Нэнси Ричардсон - Молодые Рыцари — Джедаи. Золотой шар
Зал оставался тихим.
— Я хотел бы поведать вам о темной стороне, — тихо произнес Люк. — Потому что если вы поймете ее суть, вы не ступите на нее. Когда я был юношей, мне сказали, что мой отец был Рыцарем джедаем. Мне сказали, что он был убит злым человеком по имени Дарт Вейдер. Дарт Вейдер был тем, кто помог построить «Звезду смерти» созданную Императором Палпатином для контроля Галактики путем страха и насилия. Я встретился с Дартом Вейдером в битве в Облачном городе. Именно в ходе этой битвы я узнал, что мой отец не был убит Вейдером. Дарт Вейдер был моим отцом.
Энакин услышал, как у его подруги Тахири перехватило дыхание. Ему стало интересно, был ли он единственным студентом в этом зале, кто уже знал всю историю.
— Мой отец когда-то был человеком по имени Энакин Скайуокер. Он был превосходным пилотом. Его тренировал на Рыцаря джедая Оби-Ван Кеноби. Мой отец внимал Силе. Но он использовал ее, чтобы достичь могущества. Этот выбор совратил его на темную сторону — путь, на котором силы джедая используются во зло. Вы все знаете, что Дарт Вейдер и Император практически уничтожили Восстание. Если бы они одержали победу — никто из вас не был бы сейчас здесь. Если бы они победили — всей Галактикой правили бы злые мужчины и женщины. Это мощь темной стороны Силы. Запомните это.
Люк закрыл глаза и глубоко вдохнул, прежде чем продолжить.
— Как новым кандидатам вам важно, чтобы вы понимали правила Академии. Прежде всего, вы здесь для того, чтобы учиться. Так как вы самый молодой класс из всех, что прибывали на эту луну, мы подготовили несколько правил для обеспечения вашей безопасности. Никто не покидает это место без разрешения. Хотя Явин IV тих и спокоен, тут может быть и опасно. Вдобавок, вы все из разных миров и имеете различные уклады жизни. Это означает, что вам придется привыкать друг к другу. Между вами не должно быть драк. Терпение и взаимопонимание — необходимые навыки, которые следует освоить кандидатам в джедаи. Несоблюдение правил Академии может повлечь за собой то, что вас отправят домой. — Он сделал паузу, потом сказал: — А теперь время начинать. Пожалуйста, проследуйте за преподавателями в свои классы.
Студенты поднялись и очистили помещение; некоторые бежали на восьми ногах, некоторые шли, а несколько птицеподобных существ прыгали.
— Ты уловил это слово, «судьба»? — прошептала Тахири Энакину когда они покидали комнату.
— Тсс, я думаю, — прошептал Энакин в ответ.
Он не сказал ей, что он раздумывал о своем собственном имени. Его назвали в честь отца Люка и Леи. В честь Энакина Скайуокера, бывшего Дартом Вейдером. Он постарался напомнить себе, что его дядя Люк смог все-таки дотянуться до добра, захороненного внутри Вейдера. Это случилось в ходе битвы между светлой и темной сторонами Силы, когда отец Люка обернулся против темной стороны, чтобы спасти жизнь своему сыну. Тем не менее, имя «Энакин» пугало.
Тахири проигнорировала Энакина и продолжила шептать:
— Энакин, слово «судьба» означает делать что-то, что ты должен делать. У меня есть странное предчувствие, что это судьба свела нас вместе. Я знаю, тебе это не понравится, но я думаю нам суждено проплыть на плоту по реке на Явине IV. Вот почему ты прошлой ночью был в моем сне. Я думаю, мы должны ускользнуть из Академии и сплавиться по реке.
— Что? — сказал Энакин. — Ты спятила? Да мы едва попали сюда. Мы здесь чтобы познать Силу, чтобы стать Рыцарями джедаями. Если мы убежим, то можем влипнуть в неприятности. А если это произойдет, обо всем узнают мои родители. — Энакину на краткий миг представились их разочарованные лица. Он почти слышал, как Джейсон и Джейна ругают его. — Ни за что, — свирепо прошептал он Тахири.
Эта девчонка ни за что не заставит Энакина разочаровать его семью или сделать так, чтобы его дядя решил, что он доставляет слишком много неприятностей, чтобы оставаться в Академии. Ни за что.
Этой ночью явился сон. Энакин знал, что это был тот же самый сон, о котором рассказывала Тахири. Но в отличие от сна Тахири, на длинном серебристом плоту сидел теперь уже Энакин. В его руке было серебристое весло, и он склонился над закругленным боротом плота, перебирая холодную зеленую воду. Она обволакивала его руки до тех пор, пока они не заледенели, но он продолжал грести.
«Куда я направляюсь?» — удивился Энакин.
