Альфред Ван Вогт - Тьма над Диамондианой
Потом ему в голову пришла другая мысль. Возможно ли, что Марриотт сам вынес Мортона из его машины? Может быть, капитан сделал это как раз за те десять минут, на которые отлучился перед отъездом? При этой догадке к Брэю вдруг вернулся его обычный оптимизм. Если Марриотт сделал это сам, это одно из тех чудесных совпадений или, вернее, одна из счастливых случайностей, о которых мечтают офицеры разведки. Как у всех офицеров, машина Брэя была оборудована огромным количеством приборов. Среди охранных систем, установленных на ней, был радиопередатчик, работающий на частоте, гипнотизирующей человека, наклонившегося над замочной скважиной в момент взлома дверцы. Передатчик был запрограммирован на передачу такому человеку нечеткого приказа.
Если Марриотт был человеком у замка, кто-то должен был помочь ему поднять бесчувственного Мортона. Многочисленные тесты уже давно показали, что загипнотизированный человек в течение этой временной путаницы в уме не может действовать один.
Помнит ли он, что произошло? Не похоже, чтобы помнил. Но, возможно, это позволит Брэю взять верх над капитаном.
Размышления лейтенанта прервали тихие голоса, зазвучавшие вокруг машины.
— Не понимаю, какая нам польза от того, что мы ушлем этих двоих с нашей планеты? — говорила Изолина Феррарис.
Один из мужчин тихо рассмеялся.
— Это только игра, мое дорогое дитя. Нам совершенно все равно, что будет с этими двумя пешками. Они ничто.
— Мы тоже скоро будем ничем, — возразила Изолина. — Тогда зачем все это? Две тени сражаются тенями мечей. Если у вас такие шутки, то… Оставьте в покое этих двоих! — приказала она, повысив голос.
— Изолина! Прошу вас, не надо!
— Вы знаете, какова моя политика: больше никаких необдуманных действий. Никаких бесполезных боев, вызванных гневом, — отозвался юный голос. — Вы сказали мне, что, вполне возможно, разведка Комиссии по Переговорам узнала, что наша мирная делегация отправилась на встречу с ирсками, готовыми заключить договор, и хочет узнать, в какой степени это может помешать выполнению ее задачи. Я потеряла на этих двоих целый вечер, а сейчас вы говорите, что они ничто!
— Речь идет не об этом, — проворчал тот же мужчина. — Мы просто хотели помочь Джимми, который посчитал, что это лучший способ избавиться от них. Они следили за ним, подозревали его.
— А я уверена, что Комиссия по Переговорам всегда знала и знает, что в ее армии есть десятки тысяч Джимми Марриоттов, которые против вывода войск Земной Федерации. И я также знаю, что все эти изменники, вместе взятые, заинтересуют ее разве что на одну-две минуты, — с глубоким презрением бросила Изолина.
Брэй был поражен верностью ее анализа, но к случаю с Марриоттом он не относился. То, что человек с такой прекрасной подготовкой и на таком низком посту пошел на контакт с руководителями диамондианских противников войны, требовало объяснения.
Самым важным было то, что эта молодая женщина, похоже, обладала большей властью, чем кто-либо представлял себе или подозревал. Она говорила как главная. Это немного пугало Брэя.
Однако сейчас первоочередным делом было доказать, что Марриотт действительно сотрудничает с повстанцами.
В этот момент Марриотт сам дал о себе знать — заговорил, не вполне сумев скрыть, как он расстроен:
— Хорошо, хорошо, пусть будет по-вашему. Я жертвую собой. Я оставлю это жалкое существо протрезвляться в моем кабинете. Но что касается полковника Мортона, то, вероятно, уже слишком поздно: он в госпитале и вряд ли пришел в себя. А я не в силах остановить машину, когда она уже запущена. Вы все согласитесь, что будет выглядеть очень смешно, если один из нас вдруг попытается остановить силы, которые сам привел в действие… Брэя я оставлю заложником до утра.
Девушка, видимо, признала свое поражение, поскольку, помолчав, неохотно пробормотала:
— Надеюсь, ваши действия против человека с таким положением, как у полковника Мортона, не возбудят подозрений. Пьеро проводит вас, а утром убедится, что лейтенант Брэй действительно свободно покинул ваш кабинет. Но, — неожиданно добавила она, — меня волнует вопрос, почему этот молодой человек сам не отвез своего начальника в госпиталь. Как вы устроили, что Мортон потерял сознание?
— Что значит «мы»? Мы совершенно ничего не сделали, — запротестовал один из мужских голосов.
