KnigaRead.com/

Леонид Сурженко - Темень

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Леонид Сурженко, "Темень" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

- Не, я пас. Лучше на бережке постою, - гаркнул я в ответ.

Санька тут же поднял голову и улыбнулся – по-старому, по-настоящему, впервые с тех пор, как мы выехали со двора. Больно мне нравилась эта его улыбочка – такая медленная, плавная, как будто месяц выползает из-за тучки. Только улыбался Санька теперь редко. Хотя, может быть, я его просто редко вижу.

Сашка наклонился ко мне и тихо спросил:

- Петь, а чего он тебя Птицей называет?

- Ну, Петя – Птица… Рифмуется. Да он сам – Босой.

Сашка поднял брови:

- Почему – Босой?

- Да потому что ничего делать не хочет, когда его попросят. Отмазка у него всегда есть – «куда я босой полезу»?

Санька улыбнулся, но как-то невесело.

- Плавать пойдём? – тихонько спросил я у него.

Санька с сомнением посмотрел на зелёную мутную воду, на решительного Ваську, который уже бороздил просторы Болота, и замялся в нерешительности. Я знал, что узнай мама про Сашкино купание, и ему не поздоровится.

- Пит, а может, мы с тобой в кораблики поиграем, хорошо? – как-то тихо сказал Санька, и сердце моё почуяло неладное. Нехорошее что-то в душу закралось, предчувствие беды, что ли… И ещё – вроде как что-то давнее, забытое уже. Давно мы с ним кораблики вот так не пускали.

Санькино лицо просветлело:

- Добро, Шах. Счас организуем. С боем или пусть плывут?

Личико Сашкино просветлело, и у меня отлегло от сердца. Ерунда всё. Всё нормально…

Минут через пятнадцать первые корабли поплыли по зелёной воде. Один из них олицетворял Санькин флот, второй – мой. Мы отпустили их – пусть плывут. Красиво же – парусники на воде…

Васька плавал где-то вне нашей видимости, а мы, благополучно проводив оба корвета, уселись отдыхать на тёплый песок. Я болтал о чём-то, вырезая новый кораблик, а Санька сидел совсем близко, и когда он наклонялся ко мне, я ощущал тепло его лица. А потом я как-то увлёкся, колупая дырку для мачты, и не усёк вовсе, как это получилось, - только светлая Сашкина головка лежала у меня на плече, а ручка его, такая ещё маленькая, смешная такая ручка, тут же, рядом на мне лежит, и весь он – Санька, прижался ко мне и сидит тихо-тихо… Я повернулся тогда – неосторожно как то, - не сразу, говорю, я усёк всё это, а как усёк – всё, поздно было: поднял Санька голову, и рука его спала с плеча моего. И отвернулся он сразу в сторону. И так, знаешь ли, больно мне стало, ком прямо к горлу подкатил… Руки сами потянулись обнять его. Да не обнял… Не знаю, чего! Может, Босого застеснялся. Может, Санька самого. Не обнял.

- Смотри, Пит, - наши кораблики вернулись, - вдруг оживился Санька. И, правда: наши корветы возвращались, подгоняемые лёгким ветерком. Санькин кораблик попал в водоворот, и теперь с трудом удерживался на плаву – когда его разворачивало против ветра, он кренился к самой воде. Однако ветерок здесь был и спасителем: с каждым разворотом кораблик немного отводило от центра воронки, с каждым мгновением кораблик получал больше шансов на спасение… Санька следил за этой борьбой стихий с такой сосредоточенностью, что казалось, в этом кораблике заключена его жизнь.

- Выплывет… Выплывет же… - застывшими губами шептал Санька, и вдруг меня снова охватило дрянное предчувствие.

Наверное, он выплыл бы. Ветерок уже почти вырвал кораблик из гиблого кольца крутящейся воды, но вдруг, вспенив зелёную воду, откуда не возьмись, вынырнул Босой, и оба наших кораблика тут же кувыркнулись кверху пузом. Бумажные паруса исчезли под водой.

Санька как-то сразу обмяк, будто кости из него вынули.

- Хана твоему флоту, да, малый? – весело ржал Босой, стряхивая капли воды смешными дрыжками. Но Саньке было не до смеха. На секунду что-то вскипело во мне, и я чуть было не врезал Ваське по роже. Однако тут же остановил себя: врезать – большого ума не надо. Ни мне, не Саньке это не поможет. А лишние проблемы мне ни к чему.

- Может, поедем уже, Пит? – грустно как-то сказал Санёк, не поднимая глаз. Ох, и гадко же мне стало, прям хоть вой.

- Лады, Шах. Тогда я за мотором. Подождёшь здесь, хорошо?

Санька пожал плечами. Я направился к сосне, у которой оставил мотоцикл. Настроение было поганым. Плохо как-то закончилась наша поездочка. Не так, как хотелось бы.

