Артём Мичурин - Умри стоя! (Доблесть и честь)
— О возвращении? — усмехнулся Колосс.
— Нет, солдат. Возвращение — скукота. Заброска обещает быть куда горячее.
Глава 18
Талос, вздыхая, шнуровал ботинки и сокрушённо качал головой:
— Идиотизм. Какой же всё это идиотизм.
— Хватить ныть, — без особого энтузиазма буркнул Колосс. — Могло быть и хуже.
— Например? Свободный прыжок с орбиты? Или… Предложи вариант.
— Как тебе высадка с десантной лоханки под огнём пулемётных турелей?
— Я предпочёл бы её. Лучше сдохнуть в бою, чем изжариться в жестяной банке, как какой-то… — Талос поднял взгляд на хмурящегося Преклова. — Я не тебя имел в виду, Толян. Хотя, ты-то будешь аж в двух банках. Неужели они смогут запихать туда «Химеру» целиком?
— Это подводный крейсер класса «Спрут», — напомнил Глеб. — Его шахты рассчитаны на РБПБ-45 с диаметром два с половиной метра. Туда, при желании, можно БТР засунуть.
— Здоровая дура, — заметил Преклов. — Я ещё по «Зарнице» помню. Хронику испытаний показывали на «Истории вооружений». Как такую можно не заметить?
— А меня заботит другое, — тихо, будто стыдясь собственного признания, заговорил Колосс. — РБПБ-45 — это же межконтинентальная ракета. Она в космос уходит, прежде чем начать снижение. А я в космосе никогда не был, не готовили меня…
— Да какой к чертям космос? — усмехнулся Глеб, стараясь придать голосу как можно больше уверенности. — Ты, в самом деле, считаешь, что нас запихнут в головную часть межконтинентальной ракеты и запустят в термосферу?
— Ну да, — пожал плечами Брат.
— Что за чушь? Речь о специальном средстве доставки. Это не баллистическая межконтененталка, а управляемый аппарат, который, наверняка, полетит на сверхнизкой высоте, и только потом её наберёт, перед отделением транспортных блоков от носителя. Очевидно же, — развёл он руками, улыбаясь, но лица сослуживцев, вопреки ожиданиям, ничуть не просветлели.
— Делитесь сладостными предвкушениями? — бодро поинтересовался вошедший в казарму Крайчек. — Марш по машинам! Чтобы через тридцать минут все были у шлюза в боевой готовности!
— Что это? — уставился Глеб на пахнущего свежей краской «Ивана», влетев в свой МКП.
— Пустынно-степной камуфляж, — отрапортовал Лютин. — Мы изучили снимки со спутника и подобрали оптимальную цветовую гамму.
— На говно похоже.
— Так и есть.
— Ладно, — скинул Глеб майку, — проблему с прицелом исправили?
— Угловая минута, я лично проследил.
— Хорошо, — он сменил штаны и переобулся. — Открывай.
«Иван», с тихим шипением сервоприводов, распахнулся навстречу оператору. Штекеры нейросети мягко вошли в позвоночник.
— Система, восстановить герметичность.
— Удачи! — неловко взмахнул рукой Лютин, но Глеб не ответил, выпрыгнув из МКП и быстро зашагав к шлюзу.
К месту встречи уже подтянулся Преклов и первое звено в полном составе.
Никогда раньше Глебу не доводилось видеть своими глазами Палачей в ТБ. На агитационных плакатах они смотрелись здорово, но живьём производили куда более сильное впечатление. Матово чёрная броня походила на гладко отесанный камень, и стоящие в скудном свете ртутных ламп Палачи напоминали Атлантов, бросивших небо и взявших в руки пулемёты. Округлые бронепластины накладывались друг на друга, словно элементы средневековых доспехов, скрепляемые отнюдь не средневековым экзоскелетом. Двухметровые цвайхандеры выглядели бы в покрытых панцирем руках не менее органично, чем «Фениксы». Левую сторону кирас, над сердцем, украшали эмблемы частей прежней приписки: алый ястреб, выставивший вперёд когти в смертельном броске; оскалившаяся медвежья голова; белое дерево с раскидистыми ветвями; и сияющий крест.
«Праведники», — припомнил Глеб имя полка, в котором служил Отто Грубер, и попытался рассмотреть под забралом лицо, но узкая полоска бронестекла лишь мерцала слабыми отсветами, не позволяя заглянуть внутрь.
— Ого! — на месте сбора появились Колос и находящийся, судя по всему, в отличном расположении духа Талос. — Какие штуки! Мне всегда было интересно, — принялся он разглядывать Палачей, подойдя к ним вплотную, — шлем ТБ является головным убором, или, прежде чем отдать честь, нужно нахлобучить сверху фуражку?
— Пилотку, — поправил Клосс.
