Сурен Цормудян - Странник
Многие и очень многие желали иметь такую карту, где во всех подробностях было видно, что ждет их на той или иной станции, в том или ином тоннеле. К Казимиру порой приходили делегации от различных группировок, диггеров, охотников и сталкеров. Он продавал копии своей карты, тем и жил. Благо в среде сталкеров и охотников у него был большой авторитет, что позволяло старику своевременно узнавать от них о тех или иных изменениях в геополитике подземного мира или возникающих угрозах. И конечно, вносить поправки.
— Вот посмотри, — сказал он деловито, развернув карту. — Мы вообще когда последний раз Нагатинскую проверяли? Глухой кордон стоит, и все. А что, если она опять населена?
— Это кем? — Сергей скептически усмехнулся. — Кто ее мог заселить? Разве не через нас они должны были туда пройти?
— Не обязательно. Могли с Автозаводской, через Каширскую, Варшавскую, Нахимовский проспект.
— Ну вряд ли… С Автозаводской, вот тут, пути на поверхность выходят. — Сергей ткнул пальцем в карту.
— И что? Неужто невозможно пройти этот участок?
— А смысл? Не проще через нас? Мы же не красные, договориться можно.
— А если причины были?
— Да какие там причины? — отмахнулся Бум.
— Ну хорошо, упрямый ты наш. Откуда тогда детский плач?
— Да черт его знает. Мало ли откуда. Я вот давеча видел, как скелет в костюме и шлеме встал и пошел.
Казимир засмеялся.
— Это глюки, Серег. В полнолуние бывает.
— Но я же видел.
— Глюки, на то они и глюки…
— Ай, ладно! — Бум досадливо махнул рукой. — Давай схаваем чего-нибудь, а? На пустой желудок трындеть как-то не с руки. А за едой разговор самый тот.
Казимир снова засмеялся. На сей раз тихо и по-доброму.
— Хорошо, Сережа. Пойдем ко мне, покормлю. И чаем напою, кстати.
— Чаем? — удивился Маломальский.
— Именно. Вчера челноки приходили, чай с ВДНХ приволокли.
— Ого! Не ближний свет. Дорогое удовольствие. Неужто и вправду угостишь?
— А когда я для тебя чего жалел? — с укором в голосе покачал головой старик. — К тому же мои карты пока еще кое-чего стоят. Особливо для барыг этих, челноков. — И он, развернувшись, принялся крутить колеса своего кресла, двигаясь на выход.
* * *Палатка Казимира была рядом. На нейтральной полосе был сооружен столик, за которым в праздный день они любили посидеть за чарочкой или просто трапезничать вместе, наблюдая за жизнью на станции и ведя беседы. Сергей любил и уважал этого старика, и не было для него ничего теплее таких вот посиделок в промежутках между путешествиями по метро и выходами на поверхность.
Маломальский выволок свой рюкзак, чтобы Казимир между делом мог осмотреть его трофеи. А отражали трофеи Бумажника его извечную страсть к книгам и чтению. Маломальский был одним из немногих сталкеров, которые охотились исключительно за печатным словом, за бумагой, за что и прозвище свое получил — ничего общего с кошельком его оно не имело. Оружие, одежду, посуду и прочее бытовое барахло он захватывал лишь попутно. Обычно сталкеры искали книги по контракту с Полисом — тамошняя администрация хорошо за них платила. Но Сергей Маломальский добывал книги прежде всего для себя.
Сейчас он, вальяжно развалясь на скрипучем стуле, неторопливо жевал какие-то корнеплоды и попивал горячий отвар из той выращенной на ВДНХ дряни, что так ценилась во всем метро. То и дело кто-то из прохожих бросал на сталкера заинтересованный взгляд, махал рукой. Некоторые, похоже, вообще приперлись исключительно чтобы лично убедиться в его возвращении. Сергей учтиво кивал и ласково улыбался им. Казимир, как это обычно бывало, с интересом рылся у него в рюкзаке.
— Ты и мыло добыл? Вот это молодец!
— Возьми себе два куска.
— Да ну, брось ты.
— Возьми, возьми. Специально для тебя и тащил. А вообще все забери. Сопрут ведь, пока меня не будет.
— А ты куда собрался? — Старик поднял на него свои неправдоподобно светлые глаза.
— В Полис пойду, книги понесу на продажу. Поиздержался я в свой последний выход. Парочку оставлю себе почитать, а остальное сдам.
— Зачем самому идти? Отправь через челноков, они еще здесь. Завтра обратно по станциям пойдут.
Сергей поморщился:
— Будто не знаешь, как они обдирают. Рисковать сами не любят, наверх не полезут, а маслят зашибить случая не упустят. Зло берет!
— Ну ладно, поглядим, что ты там для любителей чтива набрал. — Казимир извлек первую книгу. — Букварь?
— Ну да. А что? Детей ведь надо учить.