Он вгляделся в исполинские деревья, которые нависали над рекой. Он распознал их местное происхождение. Это были деревья массасси, их кора отсвечивала багряно-коричневым. Но где же шторм, о котором ему рассказывала Тахири? Словно в ответ на свой вопрос, Энакин услышал раздавшееся позади громыхание. Он оглянулся за плечо и увидел массивную черную тучу, плавно плывущую по небесам прямо к нему. Он принялся грести усерднее. Нужно добраться до берега реке перед тем, как разразится буря. Его руки ныли от напряжения. Вода начала волнами ударять по плоту, а ветер практически вырывал весло из его обмерзших рук. Сон казался настолько реальным, что Энакин не мог найти себе места, изо всех сил стараясь добраться до берега. Ветер швырял его волосы на лицо, и он почти ничего не видел. Внезапно его взгляд привлек оранжевый комбинезон. В речном пороге прямо перед ним была Тахири. Она изо всех сил старалась удержать голову над волнами. В отчаянии Энакин медленно поплыл к своей подруге. Он попытался докричаться до нее ее, но за бурей он не смог расслышать даже свой собственный голос. И тут Тахири его увидела. На долю секунды льдисто-голубые глаза Энакина встретились с ее испуганными зелеными глазами. Он видел, как Тахири отчаянно старается добраться до весла, которое он ей протягивал. Вода по-прежнему доходила ей до шеи.
«Плыви» — мысленно крикнул Энакин.
Рука Тахири ухватила весло и ее пальцы стиснули его, но тут же соскользнули. Ее унесло бурной водой. Энакин заметался по плоту из стороны в сторону, стараясь разглядеть Тахири за волнами. Он потерял ее.
Затем в отдалении он услышал приглушенный звук и осознал, что это сигнал к подъему в Академии. Река перед его глазами медленно исчезла. Энакин спустился вниз по коридору в столовую. Он пока еще не был готов поговорить с Тахири о своем сне. Он не был готов признать, что его подруга возможно была права. Что, быть может, что-то притягивало их обоих к этой реке. Была это судьбы или нет, Энакин не знал. Но он точно знал, что не хочет, чтобы этот сон повторился. Он был ужасен.
— Ты выглядишь кошмарно, — воскликнула Тахири, когда Энакин сел рядом с ней за обеденный стол.
Так и было. Под его глазами залегли обширные синяки. Энакин выглядел так, словно ни чуточку не спал.
— Проблемы со сном? — спросила Тахири, запихнув в рот булочку.
Энакин не ответил. Он вперил глаза в лицо своей подруги.
— Ты все еще злишься из-за моей идеи прокатиться на плоту? — прошептала она.
Ответа не последовало.
— Ну так не стоит. В первый раз за все время, что помню, у меня прошлой ночью не было сна о реке. Может то, что я рассказала тебе об этом, разорвало какой-то круг. Теперь я свободна, — сказала она, хихикнув. — Так что не волнуйся, нам не придется удирать из Академии, и мне жаль, что я предложила такую рискованную идею.
— Нет, придется, — ответил Энакин.
Теперь настала очередь Тахири замолчать. Наконец она прошипела:
— О чем, во имя Великой банты, ты говоришь?
— Ты не видела этот сон прошлой ночью потому, что его видел я, — тихо ответил Энакин, уставившись на нетронутую еду. — Мне снилось, что я плыву по реке, и все было совсем, как ты сказала, только греб я, а тебя там не было. По крайней мере, сначала.
— И что произошло потом? — спросила Тахири, затаив дыхание.
Ей стало интересно, услышал ли Энакин страх в ее голосе.
— Ты тонула, — хладнокровно ответил Энакин. — Я пытался спасти тебя, — добавил он, — но река была слишком бурной. Извини.
Энакин повесил голову. Ему было стыдно, что он не смог спасти друга. Он знал, что это был только сон, но также он знал, что это было и нечто большее. Тахири вытаращила на него глаза. Она выглядела испуганной.
— Ты не должна идти со мной к реке, Тахири, — сказал Энакин. — Но я чувствую, что меня туда влечет, и мне кажется, я должен выяснить почему.
— Почему бы нам не поговорить об этом с твоим дядей Люком? Может, он пойдет с нами, — предложили Тахири.
— Нет! — выкрикнул Энакин. Тахири в первый раз услышала, что он говорит голосом, намного более громким, чем шепот. — Мы не можем рассказать Люку Скайуокеру. Если мы сделаем это, все будет потеряно, — зло проговорил Энакин.
— О чем ты, Энакин? — спросила Тахири.
— Не знаю, — ответил Энакин удивленно. — Но когда ты предложили поговорить с дядей Люком, я услышал в своей голове голос. Он сказал, что мы не можем ничего рассказать ему, иначе все будет потеряно.
— Что будет потеряно? — спросила Тахири.
— Я не знаю, — сказал Энакин с разочарованным видом.
