Михаил Перешивкин - Хозяева леса и другие рассказы
Проползя еще пару метров, он увидел вдалеке направлявшеюся к нему фигуру. Сердце его пало в пятки.
— О как угораздило-то…
Приглядев себе уютное местечко, Александр Михайлович забрался в давным-давно остывшую воронку.
— О как угораздило-то… — Вновь повторил он и достал из-под телогрейки пистолет Андрея. — О как…
Проверив обойму, старичок начал ждать. Ожидание казалось вечностью. Начав отходить от шока, он почувствовал реальную боль. Колено казалось мелочью. Старик ощутил нестерпимую боль в ребрах, правой руке и затылочной части головы.
— О-о-о как… — Поведя рукой к голове, он не нащупал полученный им шрам в борьбе с канибалами.
«Как мне это все начинает надоедать» — Размышлял про себя Александр Михайлович. «Я со времен Второй Мировой столько не стрелял, сколько за эти дни. И ради чего это все? Ради любопытства? Предположим. А если бы мы остались у себя в лесу, то что тогда? Жили мы все эти годы, стараясь не думать о том, что происходит в мире. А теперь рискуем собой, чтобы узнать об этом. Следовательно, жили мы напрасно? К сожалению, да. И теперь ко мне идет кто-то, и я не думаю, что это друг всей моей жизни. Может стоит закончить ее, точно также как я ее прожил?» — Он взглянул на пистолет. На рукоятки была надпись, которую он не заметил в начале. «За отличную службу родине». Пистолет был старым и, скорее всего ранее он принадлежал какому-то офицеру. «Ха! За отличную службу родине! Да кажется нет больше этой родины! Проиграли войну. И я даже знаю почему. Как там раньше пелось — Я так люблю свою страну, и ненавижу государство… — правильно пели. Из-за этого зажравшегося правительства все и случилось. С жиру, небось, начали беситься. Скучно стало. Я в этом уверен. Так, не стоит тянуть резину». Александр Михайлович направил дуло себе к виску, как почувствовал жуткую вонь, а после долгожданные шаги.
— Александр Михайлович! Вот вы где. А я вас уже обыскался!
Подняв вверх глаза, он увидел Кирилла Павловича, целого и невредимого.
— А, Кирилл Павлович, я уже вас заждался, что вот решил побаловаться. Он медленно убрал пистолет от виска и засунул его обратно под телогрейку.
— Я вижу как вы без меня скучали. — Старик ехидно усмехнулся и продолжил. — Вы всегда были слабы духом, но этого я от вас не ожидал.
— Чего этого?
— Ну как, того самого, чем вы только что занимались.
— Ой, как будто пацана застукал. Помоги мне лучше, видишь, как меня угораздило — И он показал на ногу.
* * *— Через два часа уже солнце сядет, быстро летит время, не правда ли? Нам бы где-нибудь переночевать.
— Кирилл, Павлович, оглядитесь, вокруг вас стоят заброшенные дома.
— В этом вы правы, Александр Михайлович, но меня кое-что смущает. Взгляните на них. Они все обгорелые, прям как в Сидоровке. Вдруг там такие же уродцы живут? Мне бы не хотелось снова с ними повстречаться.
— Ну и что вы предлагаете? Остаться здесь?
— Нет. Вам нужна медицинская помощь. Значит нам надо найти людей. Андрей говорил, что они летели в Новосибирск, а значит, приземляться они должны были в аэропорту Северный. Значит, там их должны были встречать. Следовательно, туда нам и нужно идти.
— Вы правы. Туда нам и стоит идти.
— Так, тогда нам сперва нужно понять, где мы находимся. Вы, Александр Михайлович, оставайтесь здесь и никуда не уходите, а я схожу до того переезда, там должна быть написана улица.
Кирилл Павлович ушел, и старичок опять остался сам с собой наедине. «Этот старик спасает меня, уж который раз. Я и считать перестал. Я совсем не подумал о нем. Он бы совсем завял бы без меня. Мы же с ним еще вместе на фронт призывались. Интересно, а что бы он делал если бы я застрелился? Ушел бы обратно в лес, или пошел бы к Северному? Или… сам бы застрелился? Брр» От одной такой мысли, по его телу пробежали мурашки. «Скорее всего он бы так и поступил. Из-за меня мы чуть оба не погибли! Ох… А как это интересно он так упал с поезда, что у него нет не царапинки. В кусты что ли? Вряд ли. Если упасть с такой скорости в кусты, то они не помогут. Куда же он упал?» Оставшееся время он провел в глубоких размышлениях. Но совсем скоро он снова услышал шаги. Кирилл Павлович впрыгнул в воронку с какой-то длинной штукой в руках и начал говорить.