— Согласен, — хмыкнул старик и раскрыл книгу. — Только вот посмотри. Буква «А». И арбуз нарисован. Сколько времени надо убить, чтобы объяснить детям, что такое арбуз. А?
— Ну, это не моя забота, — отмахнулся Сергей. — Пусть заменят Арбуз на Ад. Или там… Александровский сад. Арбатская. Алексеевская.
— Или вот «Б», береза, — продолжал старик. — По-твоему, дети знают, что такое береза?
— Боль. Баррикадная. Беда. Библиотека имени Ленина. Боровицкая.
— Ловко выкрутился, — засмеялся Казимир и, отложив букварь, извлек следующую книгу. — Ох ты!
— Чего там? — Маломальский приподнялся на стуле, заглядывая в мешок.
— Ты сам не знаешь, что приволок?
— Темно было. И что там?
— «Майн кампф». Вот ее ты не в Полис продавай, а отнеси в Четвертый рейх. Они тебе за это кучу маслят отвалят. Соответственно на кучу патронов у фашистов станет меньше, что хорошо в принципе.
— Это которую Гитлер написал?
— Угу, — кивнул старик.
— Она на русском языке, что ли? — удивился Маломальский, раскрыв книгу.
— Ну да. А что тут странного?
— Кому взбрело в голову издавать ее в стране, которую он хотел уничтожить?
— Ну, родились же в этой стране люди, которые вскидывают руку и кричат «Хайль Гитлер!». Чему ты удивляешься после этого?
— Все равно странно.
— Так, ладно. Что там дальше? «Занимательная физика». Нужная штука. «Ремонт автомобиля своими силами». Экхм… Надо постараться, чтобы найти заинтересованного в такой литературе. «Фотошоп» для «чайников». Вообще никому не нужна нынче. Ремарк. Классика — это хорошо. Только тоскливо читать про былой мир. Дюма. Лукьяненко. Стругацкие. Донцова. Донцова. Донцова. Опять Донцова. Сколько их тут? Серега, за Донцову едва ли навар хороший будет.
— Хреново без фонаря, — покачал головой Бум. — На ощупь брал. А насчет майн кайфа, это ты мне толковую идею подкинул. Прямиком нацикам предложу.
— Дерзай! — Казимир улыбнулся и отпил чая. — А вообще жаль, что ты сейчас уходишь. Тут администрация наша рейд хочет организовать разведывательный. Ты бы пригодился, с твоим-то опытом…
— Да? И куда рейд?
— Рядом. На станцию Нагатинская.
— Тю! Я-то думал, на поверхность. Ты же знаешь, не люблю я рейды по метро. Не то, что меня заводит. Тут мое чутье дремлет, все-таки свой мир. Вот когда на поверхность выхожу — другое дело. Весь организм мобилизуется, шестое чувство включается, удача со мной. Потому что знаю: ЧУЖОЙ это мир. Нечисти принадлежит. В метро такого нет. Скучно.
— Думаешь, в метро нет нечисти? — прищурился старик.
— Да брось! Чего тут? Крысы и только. Если и встречаешь нечисть, то в человеческом обличье.
— А черные? — Казимир многозначительно посмотрел на своего молодого друга.
— Ой, — Сергей поморщился и махнул рукой, — перестань, а? Неужто ты тоже веришь в эти байки?
— Да как сказать… Поначалу, конечно, скептически относился, но недавно с Хантером виделся. Он аккурат после твоего ухода на поверхность заявился. Привет тебе, кстати, передавал.
— Ну, спасибо. И что Хантер?
— А то. Говорит, что угроза это реальная и нешуточная. Он как раз на ВДНХ отправился, разобраться в деталях.
Сергей тихо засмеялся:
— А знаешь, Казимирыч, что я тебе скажу? Твои черные — это просто политика и экономика.
— В каком смысле?
— Да в прямом. Ты слышал, что ВДНХ ведет тайные переговоры с Алексеевской и Рижской? Хочет их прибрать под свою власть, понимаешь? А тут — угроза жутких черных. Чем не повод?
— Что же это за тайные переговоры, если ты о них знаешь, находясь на другом краю мира? — усмехнулся Казимир.
— Ну, знаешь ли. Подземелье слухами полнится. Вот попомни мои слова, создадут они альянс, а рулить ВДНХ будет. А пока — цену себе набивают и товарам своим. Вот, дескать, дорогие вы наши жители метро. Мы тут — первый и последний рубеж обороны от черной напасти! Мы вас защищаем. А вдобавок — успеваем обеспечить нашим непревзойденным чаем. Посему не подкинете ли вы за наш чай побольше патронов, чтобы мы могли успешно сдерживать натиск мутантов, а вы спали бы спокойно, попивая на ночь наш чай?
— Резонно, — кивнул Казимир.
— Вот и я говорю… Погоди. Говоришь, в Нагатинскую рейд? А чего вдруг? С чем это связано?