— Да? А вы что, пилоты? — усмехнулся Талос, обходя неподвижно стоящих Палачей кругом. — Ну, сегодня полетаете.
— Все в сборе? — громовой бас Крайчека моментально отбил у Брата желание продолжать дискуссию о гардеробе.
— Так точно! — отчеканили в два голоса динамики «Ивана» и брони с сеяющим крестом.
— На погрузку!
Внутренние створки шлюза медленно разошлись в стороны, демонстрируя урчащий на холостых оборотах восьмиосный тягач с раскрытым бронированным кунгом.
— Живее, вашу мать, недоноски! Вы хоть представляете, во что обходится минута простоя тяжёлого крейсера?!
— Я скучал по вам, господин майор, — без намёка на иронию признался Преклов, закатывая «Химеру» в чрево ангара на колёсах.
— А я-то как тосковал! Рыдал ночами! Шевелись!
Крайчек поднялся последним и закрыл кунг, после того, как Братья втащили внутрь погрузочные мостки.
Впереди загудели приводы ворот. Тягач рыкнул двигателем и покатил прочь из Эль Дескаро.
— А далеко до порта? — поинтересовался Талос.
— Проголодаться не успеешь, — заверил майор.
— Я бы уже перекусил.
— Не рекомендую. Хотя, если нравится блевать в забрало — дело твоё.
— Мы тут как раз перед отъездом обсуждали, — подключился Колосс, — как эта самая ракета нас доставлять будет. По баллистической траектории, или низом?
— В пяти метрах над водой. После бомбардировки золотые пряжи Майами превратились в чудесный скалистый берег, высотой десять-пятнадцать метров. Вот вдоль него и пойдёте на бреющем. А как достигнете точки входа на сушу, перемахнёте через скалы и, пугая койотов, помчитесь кратчайшим маршрутом к нашему озерцу. На тот момент, когда ракету засекут, она будет почти в пункте назначения, и перехватчикам достанутся лишь горящие обломки, да ваши пустые контейнеры с парашютами. А ты с какой целью интересуешься? Страшно?
— Есть немного.
— Поверь, если что-то пойдёт не так, вы умрёте, даже не успев этого заметить. Так что расслабься.
— Благодарю, господин майор, — пробурчал Колосс.
— Так нас всё-таки обнаружат? — уточнил Глеб.
— А ты как думаешь, может американская локационная система не заметить крылатую ракету размером с хороший автобус, летящую над их территорией со скоростью чуть больше тысячи километров в час?
— Значит, нас будут встречать на выходе?
— Ближайшая база находится в семидесяти двух километрах от лаборатории. Если уложитесь за час, всё, что может ожидать вас на выходе — это вертолётный десант с лёгким стрелковым вооружением.
— А сами вертолёты?
— Транспортники с миниганами калибра восемь миллиметров.
— Вы об этом не упомянули, когда обсуждалось возвращение. Почему?
Крайчек сделал удивлённое лицо:
— Прости, запамятовал. А! Вот ещё что, там ветрено, есть риск простудиться, — майор оставил ироничный тон и взглянул на Глеба со всей строгостью. — Солдат, если три-четыре десятка недоносков и пара винтокрылых мясовозов являются для тебя серьёзным препятствием, то лучше сразу подать рапорт о переводе в место поспокойнее.
— Виноват, — моментально осознал Глеб свою оплошность. — Это несущественная деталь. Проблем не возникнет.
Спустя тридцать минут после отъезда с базы машина дважды останавливалась, минуя КПП, и, наконец, заглушила двигатель.
— На выход, — скомандовал Крайчек, поднимая дверь кунга.
Спущенные мостки гулко ударились о бетон, отчего пространство вокруг наполнилось эхом.
— Нихера себе! — присвистнул Талос, привнеся в него новые отголоски.
Док, где остановилась машина, являлся ничем иным как рукотворной пещерой титанических размеров. Сводчатый потолок, поддерживаемый рядами необъятных опор, висел метрах в двадцати над головой и блестел от влаги, словно каменное небо в звёздах. Было прохладно, пахло сыростью и морем, слышался плеск воды. Огромная тускло освещённая пещера, казалось, не имела конца. Дальних стен просто не было видно, они терялись в темноте. Но вот что Глеб разглядел сразу, так это их, хозяев океана, подводных чудовищ класса «Спрут». Два исполина, будто гигантские спящие рептилии, стояли в доке, ожидая, когда взявшая передышку война вновь разбудит их и призовёт под свои знамёна. Два следующих за ними канала были пусты, остальные занимали лодки меньшего водоизмещения.
— И где же наша ласточка? — воскликнул Брат, как нетерпеливый ребёнок в ожидании подарка. — Эта?! — указал он на ближайший «Спрут». — Дьявол! Я люблю её!