Молодая женщина, должно быть, покачала головой или сделала неопределенный жест, потому что, когда она заговорила, в ее голосе чувствовалась покорность судьбе.
— Вы… Вы меня ошеломили! Я была уверена, что все это подстроил Марриотт, а оказалось, что нам нужно разгадывать тайну.
Судя по голосу, Изолина удалялась от Брэя. Несомненно, она возвращалась домой.
— Мне придется поговорить с отцом и попросить его применить к некоторым из вас, его процедуры, обостряющие ум. Как мы можем быть уверены, что это не новая техническая выдумка ирсков?
Дверь дома закрылась, и голос оборвался, словно обрезанный ножом. Через несколько секунд машина Марриотта тронулась с места.
Брэй, бесцеремонно брошенный на заднее сиденье, мог лишь плыть по течению событий и терпеливо переносить то, во что он впутался.
По дороге к военному посту Корапо он притворился, что проснулся, а когда машина въехала во двор за зданием поста, сделал вид, что окончательно опомнился.
— Вам будет лучше провести эту ночь здесь, — сказал ему капитан Марриотт с хорошо разыгранной заботливостью, как будто у его гостя был выбор.
Брэй согласился с ним: у молодого офицера были к капитану вопросы, которые звучали бы естественнее, если бы их задал вполне протрезвевший человек. А задать их станет легче, если сейчас Брэй не будет слишком протестовать.
Кроме того, в этот поздний час лейтенант не мог ничего сделать для Мортона: заговорщики из госпиталя, куда его увезли, конечно, установили там охрану, ночью еще более надежную, чем днем.
Итак, Брэй закончил этот день в удобной постели в комнате для друзей капитана Марриотта.
3
На следующее утро, входя в столовую, Брэй заметил, что капитан, видимо, не выспался: он был бледен и взгляд у него был не вполне сосредоточенный.
— Вам нездоровится? — вежливо спросил Брэй.
Лейтенант был полон надежды: он догадался, в чем причина недомогания Марриотта: это последствия вчерашнего открывания дверцы в машине.
— Нет, что вы, я в полном порядке, — заверил Марриотт и широко повел рукой. — Садитесь, лейтенант.
Брэй подчинился. Пока ирск в форме комнатного слуги — жилете с зелеными полосами — подавал завтрак, за столом не прозвучало ни слова. Марриотт несколько раз открывал рот, чтобы заговорить, но в последний момент менял решение. Пока хозяин дома не отрываясь глядел на стену, Брэй бегло осмотрел его и убедился, что Марриотт явно находится под гипнотическим воздействием.
К лейтенанту Брэю вернулся его обычный оптимизм: может быть, он найдет возможность заключить сделку, которая спасет Мортона. Брэй решил попытать счастья и уверенным естественным голосом спросил:
— Значит, все эти люди, которые были там вчера вечером, и есть знаменитые диамондианские пацифисты?
Марриотт был застигнут врасплох.
— Это люди доброй воли, самые простые люди, каких десятки миллионов на Диамондиане.
Сказав это, капитан снова впал в апатию. Брэй обдумал эти слова. Сам он ни разу не встречал «простых» диамондианцев.
— Кто эти ирски, с которыми они устанавливают контакт? Кого они представляют?
По словам Марриотта, переговоры велись с большой группой ирсков, которые объявили себя друзьями диамондианцев и, как говорили пацифисты, обещали использовать мощные силы против непримиримых ирсков. Брэй думал, что это объяснение притянуто за уши.
— Вы действительно считаете, что делегация диамондианцев сейчас находится на пути к месту переговоров с представителями ирсков? — спросил он.
Удивление и недоверчивый тон собеседника, наконец, привели в себя Марриотта.
— Разумеется, да, лейтенант, — подтвердил он резко и снисходительно. — Я же вам говорю, что это очень искренние люди, которые всерьез намерены добиваться мира. Встреча действительно должна произойти сегодня рано утром.
— Значит, она произошла, и с этой делегацией не случилось ничего плохого?
— Видите ли…
Марриотт немного помедлил, потом неохотно продолжил:
— Диамондианцы могут быть очень разными. Они очень умны, они строят прекрасные здания, они пишут лучшую во Вселенной музыку, они понимают толк в жизни и женщинах и очень талантливы, но…
— Но что?
— Никто ничего об этом не знает, — искренне признался Марриотт.
На это Брэю явно нечего было ответить. Оба офицера молча позавтракали, и лейтенант начал понимать, что скоро у него возникнет проблема. Как он должен поступить, когда вернется в свою машину и обнаружит, что Мортона в ней нет?
