — слишком многие курсанты обморозились за последнее время. Временно были прекращены уже вошедшие в привычку утренние пробежки с полной выкладкой, лыжные кроссы, полоса препятствий и прочие «развлечения» на свежем воздухе. Выстроенный незадолго до наступления холодов просторный спортивный зал не мог вместить всех «желающих». Поэтому для мальчишек наступила настоящая лафа: только регулярные занятия в классе и редкие — в спортзале. Появилось больше сводного времени: мастера-наставники слегка ослабили туго натянутые поводки, разрешив воспитанникам даже валяться на нарах до наступления отбоя. Вовка же, к своему удивлению, сошелся накоротке с бывшим начальником полиции Кабановым и его семьёй, у которых и проводил львиную долю своего свободного времени. Иннокентий, до безумия любивший свою жену и сына, оказался человеком со сложным, порой даже тяжелым характером. Но то, с каким трепетом он относился к своим близким, Вовка заметил в первые дни после переезда семьи Кабанова из города в преподавательский корпус на территории школы. Сын бывшего полицая Ромка, с молчаливого одобрения Ноймана, был зачислен в первое отделение первого взвода. Так уж вышло, что с первых дней пребывания малолетнего отпрыска Кабанова на «Псарне», Вовка взял над Ромкой негласное шефство: быстренько отвадил пинками и подзатыльниками от пацаненка любителей злобных и безответных шуток, чем заработал горячую благодарность от матери опекаемого мальчишки. Екатерина Кабанова — мать Ромки, бывшая учительница русского языка и литературы, привезла с собой из города шикарную библиотеку. Пригласив в знак благодарности Вовку к себе на ужин, она почти силой навязала ему одну из многочисленных книжек. По всей видимости, фрау Кабанова знала, чем заинтересовать ершистого подростка: первой книжкой, которую из вежливости пришлось прочитать Вовке, оказался «Морской волчонок» Майн Рида. Книга о мальчишке, заживо замурованном в трюме корабля, но не опустившем от отчаяния руки и проложившем дорогу к свободе ногтями и зубами, потрясла Вовку до глубины души. «Я буду таким же!» — решил он, перевернув последнюю страницу. Идти до конца и не сдаваться! С тех пор он все свободное время проводил за чтением книг, которые открывали ему ранее не известные миры: он воевал рука об руку с Натаниэлем Бампо и Чингачгуком в американских лесах; вместе с Джимом Хоккинсом вдыхал соленый морской воздух на палубе корабля в погоне за несметными пиратскими сокровищами; грабил испанские галеоны вместе с капитаном Бладом; прошел двадцать тысяч лье под водой вместе с капитаном Немо; и даже путешествовал на Луну и к центру Земли… Окружающий мир, оказывается, мог быть расписан совсем другими, радужными красками, в противовес окружающей мальчишку кровавой, наполненной болью и страданием действительности. Нет, крови в книгах тоже хватало, но там все оканчивалось благополучно и счастливо, чего нельзя было сказать о реальной жизни.
— А, Путилов, вот ты где! — В бытовую комнату первого взвода, где, впившись взглядом в очередную книжку, проводил свободное время Вовка, заглянул мастер-наставник Сандлер. — Опять читаешь?
— Яволь, герр мастер-наставник, читаю! — Вовка вскочил и вытянулся по струнке.
— Что хоть читаешь? — полюбопытствовал Михаэль.
— «Всадник без головы», — ответил Вовка.
— У-у-у, Майн Рид, — понимающе покачал головой Михаэль. — Занимательная вещица…
— А вы что, тоже читали?
