Павел Корнев - Дивизионный комиссар
— Решай!
Усатый скривился, будто откусил лимон, и выдавил из себя:
— Пусть остается Сол.
— Поздно! — осклабился Коган. — Все, я пошел!
— Нет, не поздно, — заявил я. Спровоцировать войну банд? Да еще перед выборами мэра? Вот уж даром не надо!
— Это мое дело! — возразил Коган.
— Стоило подумать об этом прежде, чем звать меня. Нет?
— Но…
— Хватит! — отрезал я и повернулся к усатому. — Говори, кто и когда должен вломиться в казино. Только учти — если их перехватят заранее, предъявят разве что обвинение в хранении оружия. Иначе сядут надолго. И это в лучшем случае — штурмовой дивизион обычно сначала стреляет, а уже потом просит бросить оружие и выходить с поднятыми руками.
— Подъедут перед самым закрытием. Фургон прачечной «Росинка».
— Ну, вы тут пообщайтесь пока, а мне пора. Увидимся, Сол.
И, прикоснувшись пальцами к полам шляпы, я отправился на парковку. Там остановился перед шикарным автомобилем подручных Саливана, достал нож и с силой засадил его в покрышку. Раздался едва слышный хлопок, зашумел выходящий из проткнутой камеры воздух, и машина слегка завалилась набок. Немного поколебавшись, я все же перешел к родстеру Когана и повторил эту нехитрую процедуру и с ним.
Не то чтобы я совсем уж не доверял Солу, просто в таких делах лучше немного перестраховаться. Загорится ему поднять авторитет, собственными силами решив проблему, и что — трупы с улиц потом убирать? Вот уж не надо такого счастья…
Когда я забрался на заднее сиденье патрульной машины, на меня никто и не взглянул. Ни инспектор Крамер, ни парнишка за рулем, ни даже потеснившийся сержант Фольг.
Долговязый сержант отрешенно откинулся на спинку сиденья; его макушка почти упиралась в потолок, а снятая с головы фуражка лежала на коленях поверх штуцера, направленного стволами в противоположную дверь. Обычно при взгляде на него люди сначала ловили себя на мысли: «С этим парнем что-то не так» — и только потом обращали внимание на неприятно-серый оттенок кожи и неестественную для живого человека неподвижность.
И действительно — Фольг не был «живым» в полном понимании этого слова; он был тронутым. Поразившая сержанта в давней перестрелке сущность не убила его, а лишь слегка изменила; вероятность такого исхода не превышала одного шанса на тысячу, но Фольг оказался счастливчиком. Правда, везение его скорее заключалось не в том, что он избежал поездки в крематорий, а в том, что сохранил прежнюю работу. И вот уже за это ему следовало благодарить не слепую усмешку судьбы, а инспектора Крамера.
Он и благодарил. Цепной пес, ага…
— На казино «Колесо Фортуны», — произнес я, расстегивая плащ, — сразу перед закрытием будет совершен налет. Вам нужен фургон прачечной «Росинка».
— Нам? — с неприкрытым сарказмом поинтересовался Петр Крамер и поправил шляпу, на миг открыв моему взгляду рану, оставленную давным-давно угодившей в его затылок сущностью. Сержант Фольг был не единственным тронутым в этом автомобиле.
Прикрыв рот ладонью, я зевнул и уточнил:
— А вы против?
Инспектор на миг задумался, потом покачал головой:
— Нет, не против. — И поинтересовался: — Кого ждать?
— Боевиков Саливана.
— Поехали, — скомандовал Петр, и сидевший за рулем парень легко пробудил дремавшую в двигателе сущность. Патрульный автомобиль плавно тронулся с места и, разбрызгивая грязную воду из луж, покатил по ночным улицам.
Я на всякий случай ухватился за ручку над головой, но водитель уверенно вписывал машину в повороты и ни разу не дал повода для беспокойства.
— Виктор, как думаешь — дело серьезное? Стоит привлекать штурмовой дивизион? — спросил Крамер некоторое время спустя.
— Я бы привлек.
— Понятно. — Петр надолго замолчал, а когда темные громады офисных зданий остались позади и вокруг замелькали неоновые витрины развлекательных заведений, уточнил: — Тебя где высадить?
— У казино.
— Хорошо. — Он с силой прикусил зубами кончик сигары и за всю поездку не произнес больше ни слова.
Я тоже. Все так же молча выбрался из остановившегося перед казино автомобиля и отправился прямиком в бар.
— Содовой и самую капельку виски, — попросил бармена, но тот, как обычно, переврал запрошенную пропорцию с точностью до наоборот.
Ладно, сойдет.
