Николай Батин - Атака
Глава четвертая
— Как прошли испытания? — Грей Гаргаван с интересом ожидал ответа, расположившись в кресле рубки «Стремительного», новейшего экспериментального корабля Дальразведки. — Вы быстро управились.
— На удивление. Вилор Кон действительно гений, причем не только в физике, но и в умении подбирать людей. В его команде все только «супер». Профессионалы наивысшего класса. Все узлы и системы продуманы до мелочей, учтен опыт эксплуатации всех предыдущих моделей. Поэтому при испытаниях и проблем почти не было. Не машина, а сказка.
— Уже успели влюбиться?
— В нее невозможно не влюбиться. Смотрите. — Несколько минут Алексей коротко и сжато давал пояснительные характеристики по конструктивным особенностям корабля, и по мере его рассказа глаза бывшего косморазведчика разгорались неподдельным восторгом.
— Я, конечно, читал краткую справку, выжимку из тех. паспорта. Но в вашем изложении все это выглядит гораздо интереснее. Что показала мерная линия?
— Два парсека в секунду при нагрузке двигателя 110%. Плюс по теории еще процентов двадцать — аварийный запас прочности.
— Здорово. На 25% процентов выше заявленных в тех. задании. Вооружение проверили в полном объеме?
— Да. Две новейшие скорострельные аннигиляционные пушки мощностью гигатонна на заряд плюс всякая мелочевка вспомогательного назначения: лазеры, электромагнитные автоматы, парализующие лучи и прочее. Все функционирует в наилучшем виде.
— Нужно срочно заказать еще хотя бы пяток таких машин. Думаю, разрешение дадут. Подготовьте заключение об испытаниях. И не стесняйтесь на восторженные характеристики. Это мне поможет там. — Грей Гаргаван показал пальцем вверх, и Алексей подумал о постоянстве бюрократических привычек под солнцами всех миров.
— Я так понимаю, все остальное вами проверено тщательно, и акт приемки подписан с полным сознанием дела?
— Обижаете, командир. Мне на этом корабле летать.
Грей Гаргаван еще раз окинул взглядом пульт управления.
— Эх, и зачем я подался в бюрократы? — За полушутливой фразой начальника косморазведки явственно прозвучала тоска.
Алексей секунду помолчал.
— Машина открывает совершенно новые перспективы. До ближайших галактик — недели, ну, месяцы пути. Вполне приемлемый для пилота срок.
— Будем думать. С машиной освоились полностью?
— Да.
— Что ж, тогда готовтесь к первому заданию. Старт через неделю.
— Куда?
— В тринадцатый сектор.
— Только не тринадцатый.
— Это почему же?
— Плохая примета.
— Ты это серьезно?
— Нет, конечно. Но мне будет спокойнее, если в первом задании цифра «тринадцать» не будет присутствовать. Моряки — народ суеверный. А я ведь как-никак Морской Волк.
— Гм… Ну ладно. Тогда одиннадцатый сектор. Устраивает?
— Вполне.
Глава пятая
Грей Гаргаван выполнил просьбу Алексея. «Стремительный» шел в свободный поиск, имея стандартную задачу ознакомительного исследования и картографирования конкретного участка космического пространства, где еще не бывали корабли Содружества. Этот сектор пространства просматривался с Земли как созвездие Ориона.
До района поиска было около двух тысяч парсек — совсем немного для возможностей нового корабля. Но Алексей не спешил. Он шел со скоростью, с какой обычно ходили поисковики Дальразведки — около 0,01 светового года в секунду, и до цели в таком режиме ему нужно было добираться около восьми суток.
Он проводил в пилотском кресле почти все время, сливаясь с кораблем и наслаждаясь великолепием распахнувшегося перед ним звездного неба. И размышлял.
Еще в период учебы он тщательно изучил историю космической экспансии Содружества. Особое внимание он уделял случаям исчезновения или гибели космических разведчиков. Огромные массивы информации были профильтрованы им, пропущены через аналитическое сито собственного капитанского опыта и осмыслены. Постепенно у него выработалась собственная позиция по фактам этих исчезновений и аварий, не всегда совпадающая с заключениями экспертов. Видимо, сыграл свою роль и свежий, незашореный взгляд со стороны плюс немалый опыт решения нестандартных задач и преодоления экстремальных ситуаций. Картина складывалась следующая.
