Сергей Недоруб - Шестая ступень
Виктор с трудом подавил нервный смех.
– Агрегат, – повторил он, словно смакуя нелепость этого слова в данном контексте. – Вы вообще знаете, в чем суть артефактов?
– Да, конечно, – ответил Влад с некоторым сомнением. – В Зоне есть некоторые отклонения от привычных нам законов мира, которые порождают определенные материальные…
– Я тоже помню официальное определение артефакта. До чего же я не люблю это слово… Оно у меня ассоциируется с чем-то… более величественным, что ли. Историческим, значимым.
– Тут я могу с вами согласиться.
– Процентов девяносто восемь всех артефактов – самый настоящий мусор. Было время, когда в ЦАЯ исследовали все странные штуковины, которые им попадались, то и дело отсекая их от откровенных фальшивок. Тогда в Центре изучали все, что можно. Каждый паршивый кусок камня, который, скажем, притягивался к стеклу, тут же порождал материал для кучи диссертаций. Вы не хуже меня знаете, сколько бюджета там распилили.
– Это да, – усмехнулся Влад. – А сколько средств налогоплательщиков было отмыто на данной чепухе…
– Практически весь этот хлам в итоге пошел на продажу. Смешно, но почти все конечные потребители продукции Зоны – это обычные любители безделушек, калейдоскопов и всякой прикольной бижутерии. Оно и понятно почему. Ведь артефакты преимущественно добываются теми сталкерами, которые все более или менее полезное пускают на собственные нужды. Иногда – на то, чтобы вернуться домой, но чаще – чтобы остаться. В Зоне уже внедрили полугосударственные силовые группировки, которые бы перекупали ценные штуковины у сталкеров и поставляли их нам. Но и этот ход почти не работает.
– Группировки? Вы имеете в виду кланы, что ли?
– Ага. Кланы. Видите, там даже самоназвания стали появляться. Свой жаргон, специфические манеры поведения, даже некоторый кодекс уважения… Дальше – больше. Свои рынки, своя экономика. Наружу идет осетрина второй свежести.
– Понятно.
– Мы весь этот хлам разбираем, пытаемся систематизировать. Что-то оседает на складах, что-то утилизируется. Как именно утилизируется – не спрашивайте меня. Мне становится плохо при самой мысли об этом. Остальное идет на продажу. И этим «остальным» как раз все и финансируется. Хотя и не слишком умело. В последнее время экономическая ценность Зоны сильно упала.
– Там у них вроде переворот был, – проговорил Влад.
Виктор мысленно похвалил юриста. Как филигранно и невзначай он бросил невинную фразу, после которой, по логике вещей, детектив принялся бы рассказывать об операции, известной как «Горизонт событий». Операции загадочной, непонятной даже сейчас.
– Понимаете, в чем смысл, – произнес Виктор. – Идея Зоны морально устарела. Она, скажем прямо, уже не так популярна в государственных кругах. Хотя она все еще может приносить жемчужины, мало кто хочет ради них ковыряться в мидиях. Наши потребители от нее уже устали. Приходится как-то выживать. Но, как я уже сказал, почти все, что оттуда поступает, не имеет практического применения.
– И как с этим связано появление группы силовиков? Этот ваш ОРАКУЛ…
– Вот тут и начинается самое интересное. Из оставшихся двух процентов артефактов, которые идут на продажу, некоторые оказываются фактически оружием. Обретают свойства, которые в ЦАЯ не сумели вовремя выявить. Но кто-то из нашей клиентуры может оказаться более удачливым.
– Вы хотите сказать, что сталкеры могут приволочь кусок камня, да еще таким образом, что ни они, ни мы не поймем, что это такое, а на самом деле он окажется оружием?