— Справа от нас улица Линейная значит, если пойдем прямо, выйдем на Красный проспект. По Красному проспекту доберемся до Северного. Пойдем прямо по дороге, но держаться стоит ближе к зданиям, не стоит выходить на открытую местность.
— А может стоит наоборот держаться по дальше от зданий? Вдруг там эти уродцы, вы сами говорили.
— Но если мы будем идти прямо по дороге, велика вероятность, что они нас увидят из окон.
— Логично.
— Да, и вот кстати. — Он протянул какую-то деревяшку, походивший на костыль.
— Ну вот, а я надеялся, что вы меня понесете.
— А кто нас будет прикрывать?
— А у вас осталось ружье?
— Нет, зато я только что видел милицейскую машину.
— И…
— Вот. — Кирилл Павлович вытащил из-за спины автомат. — Это, так сказать, АКС-74У. И два рожка.
— Им это очень сильно не понравится, что ты у них так нагло спер автомат, да еще с двумя обоймами.
— Я за это, как раз, меньше всего волнуюсь.
Ели выбравшись из воронки старики двинули прямо по путям, в сторону Красного проспекта. Тяжелее всего пришлось Александру Михайловичу. Ведь у того болела не толь нога. Пройдя мимо горящего здания, точнее то, что от него осталось, старики остановились, поглядели, на то, что они натворили и двинулись далее. Здания вокруг были все обгоревшие, как будто после пожара. Некоторые из них не достигали и шести метров. А некоторые были напрочь разрушены. Однако объединяло их одно — ни в одном из них не было стекол. Хромая, идя по путям, Александр Михайлович пытался вспомнить вопрос, волновавший его некоторое время назад. К сожалению он его напрочь позабыл. Дым, возникший из-за огня и перебросившейся на другое здание, казался бесконечным. Он заволок собою всю местность и чем дальше, чем гуще. Пройдя еще какое-то расстояние, Кирилл Павлович заявил, что это уже не дым от пожара, а простой туман, который бывает после дождя.
Пройдя еще пару метров, старички увидели обрушавшийся мост через железнодорожные пути.
— Видишь, Александр Михайлович, что бы было, если б ты не выпрыгнул.
— Вижу. Я бы не сломал ногу, а просто умер.
— Какие мы оптимисты. Кстати это и есть Красный проспект.
— Как, уже? — Александр Михайлович обернулся и увидел еще то самое горящее здание. — Быстро однако.
Повернув направо за угол, старики увидели скривившейся столб с буквой М и подземный вход с надписью на нем Гагаринская.
— Палыч… Так это же метро.
— Какой вы догадливый, Александр Михайлович.
— Давай зайдем?
— Зачем нам туда? Вдруг как раз там и обитают эти твари?
— Кирилл Павлович, вы не поверите. Я хоть и жил некоторое время в Новосибирске, но я не разу не ездил на метро. За год до того как мы ушли с вами в отшельничество, открыли Ленинскую линию, но я так и не набрался храбрости, спустится вниз. Да и дождь вроде собирается, надо переждать.
* * *Спускаясь вниз по ступеням, Кирилл Павлович держал автомат наготове. Когда они завернули за угол наступила полная темнота. Лишь в конце виднелся свет от входа с той стороны Красного проспекта.
— Темно. — Вдруг сквозь темноту пробился лучик света.
— А так? — В руках Кирилла Павловича был здоровый фонарь. Однако работал он уже на последних силах.
— Где это вы его взяли, Кирилл Павлович?
— Да все там же, в машине.
— А больше у вас не будет сюрпризов?
— Увы, нет.
Свет фонарика пал на различные киоски, от киоска с печатью, до киоска с пирожками. Все они были разбиты и наверное разорены. На полу лежал всякий мусор, и идти приходилось аккуратно, что бы не проткнуть ногу чем-нибудь острым. Повернув на следующем повороте пришлось опять спускаться по лестнице. Благо там были поручни и Александру Михайловичу было спускаться легче, чем на предыдущих ступенях. И наконец спустившись, они увидели станцию. В свете фонаря она вся блестела и переливалась.
— Что это? Мрамор?
— Скорее всего.
Вдоль всей платформы стояли колонны, сделанные из метала, или по крайне мере обшиты им. На полу приблизительно было столько же мусора, сколько и в вестибюле станции. Но больше всего удивил потолок. Он кажется был окрашен в синий цвет, но удивило не это, а то, что с него свисали металлические трубы, а те что сохранили задумку архитекторов, создавали иллюзию трехмерного пространства.
— Ну что? Посмотрел? Можем идти?
— Да подожди ты. Куда ты торопишься?
— Я же говорю, вдруг здесь уродцы эти?
— Посвети фонарем. Видишь? Нет тут никого.
— Все равно пошли.