Последние несколько миллионов лет этот район галактики контролировали Предтечи. Именно они рассеяли генетический материал Homo Sapiens на сотнях миров, включая Легу и Землю. О них самих и их технологиях было практически ничего не известно. Около миллиона лет назад они исчезли, но вызванные их экспериментами направленные мутации делали свое дело. Так в свое время на свет появились народы Содружества и кроманьонский человек на Земле. В археологических пластах моложе миллиона лет следы присутствия Предтеч не отмечались ни на одной из планет. Оставалось загадкой, куда и почему они ушли. Район, заселенный «потомками» Предтеч, еще не был полностью оконтурен, однако исследованные границы его составляли на момент около полумиллиарда кубических парсек. Если представить этот объем в виде куба, то из восьми его граней на момент отлета «Стремительного» кораблями Дальразведки были «нащупаны» только три смежных. За их границами человекоподобные формы жизни уже не встречались.
Исчезновение звездолетов Дальразведки и происходили, как правило, за пределами этих границ. Причины назывались разные, но все они обычно не были подкреплены стопроцентно установленными фактами. Поисковые экспедиции или возвращались ни с чем, или не возвращались вовсе. В таких случаях район объявлялся запретным, и на нем на неопределенное время ставили крест.
Алексей часами прокручивал на экране объемную карту участка галактики, в которую входили Лега, Земля, восемь планет Содружества и несколько десятков планет, еще не вошедших в него, но населенных потомками Предтеч. Он изучал ее в разных масштабах и под всевозможными ракурсами. Зеленый ареал обитания людей, розовые точки районов гибели звездолетов и бордовые — запретных районов. Особенно сгущались розовые и бордовые точки в районе, наблюдаемом с Земли как созвездие Малой Медведицы, через которую проходит условная земная ось.
Эксперты, занимавшиеся изучением причин аварий, не могли не отметить факта сгущения аварийности звездолетов вокруг определенных точек пространства. Однако упоминали они об этом обычно весьма глухо и неохотно, ибо как-либо объяснить это были не в состоянии. Самым примечательным фактом было то, что н и к т о из экипажей пропавших исследовательских и спасательных кораблей ни разу не сделал хотя бы попытки сообщить о причинах происходящего. А ведь таких случаев за многовековую историю космической экспансии Содружества насчитывалось уже около сотни.
Особое внимание Алексей уделил начальному периоду космических исследований леган, когда после первых исчезновений тогдашнее руководство Дальразведки посылало на поиски все новые и новые, более многочисленные и лучше подготовленные экспедиции. Они или возвращались ни с чем в полном составе, или также в полном составе исчезали. Собственно, после огромных потерь тех первых экспедиций и была введена практика запретрайонов.
Алексей дотошно изучал тактику действий командиров тех экспедиций, как вернувшихся, так и пропавших, и по мере продвижения этой работы у него появлялось все больше вопросов, на которые не было ответов в отчетах.
Нынешний его курс пролегал в направлении, где розовые точки почти отсутствовали, а бордовых не было вовсе. Его предшественники продвигались в этом направлении без особых проблем, планомерно расширяя известные границы зоны расселения людей. Населенные планеты встречались нечасто, и каждое открытие подобного рода было событием.
Шли дни. Алексей упорно продолжал вживаться в новую для себя роль, отлично зная по опыту, что лишь полная самоотдача в работе могла обеспечить успех. Он теперь представлял себе объемную карту в мельчайших деталях и мог по памяти провести корабль на безопасном расстоянии от наиболее крупных навигационных опасностей в виде черных дыр, полевых облаков и зон гравитационных аномалий. Он даже помнил наизусть трехкомпонентные параметры пространственных курсов основных маршрутов. Все это когда-нибудь могло пригодиться, как и ежедневные тренировки в ручном управлении «Стремительным».
Пока же управление звездолетом сводилось к наведению курсора на пространственном планшете в нужную точку пространства и нажатию клавиши «ввод». Скорость задавалась на пульте с помощью табло наполнения или голосом. Перегрузки практически отсутствовали и лишь слегка обозначались для облегчения восприятия управления — гравитационные компенсаторы работали надежно.
На седьмые сутки полета Алексей подошел к границе известного космоса и пересек ее. Теперь он удвоил осторожность.