– А почему бы и нет? Никто не знает, как именно покупатель будет его использовать. Без лишних деталей расскажу, что зимой у нас произошел неприятный случай. ЦАЯ перепродал одному из покупателей колбу с жидким наполнителем, внутри которой плескалось что-то, напоминающее кусок старой древесины. Мы изучали его вдоль и поперек, но так и не смогли понять, что с этим делать. Измерили массу, плотность, проверили на все возможные излучения. Вроде безопасная штуковина. Но дома у покупателя произошло непонятное. Он повесил покупку на стену в своей сауне как простую декорацию, между чучел убитых им животных. А затем, когда он позвал туда гостей, что-то случилось. Не знаю, как ему удалось поменять свойства артефакта, но спустя час все обитатели сауны были мертвы. Без следов насилия. Синдром внезапной смерти. Так, собственно, и написали в свидетельствах.
– А хозяин?
– Выжил, конечно. Вроде как за квасом в погреб выходил.
– И сидел там час, – иронически заметил Влад. – Надо же, какой везучий человек.
– Да, такому только в лотерею играть.
– И все же, как вы догадались, что дело в артефакте?
– Тут и думать не пришлось. Артефакт тоже без изменений не остался. Стена, на которой он висел, изменила цвет, точно под оттенок жидкости в артефакте. Знаете, такой аристократический цвет дорогого коньяка…
– Прекратите, а то я в жизни больше к коньяку не притронусь.
– Я просто привожу факты. Артефакт и сам был весьма похож на диковинную бутылку – не в последнюю очередь благодаря тому самому стручку, болтающемуся внутри. Прямо настойка перцовки.
– Так может, они его выпили?
– Очень смешно. Гости умерли от аномального воздействия, это точно. Изменения стенки больше ничем не объяснить. Любопытно было другое. Почему на тестах у нас ничего этого не происходило? Как артефакт внезапно стал смертельно опасным? Особенно кстати было то, что смерть всех гостей сауны оказалась на руку владельцу.
– Он собрал вместе всех врагов?
– Не то чтобы врагов, а скорее, не совсем угодных людей. В тот день он позвал всех деловых партнеров, парочку представителей конкурирующей фирмы и налогового инспектора. Плюс пару человек, которым был должен. Причем до этого он никогда их в гости не приглашал.
– Я прямо начинаю завидовать его удаче.
– Еще бы, – вздохнул Виктор. – По достижении определенного уровня удача приравнивается к точному расчету.
– Как юрист скажу, что синдром внезапной смерти тут бы не прокатил. Не знаю, что за фирма там была, но после такого она бы точно закрылась.
– Так она и закрылась. Хозяин укатил на Багамы, и там его след потерялся.
Влад рассмеялся.
– Не знаю, что сказал бы прокурор, но для ЦАЯ вина покупателя была очевидна, – продолжил Виктор. – Нас не интересовали его дела. Нам только нужно было знать, каким образом ему удалось активировать новые свойства артефакта. Черт побери, такую мощную штуку точно бы никому не продали, если бы знали, как ею пользоваться. Как бы то ни было, наши люди быстро выехали на место. Два бойца и пара сталкеров. Аккуратно добыли артефакт, вернули назад. Сауну сожгли, и все закончилось. Тогда-то Каменский и решил, что ему необходим специализированный отдел, который бы занимался подобными вопросами. Никогда не знаешь, как поведет себя та или иная разработка, покидающая наши стены. Но официально он решил никакой новый отдел не регистрировать. В основе группы, которой следовало бы заниматься всей этой чертовщиной, не было конкретного костяка, не говоря уже о субординации. Мирослав просто собрал людей с бору по сосенке. Прежде всего выделил несколько человек из службы безопасности, заплатив по двойному тарифу. Затем выписал из Зоны несколько сталкеров – преимущественно тех, которые попали под арест по тем или иным причинам. Кстати, желающих было хоть отбавляй. Вы не поверите, как много сталкеров в Зоне мечтают оттуда свалить, но вместе с тем иметь к ней какое-то отношение.