Встав со стаканом в руке у балюстрады, я оглядел с высоты второго этажа игровой зал, не заметил ничего подозрительного и занял столик у окна. На улице вновь начал моросить дождь, курившие перед центральным входом таксисты разбрелись по автомобилям, мимо медленно прокатила патрульная машина.
Все как обычно, все как всегда. Надеюсь, так оно и останется.
Сол Коган прикатил часа через полтора. Недобро глянув на меня, он уселся напротив и махнул рукой официанту:
— Виски! — а когда перед ним выставили тумблер с налитым на пару пальцев напитком соломенного цвета, нахмурился и скомандовал: — Бутылку, лед и что-нибудь горячего на стол. Живо!
— И содовой принесите! — добавил я.
— С тебя новая камера и ремонт покрышки, — заявил Коган.
— Запиши на мой счет.
— Знаешь, Виктор, вот без этого вполне можно было обойтись! — поморщился Сол и распечатал бутылку выдержанного виски. — Взяли их уже?
— Без понятия, — пожал я плечами. — Теперь это не моя головная боль.
— Надеюсь, и не моя, — хмыкнул Коган, вновь наполняя стаканы. Предупредительный официант тут же подхватил сифон и долил мне содовой. — Свободен, — отпустил его Сол. — Свободен, свободен! — повторил он. — Дальше сами.
— Не волнуйся, — зевнул я, прикрыв рот ладонью. — Крамер все сделает в лучшем виде.
— Очень на это надеюсь.
— За тобой должок.
— Сочтемся.
Мы выпили, почти сразу принесли горячее, и на какое-то время стало не до разговоров. А когда только-только обсудили последние новости, бутылка подошла к концу, и я поднялся из-за стола.
— Увидимся, Сол.
— Может, продолжим в номере? — традиционно предложил гангстер. — Вызову девочек, а?
— Не стоит, — столь же традиционно отказался я.
— Тогда провожу.
Мы спустились на первый этаж, и тут у игровых столов послышался какой-то шум.
— Что за дела? — всполошился Сол.
Я перехватил его метнувшуюся под полу пиджака руку, стиснул мускулистое запястье и потребовал:
— Спокойней!
И точно — это был не налет, просто охрана выдворяла из игрового зала какого-то дебошира.
— Виктор! — завопил вдруг тот. — Виктор, скажи им!
— Знаешь его? — удивился Коган.
— Знаю, — подтвердил я и попросил охранников: — Будьте добры, отпустите.
— Уберите руки! — потребовал Карл Верст, поправил очки в тонкой золоченой оправе и заюлил: — Виктор, произошло какое-то нелепое недоразумение…
— Никакого недоразумения, — присоединился к нам начальник охраны. — Этот человек находится в черном списке комиссии по надзору за азартными играми. Ему запрещено здесь играть.
— Как и в любых других заведениях, — добавил Коган.
— Но это простые формальности!
— Из-за этих формальностей у нас могут отозвать лицензию.
— Да никто не обращает внимания на такую ерунду! — всплеснул руками Карл. — Послушай, Виктор, у меня были определенные проблемы с комиссией, но они остались в прошлом!
— Давай-ка поднимемся в бар, — предложил я, не желая вести разговор на всеобщем обозрении.
Мы вернулись на второй этаж, и Коган сразу потребовал три порции виски. Я тяжело вздохнул, но от выпивки отказываться не стал. Пара лишних глотков теперь уже точно не повредит.
— Виктор, — вновь начал нудить Верст, — ты же знаешь, я не могу без карт…
— Слушай, Карл, я еще мог понять, когда ты сломал нос крупье! Погорячился, с кем не бывает. Но в прошлый раз ты влетел на семь тысяч, и мне пришлось договариваться с казино о внесудебном соглашении. Тогда было чертовски непросто убедить их пойти на мировую! — Я глотнул неразбавленного виски и уставился на Карла. — Ты понимаешь, что реально мог загреметь на каторгу?
— Виктор, сейчас все не так! Я работаю в предвыборном штабе Ланфорда, деньги больше не проблема! Вот, смотри! — И Верст раскрыл бумажник, набитый крупными купюрами. — Деньги есть! Ты же знаешь — без карт я просто слечу с катушек! Я уже подал документы в комиссию по играм, но эти бюрократы все никак не исключат меня из черного списка!
— Я его в зал не пущу, — твердо заявил Сол Коган. — Виктор, хватит одного доноса…
— Да послушайте! — взмолился Карл. — По всем опросам выходит, что Ланфорд на выборах даст мэру под зад. Разве вам не нужен хороший друг в мэрии? В долгу ведь не останусь! Виктор, ну пожалуйста…
— За что ты отвечаешь в предвыборном штабе? — задумчиво уставился я на Верста.
— Работаю с профсоюзами, занимаюсь социальной политикой. Ты же знаешь, мы делаем ставку на пролетариат!