Зверь никак не хотел заводиться, как будто чувствуя мою злость. То ли карбюраторы перелил, то ли искра пропала, да не заводился он никак. Пришлось свечи выкручивать, а это время. Притом, что жгло мне душу нехорошее предчувствие. Что-то не хотелось мне Саньку с Босым оставлять. А тот уже на берег выполз и о чём-то гутарил с Санькой. Совсем мне это не нравилось, и я торопился. Металлическая головка плясала по рёбрам цилиндров, ронялась и соскальзывала, и времени я потерял порядком, прежде чем продул свечи. Впрочем, на этот раз старик завёлся аккуратно, видимо, чувствуя, что дальше играть со мной опасно. Греться я ему опять не дал, а сразу запрыгнул в седло и поддал газку.

Босой лежал там же, где и выбрался из воды, отсвечивая голой жопой, а вот Саньки при нём не было. Я тормознул возле самого Васьки. Тот только подтянул ногу да скосил глаза на переднее колесо.

- А Санька где?

Босой повернулся ко мне:

- Малой? Черт его знает. Лазит где-то…

Я обернулся по сторонам. Саньки нигде не было. Чувствовало же сердце: не оставляй… Не поделил он что-то с Босым.

- Ты чего ему сказал? – резко спросил я, сползая с седла.

- Что я ему сказал? – окрысился Васька. – Псих твой малый. Стукнуло что-то в голову – и смылся. Что я ему, сторож?

Я быстро соображал: в деревню он не мог убежать, не близкий это путь. Да и мимо меня не прошёл бы: тут с Болота одна эта тропка и есть. На берегу его тоже не видно, да не воду же он полез! Босой, конечно, козёл, но утопиться Саньке не позволил бы. Я уже собрался двинуться в объезд, когда Босой вдруг поднял руку:

- Да вон твой малый!

Я бросил взгляд туда, куда указывал Босой. Направление мне сразу не понравилось: место там было нехорошее. Звали мы его «Корчи». Омуты там – дай Бог, и берег постоянно обваливается. Вместе с ним и деревья тонут, да и гниют там, в глубине, корнями кверху. Попадёшь туда – считай, покойник. На берег не выбраться, слишком круто. Дна нет. Барахтайся, пока тебя корч на дно не утащит…

Саньку я заметил не сразу. А как заметил, сразу врубил передачу и вывернул от воды. Домчаться до него за полминуты домчусь, только не поехал бы он вниз вместе с берегом… Сердце опять начало бешеную пляску.

Санька сидел на берегу. Его беленькая маечка светилась издали. Санька сидел, обняв колени руками, положив на них голову. Заслышав шум мотора, он даже не обернулся. Я бросил МТ прямо на землю и направился к Саньке. Осторожно положил руку на плечо. Санька вздрогнул, и эта дрожь отозвалась в моём сердце горячим уколом.

- Сашка… Что случилось? – неловко спросил я. Но что я мог сказать ещё?

Ответом мне стали нежданные рыдания, потрясшие хрупкое Санькино тело. Я растерялся. Наших деревенских малышей я и успокаивать бы не стал, - реви себе на здоровье. Но Санька, это был Санька… Я присел рядом, рискую каждую секунду обвалить коварный обрыв, и осторожно обнял его за плечи. Санька вдруг сжался от моего прикосновения, и я вдруг отчётливо почувствовал, что рядом со мной сидит совершенно чужой малыш, о котором я ничего не знаю. Моя рука сама сползла с его плеча, и я просто сидел рядом, совершенно не готовый к такому повороту дел. Мне было всего лишь шестнадцать лет…

Рыдания стали тише. Светлая Санькина головка поднялась выше, оторвавшись от ладошек, и я увидел мокрые усталые Санькины глаза, - такие знакомые, милые, мягкие Санькины глаза, серый аквамарин. Сейчас они смотрели вниз, в омут, окружённый чёрными кривыми лапами затопленных корней. Высокий берег круто обрывался прямо в омут этот, и зелёная вода Болота казалась здесь просто чёрной. Мёртвой водой…

- Тут Витька утонул, да? – еле слышно прошептал Санька.

- Тут… - беззвучно ответил я.

Санька промолчал. Я видел – он собирается с силами. И, кажется, я знал, что он хочет спросить.

- Вася сказал, что ты тоже видел, как Витька тонул… Да?

Так вот о чём Босой с пацаном моим говорил… Ну, поговорю я с ним попозже. Что б знал, паскуда, где можно рот открывать, где – нельзя. Я отвернулся и неохотно ответил:

- Да, Санёк. Я за палкой побежал, чтобы его вытащить. По другому тут нельзя. Если в воду прыгнуть, двое утонут. Из Корчей никто ещё не выбирался. Когда мы с палкой прибежали, Витька утоп уже.

Санька молчал. Его потемневшие вдруг глаза с ужасом застыли на одной точке, - где мрачный водоворот закручивал чёрную воду озера. Воронка то распадалась, то возникала на новом месте, и мертвящий танец этот зачаровывал, наполняя душу холодным ужасом.

- Витька… Там ещё? – сглотнув слюну, выдавил Санька.

- Нет, Саш. Его потом нашли, - всплыл. Ладно, давай, поехали…

Санька нехотя поднялся. Я думал, что он направится к мотоциклу, но он сделал несколько осторожных шагов и наклонился прямо над обрывом, заглянув прямо в чёрный глаз омута. Острая тревога кольнула моё сердце, и я быстро шагнул к нему. Санька мигом обернулся, взглянул мне в глаза…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*