Галина Громова - Бухта Надежды. Первый шторм
А вот в последние два дня котяра нарушил свои традиции и остался в этом доме, так сказать, на ПМЖ.
Когда за воротами послышался рев двигателей двух машин, девочка аккуратно выпустила с рук кота, который недовольно глянул на нее и со смаком потянулся, разминая затекшие от длительного лежания мышцы. Ксения заглянула в щелку замка, дабы убедиться, что приехал именно отец, а не кто-то посторонний, и только тогда открыла ворота.
Вчера с балкона на втором этаже она видела медленно бредущую раскачивающуюся фигуру. А это значило, что и в этой глуши имелись мертвецы, поэтому нужно было быть осторожными и смотреть в оба.
– Так, Толя, Николай, держите улицу. Чтобы ни одна неживая душа не прошла незамеченной! – скомандовал по-молодому выпрыгнувший полковник Смирнов. – Ксюня, как вы тут?
– Папка, да все нормально! – улыбнулась девчонка. – Мы с мамой вещи уже собрали. Остается только все перенести!
– Ну давай тогда. А это что за животное? – кивнул полковник в сторону рыжего, который теперь уже уселся и тщательно вылизывался, готовясь к предстоящему переезду.
– Да вот, прибился. Можно мы его с собой возьмем?
– Сергей Сергеевич, давайте возьмем! – попросил лейтенант Парков. – Детворе нашей полезно будет. Все же животина в доме…
– Ну ладно. Птичий рынок надолго теперь закрыт, так что кота взять разрешаю. Только смотри, Ксюха, чтобы этот бегемот в доме не гадил. Иначе выкину его к чертям собачьим!
– Хорошо, папка! Спасибо! – радостно взвизгнула девчонка и подхватила ошалевшего кота на руки.
Кот не упустил возможности напомнить, что с его святейшеством подобным образом обращаться не положено, будто бы нечаянно выпустил когти и царапнул Ксению по руке. Девчонка снова взвизгнула, но только от боли и выписала щелбан по уху вредной животине.
Дальнейшие полчаса ушли на то, чтобы загрузить все пожитки в багажники под горестные охи-ахи хозяйки, которая не представляла, как же жить дальше.
Когда почти все уже было перенесено в машины, из-за угла показался мертвяк, которого Коля Кузин практически сразу же и упокоил, распугав сидящих на окрестных деревьях воробьев громкими выстрелами.
– Вот сволочи… – начал было Николай, но его прервал крик начальника.
– Кузин! Не выражайся! Здесь дети! – покосился на хихикающую в кулак дочь Смирнов. – Так, а ну в машину давай! Развесила тут уши!
– Ой, простите, шеф. Не подумал! Да вот хотел спросить, – повернул голову в сторону машины лейтенант. – Откуда эта зараза взялась? Ну не из космоса же прилетела?
– Может, и из космоса, а может, и здесь ее сварганили, на Земле… – пожал плечами Смирнов. – Наши связь с выжившими налаживают. Кое с кем поговорили – так вроде все это – чуть ли не запланированная акция. Хотя брешут, наверное. А может, и не брешут – не зря же все началось чуть ли не одновременно – по всему миру в крупных городах. Так что случайности в нашей жизни хоть и бывают, но не такие и не в таких масштабах.
– Ну все… – вышла из дома Зинаида Максимовна, с любовью провела рукой по косяку дверного проема. – Страшно-то как, Сережа…
– Чего же ты боишься? Смотри, какая у нас охрана! – Сергей Сергеевич показал на вооруженных парней.
– Жизнь начинать с нуля в таком возрасте страшно… – скорее самой себе, чем мужу, пробормотала женщина, запирая дом на ключ.
29 марта
11.45. Севастополь, Инкерман
Глеб Рыбин, майор милиции, бывший начальник Отдела уголовного розыска Нахимовского РО УМВД города Севастополя
Его сложно было назвать красивым – широкое лицо, маленькие глаза, короткая стрижка, легкая щетина на лице и постоянная ухмылка, больше похожая на звериный оскал, не предвещающий ничего хорошего его врагам.
Несмотря на всю его внешнюю жесткость, что-то такое в нем было, нечто, как магнитом притягивающее противоположный пол. Внутренняя затаенная сила, которую ментально ощущали женщины, ведь им по природе своей следует выбирать самого сильного самца. Поэтому Рыбину не нужна была красота. У него имелось нечто большее, чем просто смазливая физиономия. У него были уверенность в собственных силах, наглость и самое важное – десяток хорошо вооруженных парней, готовых в любой момент прикрыть его в самых рискованных делах.
– Глеб! – приоткрылась дверь, и в образовавшийся проем просунулась черноволосая голова Юрки Иванюка – его первого заместителя.
Глеб чуть приподнял с подушки голову и покосился на девушку, спящую рядом с ним. Ее тонкая, не по сезону загорелая рука мирно покоилась на широкой мужской груди, будто пыталась удержать этого сильного самца рядом. Но это было тщетно. Майор никогда не позволял себе сильно привязываться ни к одной женщине, да и женщины, гостившие в его постели, вряд ли годились для того, чтобы навсегда поселиться в его сердце.
– Чего тебе? – буркнул Рыбин.
– Там парни одного мужика тормознули…
– И чё?
– Так это Москвин. Ну Виталий, помнишь?
Рыбин, не церемонясь, откинул руку девушки, которая тут же проснулась и слегка приоткрыла глаза, все еще борясь со сном. Вчерашний макияж слегка подтек за время бурной ночи, и теперь у девушки под глазами четко были видны следы туши, размазанной на коже. Заметив это, мужчина резко откинул одеяло с ног и поднялся, проговорив чуть хрипловатым голосом:
– Вон пошла!
Девушка, еще полусонная, быстро и послушно сползла с кровати и, быстро собрав свою одежду, полуголая выскочила из комнаты, не смея ослушаться этого человека, стараясь не замечать насмешливого взгляда Юрки.
Еще бы! За непослушание в лучшем случае ее оставят здесь для ублажения кого-нибудь из подчиненных главарю парней. В худшем же – могут отправить в один из борделей, которые открывались в Крыму, несмотря на агонию цивилизации. А там уже никто не будет церемониться с рабыней.
Девчонки между собой делились страшилками, рассказывали, что где-то близ Симферополя открыли бордель для всякого рода извращенцев. И какие только услуги не предоставлялись там: за определенную плату клиент даже мог медленно пытать девушку или вовсе убить и мастурбировать на труп. В общем, любой каприз за ваши деньги. А татары, держатели большинства борделей, деньги любили. Хотя их сейчас заменяли патроны самого разнообразного калибра. Так в прайсах и значилось: классические услуги – десять патронов калибра 5.45, с извращениями – пятнадцать патронов, пытки – двадцать три патрона, стоимость убийства и причинения тяжких увечий обговаривалась отдельно с администратором и зависела от самой девочки. Если она еще более-менее товарного вида, то подороже, если же порядком потасканна, то подешевле.
Поэтому девушка была готова на все, лишь бы закрепиться в роли подружки главаря новоиспеченной банды, состоящей практически из одних бывших ментов.
