Данил Корецкий - Логика выбора
– Всегда готов! – фанатично ответил я.
Обойдя нарисованный нестойкой краской силуэт с раскинутыми руками, я направился к выходу из двора. Дознаватель что-то с жаром рассказывал другим полицейским, показывая куда-то вверх. Все задрали головы, некоторое время рассматривали крышу, потом стали садиться в пассажирскую кабину пикапа. Те, кто не поместился, пошли пешком. Но я уже вышел на улицу и перестал о них думать.
* * *По обе стороны возвышались желтые фасады одинаковых восьмиэтажных домов из панельных блоков. Желтый квартал. Граждане низших категорий не должны тут появляться. Правда, это не законодательный запрет, а рекомендация, но рекомендации здесь принято соблюдать так же, как законы. Недаром то тут, то там глаз отмечает патрули народных защитников или черные костюмы служащих тайной полиции. Желтое везде: слева и справа, сзади и впереди. Однообразие цвета компенсировалось буйством красок окружающей природы. Красные, зеленые и фиолетовые деревья, яркое голубое солнце, раскинувшее в стороны длинные щупальца протуберанцев, разноцветные облака…
Настроение улучшилось. Как бы сотрудник Дальнего Контроля себя ни чувствовал, его глаза всегда должны смотреть уверенно и спокойно. Так было, даже когда хотелось выть от тоски или приходилось балансировать на грани жизни и смерти. Специальный отбор кандидатов и многолетние тренировки этому способствовали.
Я шел, автоматически перепрыгивая трещины в тротуаре, легко обгоняя попутчиков и уклоняясь от столкновения со встречными. В районах основного проживания граждан второй категории людей было гораздо больше, чем машин. По проезжей части в основном катились запряженные скалерами повозки, самокаты и некие подобия велосипедов. Народу машины не нужны, а вот слуги народа ими пользуются. В синих кварталах наоборот: трудно встретить пешеходов. В красных кварталах никто не бывал, в зеленых не всегда было электричество, а в черных даже удобства отсутствовали. Так что условия жизни в желтых кварталах, по местным меркам, вполне приемлемы. Впрочем, обитатели зеленых и черных районов тоже так считают – во всяком случае, о фактах протестов против условий жизни мне ничего не известно.
Надо сказать, что Навоя – планета довольных. Ни массовых волнений, ни забастовок, ни оппозиции… Все жители прекрасно знали, что Народный комитет (что-то типа местного Правительства) денно и нощно печется об их благосостоянии, и оно с каждым годом повышается. Пусть медленно, но зато неуклонно. А те, кто не знал, мог прочитать это на огромных транспарантах, развешанных повсюду и рассказывающих о победах и достижениях. Прочитать об успехах можно было и в газетах, услышать по радио… А если кто-то не хотел знать столь старательно вбиваемых в голову вещей и оставался недовольным, то им занималась тайная полиция.
Я подошел к остановке, смешался с небольшой толпой аборигенов, ожидавших общественный транспорт единственного маршрута, и по привычке стал прислушиваться к их разговорам. Именно в таких местах можно подслушать обрывки фраз, отражающих подлинные настроения всегда веселых и довольных навойцев.
– Эти щупальца Тора меня пугают. (Тихо.) Но я верю газетам, что это не представляет опасности. (Громко.)
– Если коллектив одобрит перевод, то я буду получать на двадцать монет больше. Но не знаю, получится ли.
– Получится. Мы живем в справедливой стране! (Последняя фраза громко.)
– А я коплю деньги на отпуск. В Роганду, конечно, не попаду, но, может, хватит на поездку к морю.
– Если не хватит, поднимешься в горы, там тоже хорошо. К тому же у нас чудесные парки, слава Мудрейшему! (Громко.)
– Неужели Агрегания все же начнет войну?
– Конечно! Ведь они только об этом и мечтают…
– Его арестовали. (Шепотом). Хотя он хорошо маскировался! (Громко.)
– У нас скоро свадьба, нужны дополнительные талоны на еду и питье.
– Я одолжу тебе свои, постепенно отдашь…
– Вут Коп пропал…
– Об этом не надо!..
– Оказалось, напился браски и вернулся домой только на третий день! (Смех.)
– Я читал в газете, что Тор может сжечь всю Навою. (Тихо.) Правда, потом было опровержение… (Тоже тихо.)
Обычные люди. Эти же проблемы (кроме, естественно, Тора) волновали землян, живших лет двести-триста назад. Почему же мы так похожи, несмотря на расстояние в шестьдесят килопарсеков?! Две руки, две ноги, голова… Логика рассуждений, жажда, голод, стремление к лидерству, радости и разочарования, половое влечение… Все одинаково! Даже развитие научно-технического прогресса идет по тем же законам, что и на Земле. Только с отставанием в несколько столетий, хотя сейчас разрыв значительно сократился. И на Леде гуманоиды тоже похожи на нас. Значит, кто-то все это скроил по одинаковым лекалам, запрограммировал, побеспокоился о том, чтобы система не давала особых сбоев, где бы ей ни пришлось работать, на Земле, на Навое, еще на какой-нибудь планете, имеющей длинный и нелепый номер в земном кадастре? Кто же этот Создатель?
Оставляя за собой клубы дыма, подкатил примитивный транспорт – резиновые колеса, шумный двигатель внутреннего сгорания, половина мест – стоячие. Автобус. Такие существовали на Земле в середине второго тысячелетия. А здесь они появились совсем недавно, уже после нашего первого визита. Раньше по улицам ездили огромные неуклюжие повозки, запряженные животными, похожими на быков. Да, прогресс развития, несомненно, присутствовал! Только он был какой-то избирательный. Автомобили работали на почти бесшумных двигателях, и ход у них был гораздо мягче. Правда, выпускались только три модели: большие зализанные лимузины «Тор» для высшей категории, угловатые фаэтоны «Верус» для первой и совсем скромные «Виктории» для чиновников второй категории и полиции. «Виктории» правдами, а чаще неправдами иногда попадали в пользование обычных граждан. Но таких счастливцев было очень немного.
Толпа внесла меня внутрь, сжала со всех сторон, я уцепился за поручень и потому удержался при стартовом толчке. Какой-то старик навалился, наступил на ногу, пробормотал извинения, потом принялся изучающе рассматривать меня внимательными голубыми глазами.
– Ты молод, силен, тебя наверняка любят женщины, почему же взгляд твой грустен? – неожиданно произнес он. – Где и что болит у тебя?
Я даже растерялся от такой проницательности. И раскованности. Навойцы очень сдержанны, они привыкли держать дистанцию и, как правило, не заговаривают с незнакомыми людьми. Правда, старший по рангу может обращаться к младшему, это допустимо. Но старик не похож на начальника. Да и какой он старик? По нашим меркам, ему лет сорок…
– Грустен потому, что мой друг болен, – сказал я первое, что пришло в голову.
